Игра на изумруд - Кузьмин Владимир Анатольевич - Страница 26

Приятно было читать в газетах рецензии, слышать овации в зале. А дома нас ждал еще один приятный сюрприз: приехали дедушка Алексей Тывгунаевич с дочерью Авуль, или в крещении Настей. За разговорами, подарками и прочей суетой, связанной с гостями, спать мы легли далеко за полночь. Но утром встали рано, потому что с вечера дедушка Алексей пригласил нас на рыбалку и мы не раздумывая согласились.

18

Оказалось, что встали мы не первыми. Первой оказалась Пелагея, хотя мы и просили ее не беспокоиться, но отпустить нас в тайгу голодными она попросту не смогла. Мы быстро позавтракали, стараясь не шуметь, и столь же быстро собрались. Вскоре из наших ворот выехали двое нарт, запряженных северными оленями. В нартах ехали четверо эвенков. Полагаю, что нас с дедушкой и днем-то можно было принять теперь за эвенков, а уж в сумраке раннего утра и подавно. Алексей Тывгунаевич, как всегда, заявился с подарками – самыми настоящими эвенкийскими костюмами. Костюмы были точно такие, какие носили он сам и Авуль, только новые и еще более нарядные. Мы с дедушкой лишь подивились, насколько они удобны и теплы. Вниз надевались меховые рубашка и штаны мехом внутрь. Сверху – другие штаны и куртка с капюшоном, но уже мехом наружу. Для украшения на куртке из серого оленьего меха были вшиты кусочки рысьего меха, образовывавшие красивый узор, а капюшоны были оторочены собольим мехом. Даже мягкие сапожки украшали такие же вставки и драгоценная оторочка.

Город был пуст, на всем пути через Миллионную, Кузнечный взвоз и Иркутский тракт нам встретились лишь пара ранних прохожих. Отдохнувшие за ночь олени тянули нарты с кажущейся неспешностью, но за пределы города мы выехали через неполную четверть часа. Иркутский тракт вскоре превратился из городской улицы в загородную хорошо наезженную дорогу, по сторонам которой тянулся густой, очень густой лес. Едва различимы были деревья, стоящие в трех-четырех шагах от дороги, а дальше – сплошная тьма и дебри непролазные! Никогда еще мне не приходилось видеть лес ночью, лежа в санках и укутавшись в меховые одежды.

Звезды еще были различимы на небе, когда мы подкатили к нужному месту, за полчаса до того свернув с тракта на проселок, а после и вовсе на снежную целину едва различимой между деревьев тропы. Нарты выехали на просторную поляну, и дедушка Алексей скомандовал останавливаться. Я огляделась в недоумении: где же мы будем рыбачить? Но решила, что это временная остановка, чтобы размять ноги. И ошиблась.

– Афанасий, бери лопату, будем место для рыбалки готовить, – распорядился дедушка Алексей, извлекая из своей повозки две небольшие деревянные лопатки. – Авуль с Дашей должны костер разводить.

Авуль молча прошла ближе к деревьям, окружающим поляну, и начала вприпрыжку бегать, очерчивая небольшой, в две сажени, круг. Я догадалась, что нужно помогать утаптывать снег под место для костра, ну и для нас самих, чтобы сидели не посреди сугроба. Вмиг стало жарко, сонливость прошла, хотя все еще не было понятно насчет самой рыбалки. Дедушки, в отличие от нас, не утаптывали, а разгребали снег лопатами. Потом Алексей Тывгунаевич уложил лопаты обратно, достал две палки с обитыми железом концами, и дедушки принялись долбить ими в освобожденном от снега месте.

Мне страсть до чего хотелось расспросить, чем же они заняты, но еще интереснее было догадаться самой.

– Так это мы на озеро приехали!

– Конечно, – отозвалась Авуль. – Куда же еще за рыбой ехать.

– А на какую снасть мы рыбачить будем?

Этот простой вопрос очень удивил Настю-Авуль.

– Зачем снасть? Не нужно.

Настал мой черед удивляться, но я решила не спешить с расспросами, да и не до них теперь было: мы отправились собирать дрова. Только непросто это в заснеженном лесу: ты начинаешь тянуть торчащий из сугроба сук, а тот оказывается веткой поваленного дерева… Я так не раз ошибалась, пока собрала несколько подходящих сучьев и принялась тащить их к подготовленному месту. Меховые сапожки плотно прилегали к ногам, и снег в них совершенно не попадал. Я дотащила свои сучья к уже горящему костру и слегка расстроилась, потому что мне было бы интересно посмотреть, как его разжигают настоящие эвенки. Но еще больше мне хотелось посмотреть, что же это будет за рыбалка без рыболовных снастей. Авуль, увидев мой взгляд, улыбнулась и сказала:

– Иди, смотри. Мы уже все сделали, я теперь сама управлюсь.

Дров она успела запасти немало, и мой вклад выглядел более чем скромно, но я все же воспользовалась разрешением пойти посмотреть на сам процесс рыбной ловли.

Дедушки, как оказалось, пока еще не успели пробить во льду лунку – уж очень толстым оказался ледяной покров таежного озера. Но их труд близился к завершению, я едва успела выбрать позицию для наблюдений поудобнее, чтобы никому не мешать, но самой все видеть, как после очередного удара ломиком в лунке появилась струйка темной, почти черной воды. И почти сразу там что-то всплеснуло. Дедушка Алесей быстро расширил лунку и, встав на колени, потянулся к воде рукой, чтобы через мгновение вытащить из лунки серьезного размера щуку! Тут же на льду затрепыхался крупный карась, затем еще, еще и еще.

– А можно мне попробовать? – подпрыгивая на месте от охватившего меня охотничьего азарта, закричала я.

– Пробуй, однако, – разрешил эвенк.

Я сбросила рукавицы прямо на снег и тоже опустилась у лунки на колени. Длины моей руки было вполне достаточно, чтобы дотянуться до воды, кипевший от огромного количества собравшейся здесь рыбы, но ухватить рыбину оказалось совсем не просто. Если хватать за хвост, то рыба попросту выскальзывала между пальцев, а приноровиться и ухватить за жабры сразу не получалось. Но я все ж таки приноровилась и вытащила несколько рыбин и даже попыталась запомнить их, чтобы позже похвастать и сравнить с другими рыбами.

– Ух, – выдохнула я, выпрямляясь, чтобы размять спину. – Дедушка, твоя очередь, я пока передохну. Вот удивительно, вода ледяная, а руки ни капельки не замерзли.

Дедушка что-то ответил, но в этот момент он уже сам нагнулся к лунке, и его голос прозвучал глухо и неразборчиво.

Наш охотничий запал прервал Алексей Тывгунаевич:

– Хватит, хватит, – замахал он руками. – Если торговать не будете, хватит.

– Ой, – сказала я, заглянув в лунку, где от плещущей рыбы продолжала кипеть вода, – а я боялась, что мы всю рыбу в озере выловим.

– Не всю, – серьезно ответил дедушка Алексей. – Рыбы много. А скоро станет еще больше. Мы лед пробили, воздух в воду пустили. Рыба дышать станет, икры много метать. Я еще две лунки пробил, много воздуха будет.

А ведь верно: озеро сковано льдом почти полгода, оттого рыба так и стремится к лункам, к свежему воздуху.

– Кушать пора, Авуль уже все приготовила, – позвал нас дедушка Алексей к костру.

– А рыба? – хором спросили мы.

– Пусть замерзнет. Потом в мешок сложим.

Авуль успела так много сделать, что мы с дедушкой только дивились. Во-первых, по обе стороны костра лежало по бревнышку, укрытому связками мягкого пихтового лапника. Во-вторых, над костром, нанизанные на прутья, жарились несколько некрупных щурят, а в котелке булькала уха. Правда, котелок был самый обычный – медный, а не берестяной. Хоть нам и рассказывали, как сварить суп в такой необычной и с виду совершенно к тому непригодной посуде из бересты, посмотреть было бы еще интереснее. Было еще в-третьих, но об этом мы узнали чуть позже, а пока с удовольствием расселись на бревнах-диванах и вытянули ноги к огню.

Дедушка Алексей заглянул в котелок и достал из котомки несколько берестяных коробочек. Открыл одну, взял щепотку чего-то и бросил в варево. Затем проделал то же со второй и третьей. Заметив мой взгляд, заулыбался и протянул мне одну из коробочек. Я открыла ее и увидела сушеную измельченную траву, а в нос ударил знакомый запах чеснока.

– Ты думала, раз я шаман, то колдовать стану?

– Ничего я такого не подумала, просто интересно было, казалось, что-то совершенно необычное. А тут просто чеснок.