Демон-хранитель. Сделка - Малиновская Елена Михайловна - Страница 39

— Не злись, моя девочка, — без особых проблем понял причины моего затаенного неудовольствия Марко. — Поверь, я столько лет проработал королевским дознавателем, столько провел процессов по обвинению преступников всевозможных мастей, что вижу людей насквозь. Ольгетта — симпатичная, избалованная мужским вниманием девчонка, привыкшая, что все всегда происходит по ее желанию. Отказ Иргана настолько сильно потряс ее, что она пошла на преступление. Вот и все.

— А я? — негромко поинтересовалась я. — Если вы видите людей насквозь, то что думаете обо мне?

Фабион сжался в своем кресле, видимо предчувствуя суровый ответ дяди. Но он не спешил вынести вердикт. Вместо этого он вновь глотнул ярко-розовой жидкости из своего бокала, пристально разглядывая меня, словно увидев в первый раз.

— Ты забавная, Катарина, — наконец проговорил он. — Даже более того — я вполне понимаю, почему Фабион запал на тебя. Противоположности притягиваются. Все-таки капелька зла и испорченности в тебе присутствуют. Нет, я не обвиняю тебя — Светлый близнец упаси! В каждом из нас присутствует определенная мера тьмы. Но у тебя она смешивается с весьма и весьма немалыми способностями к магии. Легкий флер запрета придает тебе еще большую привлекательность в глазах Фабиона. Ему будет очень и очень непросто забыть тебя, моя девочка.

— То есть вы не считаете меня ведьмой, — по-своему отреагировала я на его откровения и позволила себе легкий вздох облегчения.

— Тебе бы быть королевским дознавателем. — Марко покачал головой. — Ум у тебя острый, да и при беседе ты ведешь себя более чем достойно. Нет, Катарина, я не считаю тебя ведьмой. Пока, по крайней мере. Но кто знает, как все повернется в будущем.

— Думаете, что я могу сорваться? — с кривой усмешкой поинтересовалась я.

— Власть всегда притягивает. — Марко потянулся было еще отпить из бокала, но в последний момент передумал и отставил его в сторону. — А тебе будет очень тяжело. Очень обидно осознавать, что могла бы стать великой целительницей, но, увы, из-за ошибок других не станешь.

— Почему только целительницей? — Я с нарочитым удивлением вскинула бровь. — Разве у девушки всего два пути? Ведь на свете великое множество других видов маши. Боевая, например, поисковая, артефактная.

— Катарина, — почти не разжимая губ, кинул Фабион, — угомонись!

— О, — с нескрываемой иронией выдохнул Марко, не обратив внимания на возглас племянника. — Девочка моя, насколько понимаю, ты все же кинула несколько любопытных взглядов в наследство твоей бабушки. Так?

Я опустила глаза, поняв, что попалась. Да, действительно, неделю я пробыла под домашним арестом, но мне просто запретили покидать комнату, при этом не запирая в ней. Ночами я пробиралась на чердак, где без особых проблем разыскала сундук, о котором говорила Реана. Она забрала себе далеко не все книги, ограничившись только теми, в которых рассказывалось об основных принципах построения заклинания, и оставив при этом ненужные, на ее взгляд, произведения, повествующие об истории развития магической науки и ее основных ветвях. Эти сведения показались мне достаточно невинными и, по моему мнению, не относились к числу запрещенных к изучению, поэтому я и позволила себе забрать несколько фолиантов, чтобы скрасить себе тягостное время заключения.

— Этот вопрос из числа тех, на которые я обязан получить ответ, — со странной усмешкой проговорил Марко через несколько минут, осознав, что я предпочитаю промолчать. — Прости, Катарина.

В голове в следующий миг словно что-то взорвалось. Я вскрикнула от острой боли, раскаленной иголкой вонзившейся мне в виски. Не в силах стоять, рухнула на колени, обхватив ладонями раскалывающийся лоб. Перед глазами плавали обжигающие белые круги, в ушах поселился навязчивый звон.

— Дядя! — с трудом расслышала я между очередными вспышками боли. — Хватит, прошу! Не мучай ее!

Боль усилилась многократно, и я согнулась в сухом рвотном позыве, ничего уже не соображая. Даже той ночью, когда я думала, что мать желает убить меня, приступ был не такой страшный.

Взгляд с трудом сфокусировался на запыленных сапогах Марко, который неспешно подошел ко мне. Тихий шепот змеей вполз в уши:

— Это было третье предупреждение. Я достаточно убедителен?

— Да, — выдохнула я, более всего на свете мечтая выцарапать себе глаза и вытащить наконец-то раскаленные иголки, терзающие мой мозг.

— Теперь ты будешь отвечать на все мои вопросы?

— Да, — еще тише прошептала я.

Сознание мерцало, в любой момент готовясь покинуть меня. Но, увы, благословенное темное небытие все никак не открывало мне свои ласковые объятия, прекращая страдания.

— Отлично.

Боль схлынула так внезапно, что я задохнулась от наслаждения. Несколько минут продолжала стоять на коленях, боясь, что стоит мне только пошевелиться, как пытка возобновится. Затем осмелилась поднять голову и с ненавистью посмотрела в глаза садисту, скрывающемуся под внешностью холеного красавчика и любимца женщин.

Марко Шаорраш все так же стоял рядом, наблюдая за мной с искренним, незамутненным любопытством прирожденного исследователя. Когда он увидел, что я окончательно оправилась после насланных чар, то с легким сочувствием пожал плечами, будто говоря — ничего личного, поднял со столика недопитый бокал и вновь пригубил его.

Я перевела взгляд на Фабиона, уже представляя в мечтах, как расцарапаю ему лицо за то, что не пришел мне на помощь. Но мигом растеряла свою воинственность, заметив легкую голубоватую дымку, окутавшую приятеля наподобие кокона.

— Пришлось прибегнуть к некоторым мерам предосторожности, — ответил Марко на невысказанный вопрос, застывший в моих глазах. — Мой племянник весьма горяч и безрассуден, как оказалось. Я не захотел множить проблемы.

Я промолчала. Марко протянул руку, намереваясь помочь мне встать с пола, но я поднялась сама, проигнорировав его жест. С демонстративной тщательностью отряхнула платье, разгладила несуществующие складки на поясе и замерла, с усиленным вниманием уставившись на противоположную стену.

— Обижаешься? — Марко понимающе хмыкнул. — Ну что же, имеешь право. Надеюсь, мне больше не придется прибегать к столь жестоким, но, что скрывать, действенным урокам. Не люблю причинять людям боль, особенно красивым девушкам.

«Что-то не похоже», — едва не брякнула я, но в последний момент торопливо прикусила излишне дерзкий язык. Спокойнее, Катарина, спокойнее. Этот противник тебе точно не по зубам. Увы, но даже родители не защитят тебя от него.

— На чем мы там закончили? — Марко замер над столиком, явно вознамерившись за сегодняшний вечер перепробовать все напитки отца. — Ах да, я спрашивал тебя, читала ли ты книги бабушки. Так как?

Его рука выхватила из ровного ряда бутылок одну. На этот раз выбранный напиток отличался густым черным цветом с едва заметным фиолетовым отливом. По всей видимости, он пришелся Марко больше по вкусу, чем розовая наливка, поскольку он принюхался к хвойному запаху, довольно кивнул и щедро налил себе чуть ли не полный бокал, после чего уставился на меня с самой милейшей улыбкой.

— Мне было любопытно, — проговорила я, больше всего на свете мечтая оказаться как можно дальше отсюда. — Поэтому я залезла в тот проклятый сундук, оставшийся после бабушки. Но там не было ничего особенного, клянусь! Реана забрала все книги, хоть малейшим образом относящиеся к колдовству. Мне было скучно сидеть взаперти, так что я решила хоть таким образом скрасить себе домашний арест.

При этом я благоразумно утаила тот факт, что уже не раз и не два заглядывала в подобные книги, когда мать куда-нибудь отлучалась из своей комнаты. А в фолиантах, которые она изучала на досуге, про различные заклинания говорилось даже более чем достаточно. Но я понимала, что это признание станет приговором для меня, поэтому собиралась до последнего хранить в тайне свою неуемную тягу к новым знаниям.

— Когда сидят взаперти, то не шастают по чердакам. — Марко кисло ухмыльнулся, не догадавшись, что ему рассказали лишь часть правды, и глянул на Фабиона, словно это он был виноват в моих ночных прогулках.