Дудочка крысолова - Михалкова Елена Ивановна - Страница 30

– Зачем? Думаете, она в клуб танцевать пошла? – Саша позволил себе рассмеяться.

– Я думаю, – сказал Илюшин, – что она шла этой дорогой, купив джинсы, и заметила клуб. Я думаю, что она тут же сообразила, что перед ней тот самый шанс, который можно использовать. И еще я думаю, что именно здесь мы что-то о ней узнаем.

К их удивлению, клуб работал. Точнее, работало кафе при клубе, где в полутемном зале уже обосновалась пара студентов, безмолвно взирая на стоящие перед ними бокалы пива, а сонный бармен что-то объяснял своей сменщице, показывая на анфиладу бутылок.

Илюшин взгромоздился на неудобный стул у стойки бара, огляделся в поисках официантки. Официантка не появлялась.

– …две «Адвоката», – донеслось до Макара и его спутника. – Оля, сколько тебя учить?

Бармен наконец отвлекся от девушки, увидел людей за стойкой, и на лице его явственно отразилось желание зажмуриться и сделать вид, что он их не заметил. Но, порыскав глазами по залу и тоже не обнаружив официантки, парень пересилил себя и подошел к клиентам.

– Здравствуйте, что желаете?

– Два мохито, пожалуйста, – заказал Илюшин, не спрашивая Сашу.

– Алкогольный, без…?

– Без.

Получив мохито, Макар поболтал полосатой трубочкой в бокале и изучающе посмотрел на обслужившего их бармена. Толстогубый, с хитрецой во взгляде… Парень явно собирался уйти, и Илюшина это не устраивало.

Он рассчитался за мохито, но когда бармен положил перед ним сдачу, отрицательно качнул головой и придвинул тарелку с купюрами к нему. Состоялся молчаливый обмен взглядами, в ходе которого парень убедился, что более чем щедрые чаевые эти два странноватых клиента действительно оставляют ему.

– Спасибо. – Он неловко улыбнулся, чувствуя, что его ждет какой-то подвох.

Следом за купюрами на тарелку легла фотография, которую Макар выудил из кармана. Парень смотрел на нее совсем недолго, затем облизнул губы.

– Во сколько она была здесь? – мягко спросил Илюшин.

– Не помню. Много народу было. Суббота.

Саша, поднявший свой бокал, чтобы отпить коктейль, едва не выронил его. Он ни на секунду не верил в то, что у них получится здесь что-то узнать, а увидев мохито, решил, что мифический «шанс», о котором талдычит Илюшин, является только предлогом для того, чтобы спокойно посидеть в тишине. И вот перед ним стоял человек, подтверждающий теорию Илюшина. Человек, видевший Рокунову и, возможно, общавшийся с ней в то самое время, когда группа Лямина, названная Макаром «бригадой», прочесывала окрестные дворы.

– Вы работали в ночную смену, правда?

– Ага. Работал. А теперь у меня смена кончается, извините. Даже уже и закончилась, – со скрытым злорадством сообщил толстогубый.

Тысячная купюра опустилась рядом со снимком. А через пару секунд исчезла в пухлой руке бармена.

– Так во сколько?

– С самого начала она пришла. Еще и народу-то почти не было, а она уже сидела во-он за тем столиком, а потом, когда набиваться стали, пересела сюда.

Макар с Крупенниковым переглянулись.

– Одна? – спросил Саша.

– Одна, точно. Поначалу. Потом-то подцепила свою золотую рыбку.

Бармен неприятно улыбнулся, показав щербатые зубы, а Саша чуть не выругался. Значит, Рокунова подцепила мужика и свалила отсюда подальше, шлюха чертова! Теперь спрячется у него в койке, и в жизни ее не отыщешь.

– Рыбка-то тебе знакома, работник шейкера и риммера? – с неожиданной фамильярностью спросил Макар, и Крупенников недоуменно заморгал. «Что это с ним?»

Однако бармен отреагировал так, словно ждал подобного обращения: доверительно перегнулся через стойку и вполголоса сказал:

– Рыбка не местная, но у нас бывает часто. Так что можно сказать, что и знакома.

Крупенников нервно сглотнул. Вот оно! Они ее нашли. Чудеса, сопровождавшие их с утра, решили сбыться в полной мере, и сейчас этот бармен с хитрой рожей выложит им адрес мужика, с которым уехала Рокунова. Нет, не зря, не зря шеф вызвал для расследования этого загадочного Илюшина: он знает волшебное слово, позволяющее находить любого человека в Москве.

– Танцует здесь каждую субботу, сиськами трясет, – продолжал бармен, и в голосе его появилась враждебность. – Нашли они друг друга, короче. Покорили весь танцпол.

Саша не сразу осознал, что только что было сказано. Он лишь понял, что какое-то слово зацепило его внимание… Танцует… нашли друг друга… Сиськами трясет… «Что?!»

– Она уехала с девушкой? – недоверчиво уточнил Илюшин.

– Ну. Я же говорю, с Викой. Две лесбиянки, елы-палы. Изобразили тут типа стриптиза, а потом смылись. А куда смылись – не знаю, не спрашивайте! Эти девочки не по моей части.

«Все, – понял Саша, – чудеса закончились». Макар наклонился к нему.

– Рокунова – в самом деле лесбиянка? – тихо спросил он.

– Н-нет… Нормальная она!

– Уверен? Кстати, в такой поворот событий вполне вписывается убийство Микаэллы, так что подумай хорошенько, прежде чем ответить.

– Нечего тут думать! Она с мужиками встречалась. Что я, не знаю, что ли…

Он увидел по взгляду Илюшина, что тот неправильно понял его слова, и покраснел. Нет, ему нравилась Алька и все такое, но он не дурак, чтобы связываться с кем-то из «своих» девчонок. Да и она бы не стала, как ни хотелось порой Саше убедить себя в обратном.

– У нас вообще-то запрет… – пробормотал он, стараясь подавить смущение. – В смысле, нельзя с нашими…

Илюшин посмотрел на запинающегося Сашу и подумал, что для такого места, как «Артемида», парень удивительно застенчив.

– Хорошо, хорошо, – успокаивающе сказал он. – Значит, Рокунова у нас традиционной ориентации… Слушай, друг, – позвал он отвернувшегося бармена, – опиши-ка эту Вику. Рост, вес, цвет глаз, форма ушей…

– Стерва, – охотно сообщил бармен, возвращаясь к ним. – Вот самое полное описание.

– Под него слишком много женщин подойдет. Давай с деталями.

Парень задумался.

– Ну… Не очень высокая, худая, но с приличными сиськами, и задница такая… – Он показал руками, какая именно.

– Может, с лица начнешь? – не выдержал Саша. – По заднице и сиськам мы ее долго искать будем.

– Блондинка, яркая… Волосы короткие, и не то чтобы желтые или там светлые, а, знаете, как у снежной королевы – белые-белые. И торчат во все стороны, будто налаченные. Чего еще… А, челюсть немного вперед выпячена. Голос низкий, хриплый – ну это оттого, что курит много.

– А с чего ты взял, что она лесбиянка?

– Да она ни разу отсюда с парнем не уехала! – Бармен свысока посмотрел на Сашу. – И по ней сразу видно: грубоватая телка, из доминирующих.

– А еще тебя она продинамила, – добавил Макар, и по взгляду, который метнул на Илюшина бармен, Крупенников понял, что тот угадал.

– Тут таких, как она, – полная банка килек по субботам, – дернул плечом парень, самолюбие которого было явно задето. – А девочки нас знаете как любят?

– Про положительные стороны профессии бармена расскажешь в другой раз. Что еще знаешь о ней? Где живет, на чем ездит, где работает? Ты же человек наблюдательный, должен был запомнить что-нибудь… – польстил ему Илюшин.

Тот напрягся, наморщил лоб, стараясь соответствовать характеристике наблюдательного человека, но после минуты размышлений огорченно покачал головой:

– Не, извините. Вроде бы Вика говорила, что она не пьет, потому что машину водит, но какую – я не в курсе. А про работу она и подавно не упоминала.

– Не упоминала, значит… Тогда о чем вы с ней разговаривали?

Следующие десять минут, вытащив бармена из-за стойки и усевшись с ним за дальний столик, Макар расспрашивал его, заставляя вспомнить все, что говорила девушка по имени Вика. Саша с молчаливым восхищением наблюдал, как Илюшин, по выражению Альки Рокуновой, вынимает душу из парня по имени Никита. При этом он увлек бармена игрой «вспомнить все», и тот сам азартно пытался воспроизвести свою болтовню с девушкой, с артистизмом копируя ее интонацию и хрипловатый голос.

Вскоре они знали, какими духами она пользуется, почему предпочитает танцевальные туфли на мягкой гнущейся подошве, услышали рассказ о том, как в детстве на нее напала собака, и еще небольшую гору подробностей такой же ценности. Саша был уверен, что, столкнись он случайно с этой девицей – и сразу же узнает ее, так талантливо изображал ее Никита.