Любовный спектакль - Морган Сара - Страница 14

Тело еще не забыло прошедшей бурной ночи. Господи, как хорошо!

Она все понимала: и то, что без ума от Ангелоса, и то, что ее положение в доме сделалось более чем двусмысленным, и то, что ее сближение с молодым греком получилось слишком стремительным и вряд ли приведет к чему-либо хорошему, но утро выдалось таким солнечным, ленивым и прекрасным, что ей совершенно не хотелось портить себе настроение мыслями о завтрашнем дне. Собственная покорность судьбе ее, правда, смущала, но разве самую малость, так… в качестве пикантной приправы к восторгу перед ожидающими ее удовольствиями наступившего дня.

— Ну, наконец-то! — воскликнул Ангелос, когда Шанталь появилась на веранде. — Я выпил целых три чашки кофе, не говоря уже о том, что вынужден был позавтракать без тебя.

Его голос звучал как-то по-особенному. Он был звучен, насыщен полутонами, а главное, казался ласковым. А еще свидетельствовал о высшей степени довольства собой, как и в тот вечер, когда они познакомились на балу.

Шанталь присела за столик вполоборота к молодому хозяину дома, стараясь не смотреть в его сторону, иначе ей вряд ли удалось бы сдержать свои чувства восторга по отношению к нему, поднесла чашечку кофе к губам и сделала маленький глоток, любуясь тем, как блики солнца с ветром на пару расцвечивают мелькающими пятнами буйные купы деревьев.

Ангелос украдкой наблюдал за женщиной. Он был полностью расслаблен и безмерно горд собой, за что должен был благодарить свою соседку, хотя ему пришлось немало потрудиться в ночную пору, чтобы это блаженство стало возможным для них обоих. Единственное, что немного ему отравляло сладостный момент, было, как ни странно, молчание женщины. Он сам не мог понять, чего он от нее хотел, то ли каких-то знаков внимания, толи приглашения куда-то, то ли выражений восторга по поводу его мужских талантов… — разве поймешь? Но он явно ждал шага навстречу от этой весьма непредсказуемой женщины… Возможно, ему казалось, что если он заговорит первым, то тем самым как бы продемонстрирует свою заинтересованность в ней, а значит, и зависимость.

Он вальяжно вытянул перед собой длинные ноги. Руки занес за голову и сцепил пальцы в замок. Глаза его, скрытые солнцезащитными очками, внимательно следили за каждым движением молодой женщины, пробовавшей здешние сочные фрукты. Казалось, она не замечает его присутствия. За все это время она не произнесла ни звука, даже почти не смотрела в его сторону, только ела себе да попивала сок и кофе.

Когда Ангелос уже начал терять терпение и был готов взорваться, Шанталь, будто почувствовав смену его настроения, вытерла губы и пальцы льняной салфеткой, откинулась на спинку плетеного кресла и небрежно проговорила:

— Ты прав, я несколько припозднилась… Прости… Ты из-за этого дуешься?

— И вовсе я не дуюсь. Глупости какие! С чего ты взяла?! — по-мальчишески раздражаясь, проговорил он.

— Вот и отлично! — удовлетворенно заключила Шанталь.

В этот момент на террасу вышел Костас Зувелекис.

— Пришел посмотреть, как вы тут, не скучаете ли без меня! — объявил он, улыбнувшись. — Надеюсь, я вам не помешаю?

— Нет, отец, конечно же, нет, — поспешил заверить его сын.

— Если я тут лишний, то прямо так и скажите, — покачал головой больной, осторожно усаживаясь в свободное кресло.

— Какие глупости! Это же твой дом. Скорее нам пристало беспокоиться о том, как сказывается на тебе наше присутствие здесь, — отозвался Ангелос.

— В таком случае ты позволишь мне немного побеседовать с твоей невестой, сынок? — спросил Костас.

— Мне уйти? — полушутя полусерьезно спросил отца Ангелос.

— Если очень хочется, можешь остаться, — в тон ему ответил Костас. — Знаете ли вы, что вам оказана огромная честь? Вы первая из подруг моего сына, которую он решился не только мне представить, но и поселить под крышей родного крова, — насмешливо обратился он к Шанталь.

— Да, Ангелос мне говорил об этом, — простодушно отозвалась молодая женщина.

— И это дает мне основание утверждать, что вас с ним многое связывает.

— Как вам известно, знакомы мы не так давно, — Шанталь старалась выдержать нейтральную позицию, оставляя возможность для лавирования.

— Ну, какое значение может иметь время, когда бушуют такие страсти! — проговорил пожилой мужчина. — Меня больше волнует, что будет, когда они отбушуют, а ведь это рано или поздно обязательно произойдет.

— Этого не знает никто, отец! — торжественно объявил Ангелос Зувелекис.

— Не скажи… У человека должна быть цель, сын. Настает время, когда недостаточно радоваться сиюминутным удовольствиям, но нужно брать штурвал в свои руки и править кораблем в неспокойном море жизни.

— Очень поэтично, отец. Я запомню этот афоризм.

— Не дерзи, Ангелос, — сердито проговорил отец, то тут же смягчился: — Я уверен, ты знаешь, что делаешь. Шанталь производит впечатление благоразумной девушки и вряд ли, не имея никаких гарантий, согласится довериться такому оболтусу, как ты. Я прав, милая?

Шанталь лишь растерянно пожала плечами.

— Вы не обязаны передо мной отчитываться, дитя мое, — поспешно произнес хозяин виллы, после чего так же медленно и осторожно, как и усаживался, поднялся из кресла и удалился.

— Тебе есть чем заняться сегодня в мое отсутствие? — спросил ее Ангелос, когда отцовские шаги стихли в глубине дома. — Мне нужно уехать в Афины по делам. Если вздумаешь отправиться в город за покупками, попроси Янниса, он доставит тебя на катере. В любом магазине города можешь делать покупки за мой счет.

— Нет, мне ничего не нужно, — посерьезнев, проговорила Шанталь.

— Я тебе точно говорю. Покупай себе все, что хочешь. От этого меня не убудет.

— Нет, спасибо. Не настаивай. Я уже сказала, — сурово повторила молодая женщина.

— Неужели тебе ничего не нужно? Ну, там разных женских мелочей, штучек, о которых я даже представления не имею? Я дам тебе кредитную карточку.

— Нет, Ангелос, — в очередной раз отказалась она.

— Не понимаю, почему ты упрямишься, Шанталь. Имей в виду, я оставлю кредитную карточку Яннису, на случай, если передумаешь…

— Я не передумаю, Ангелос.

— И все-таки… И поешь еще что-нибудь, моему отцу больше по нраву плотные и дородные женщины, — пошутил он. — В худышках он разочаровался. Если увидит, что ты хорошо питаешься, это положительно отразится и на его здоровье, и на настроении.

— Я никогда прежде не задумывалась всерьез над тем, какие формы мне больше к лицу. Но согласись, порой попадаются такие вкусности, такие дивные лакомства, что не попробовать их невозможно, как бы ты ни мечтал сохранить стройность, — хитро проговорила Шанталь и испытующе посмотрела на Ангелоса.

— Согласен, — ответил он с конфузливой поспешностью и, попрощавшись, отправился собираться к отъезду.

Шанталь все-таки воспользовалась услугами Янниса, который на белом катере повез ее в город. Вскоре перед ней появилась береговая линия со строениями, вкрапленными в сочную зелень. Она с наивной радостью изумлялась яркости и разнообразию красок стен и крыш, столь непохожих на привычный серокаменный, стекольно-бетонный, богемно-туманный облик Парижа. Именно о таком месте она и мечтала, когда работала не покладая рук в кафе. Махнув рукой в сторону берега, она закричала Яннису, перекрывая шум двигателя:

— Причаливай!

Тот удивился.

— Зачем? Это же простая, ничем не примечательная деревня. Давай-ка лучше я довезу тебя до Афин. Тут не очень далеко. Я проведу тебя по шикарным магазинам. Хозяин…

— Не надо! — не дав договорить, бросила женщина, не отрывая взгляда от берега. — Мне хочется сюда! Пожалуйста! — еще раз попросила женщина.

— Ну, смотри. Разумеется, причалим, если тебе хочется. Только учти, такси ты здесь не найдешь. Я пойду с тобой, — крикнул мужчина. — И какие планы?

— Я проведу здесь день, — решительно проговорила Шанталь. — Возвращайся за мной, скажем, в пять… Да-да. Будь на этом самом пирсе в пять вечера, — подтвердила она, отказавшись от его любезного предложения сопровождать ее.