Кладбище домашних животных - Кинг Стивен - Страница 31

– Ты можешь увидеть Огни Святого Эльма.., которые моряки называют дурацкими огоньками. Порой они тут принимают очень странные формы, но это ничего. Если увидишь какие-нибудь тени и они заинтересуют тебя, постарайся все же смотреть в другую сторону. Ты можешь услышать звуки, похожие на голоса, но это кричат гагары дальше к югу от тропы. Эти голоса влекут к себе…Забавно.

– Гагары? – с сомнением переспросил Луис. – Тут? В это время года?

– Конечно, – ответил Джад, но ответ его прозвучал очень тихо, слова едва можно было разобрать. На мгновение Луису отчаянно захотелось снова увидеть лицо старика. Его речь напоминала…

– Джад, куда мы идем? Черт возьми, что мы собираемся делать в этих дебрях?

– Я расскажу тебе, когда мы придем, – с этими словами Джад вернулся – Сосредоточься на кочках.

Они пошли дальше, переходя с одного пригорка на другой. Луис ничего не чувствовал. Его ноги, казалось, сами находили кочки, без усилии с его стороны. Поскользнулся он лишь один раз; его левый ботинок пробил тонкий слой льда и окунулся в холодную и какую-то затхлую жидкость. Выдернув ногу, Луис пошел дальше, следуя за качающимся огоньком фонарика Джада. Этот огонек, плывущий через леса, возродил в его памяти пиратские истории, которые он любил читать еще мальчиком. Злые люди прятали золотые дублоны в сумраке при лунном свете.., и, конечно, один из пиратов будет брошен в яму на вершине холма, предварительно получив пулю в сердце, потому что пираты.., или автор этих историй.., верили, что дух их мертвого товарища станет сторожить награбленное добро.

«Но ведь мы пришли хоронить не сокровища, а кастрированного кота моей дочери».

Луис почувствовал, что дикий смех так и лезет из него, но он упрятал его подальше.

Луис не слышал «звуки, похожие на голоса», не видел никаких огней Святого Эльма, но, миновав еще дюжину кочек, посмотрел вниз и увидел, что его ступни, лодыжки, колени и бедра исчезли в стелющемся по земле тумане, который был равномерным, белым и совершенно непрозрачным. Словно его тело само по себе плыло по снегу.

Воздух словно светился. Стало теплее, Луис мог в этом поклясться. Впереди он видел Джада, уверенно идущего вперед, крюком закинув кирку за спину. Иллюзия того, что они идут закапывать сокровища, только усилилась.

Безумное ощущение веселья осталось, и Луис неожиданно удивился, что же будет, если Речел позвонит ему; если там позади, дома, телефон звонит и звонит, таким рациональным, прозаическим звуком. Если…

Он снова почти уткнулся в спину Джада. Старик остановился посреди тропинки. Он наклонил голову набок. Его рот сморщился, напрягся.

– Джад, что?..

– Ш-ш-ш!

Луис замолчал, встревоженно озираясь. Здесь туман, стелющийся по земле, был тоньше, но Луис все равно не мог разглядеть своих ног. Потом он услышал треск ветвей, щелчок сломавшегося сука. Что-то двигалось там.., что-то большое…

Он открыл было рот, спросить у Джада, может, это лось («медведь» – эта мысль в первую очередь возникла у него в голове), а потом закрыл рот, ничего не сказав. «Постарайтесь все же смотреть в другую сторону», – так говорил Джад.

Наклонив голову и несознательно имитируя Джада, Луис прислушался. Звуки казались то далекими, то очень близкими; то отодвигались, то начинали двигаться прямо к ним. Луис почувствовал, как его лоб вспотел, капли пота стали стекать по щекам. Он переложил тяжелый пакет с телом Черча из одной руки в другую. Его пальцы стали влажными, и полиэтилен показался скользким, попытался вырваться у него из рук. Теперь нечто казалось ближе, и Луису даже показалось, что на мгновение он увидел тень, поднимающуюся на двух ногах, кажется, закрывая звезды неким немыслимым, громадным, лохматым телом.

«Медведь», – единственное объяснение, которое и раньше проскользнуло у Луиса.

Но теперь он не знал, что и думать.

Потом тень отступила и исчезла.

Луис снова открыл рот. Вопрос: «Что это?» – вертелся у него на кончике языка. Резкий, одержимый смех донесся из темноты, становясь то громче, то тише, в истерической цикличности громкий, пронзительный; смех, от которого мурашки по коже шли. Луису казалось, что каждый сустав его тела застыл и на него навалился вес, такой вес, что если бы он повернулся, решив бежать, то погрузился бы и исчез в болотной трясине.

Смех приближался, превратившись в сухой треск, словно перетирали крошащуюся скалу; почти перерос в крик, а потом стал гортанным хихиканьем, которое могло оказаться и рыданиями перед тем как вовсе стихло. Где-то журчала вода, словно в небе текла река – монотонное подвывание ветра В остальном, на Маленьком Болоте Бога воцарилась тишина.

Луис снова задрожал. Его тело ниже пояса покрылось мурашками. Да, мурашки – правильное слово; его кожа словно сама по себе задвигалась по мускулам. Во рту стало совершенно сухо. Вся слюна исчезла. Конечно, состояние возбуждения сохранилось – неизменное безумие.

– Что это, во имя Бога? – хриплым шепотом спросил Луис у Джада.

Джад повернулся взглянуть на своего спутника, и в тусклом свете фонаря Луису показалось, что старику лет сто двадцать. Теперь в его глазах уже не было тех странных, танцующих огоньков. Его лицо вытянулось и ужас затаился в глазах. Но когда он заговорил, голос его звучал твердо:

– Пойдем. Мы почти пришли.

Они пошли дальше. Кочки сменила твердая земля. Через несколько мгновений у Луиса снова возникло ощущение открытого пространства, хотя тусклый свет фонаря быстро рассеялся, и все, что он видел, что спина Джада футах в трех впереди. Под ногами – чахлая травка, прихваченная морозом. При каждом шаге она с хрустом ломалась, словно была из стекла. Потом снова появились деревья. Луис почувствовал аромат елей; земля под ногами снова была усеяна хвоей. Время от времени под ногами трещали ветки.

Луис потерял ощущение времени исправления; но они шли недолго. Наконец Джад снова остановился и повернулся к Луису.

– Подойди, – позвал он. – Теперь нужно лезть наверх. Тут сорок две или сорок четыре ступени.., не помню точно. Только следуй за мной. Доберемся до вершины и будем на месте.

Старик полез, и Луис последовал за ним.

Каменные ступени оказались достаточно широкими. То и дело под ботинками Луиса хрустели камешки.

…двенадцать – тринадцать…четырнадцать…

Ветер стал резче, холоднее. У Луиса онемело лицо. «Мы уже поднялись над кронами деревьев?» – удивился он и посмотрел вверх. Он увидел биллион звезд, холодно светивших в темноте. Никогда в жизни звезды не давали ему ощущение такой собственной незначительности, бесконечной ничтожности. Он задал самому себе древний вопрос: «есть ли там кто-нибудь разумный?» – и вместо удивления, мысль породила некое холодное чувство, словно он спросил сам себя: может ли он съесть пригоршню жуков?

…двадцать шесть..двадцать семь..двадцать восемь… «Кто вырезал эти ступени? Индейцы? Микмаки? Голыми руками? Надо спросить у Джада». Мысль «о голых руках» заставила Луиса подумать о «пушных зверях», а потом он подумал о том звере, что перебежал им дорогу в лесу. Споткнувшись, Луис рукой в перчатке схватился за скалу слева от себя, чтобы сохранить равновесие. Камни оказались старыми, крошащимися, с выбоинами, морщинистыми. «Словно сухая кожа, которая уже износилась», – подумал он.

– Луис, с тобой все в порядке? – прошептал Джад.

– Да, – ответил он, едва дыша. Все тело его дрожало от непомерного веса Черча.

…сорок два..сорок три.., сорок четыре…

– Сорок пять, – сказал Джад. – Я забыл. Кажется, я не был тут уже лет двенадцать. Не уверен, что когда-нибудь снова приду сюда. Здесь.., поднимайтесь и приступим.

Он взял Луиса за руки и помог ему сделать последний шаг.

– Мы пришли, – сказал Джад.

Луис огляделся. Он даже смог что-то разглядеть. Звездный свет был тусклым, но его хватало. Они стояли на скале, покрытой щебнем; скале, которая, словно темный язык, вытянулась, чуть подальше исчезая под тонким слоем земли. Посмотрев в другую сторону, Луис увидел вершины хвойных деревьев, меж которыми они прошли, прежде чем поднялись сюда. Очевидно, они поднялись на вершину некой сверхъестественной «столовой горы» – геологической аномалии, которая выглядела бы более уместно в Аризоне или Новой Мексике, к тому же поросшей травой. Вершина этой «столовой горы» или холма, или просто горы со срезанной верхушкой.., чем бы оно там ни было.., оказалась лишенной деревьев, и днем солнце растопило тут весь снег. Повернувшись к Джаду, прежде чем холодный ветер ударил в лицо, Луис разглядел сухую траву и еще он разглядел, что все это место больше напоминало холм, чем «столовую гору». А дальше снова росли деревья. Но голое место было таким ровным и выглядело так странно в окружении поросших лесом холмов Новой Англии.