Время твари. Том 1 - Корнилов Антон - Страница 48

В шаге впереди чернела глубокая яма. Продолжи он бег, точно не успел бы вовремя среагировать и рухнул бы в яму, ширившуюся от одной скальной стены до другой. Бастард встал на колени, подполз к острой кромке и заглянул за нее. Туман стлался по поверхности, окутывая пространство высотой в два или три человеческих роста, но не наполнял яму, поэтому капитан гарнизона Орлиного Гнезда сразу увидел глубокое дно, утыканное острыми кольями, и безвольно обвисший на этих кольях человеческий труп в ратных доспехах. Серая от каменной пыли медвежья шкура, упавшая сверху, зацепилась за один из колов рядом с бездыханным телом.

Картина недавнего происшествия молниеносно вспыхнула в голове бастарда. Вот Алдан, чутко прислушиваясь, скользит по узкому проходу меж скал, расплескивая бесшумные брызги струящегося под ногами тумана. Вот он делает очередной шаг, и… твердь уходит из-под ног. Успев лишь вскрикнуть, Алдан падает в яму, укрытую натянутой медвежьей шкурой, густо осыпанной пылью и мельчайшими каменными осколками. Остро наточенное острие одного из колов входит ему под подбородок, едва не отделив голову от шеи.

Огры испокон веков оттачивали мастерство ловушек — люди очень редко могли вовремя распознать их.

Лазутчик умер мгновенно. Можно сказать, что ему повезло. Вряд ли кого-то из ратников гарнизона Орлиного Гнезда, которых огры камнями гонят в эту страшную яму, ждет такая же легкая смерть…

Бран кинул меч в ножны и, углядев на скальной стене над своей головой небольшой выступ, прыгнул, уцепившись за него, подтянулся… Он взбирался вверх быстро и легко, руки привычно нащупывали углубления и трещины, ноги, скользя по камням, безошибочно находили углубления. И по мере того как воин поднимался, туман становился менее плотным.

Очень скоро капитан выбрался на тропу, достаточно широкую, чтобы по ней можно было передвигаться с порядочной скоростью, не рискуя сорваться вниз — туда, где колыхалась вязкая серая пелена. На мгновение он замер, прислушиваясь. Здесь, из-за того, что туман был реже, звук должен распространяться на большие расстояния.

Отголоски мерзкого ворчания донеслись до ушей Брана. Характерные гортанные взрыкивания достигли бастарда сквозь жидкий туман, отвратительное влажное хрюканье, с помощью которого огры выражали эмоции, которые люди обычно выражают посредством смеха, услышал Бран.

«Двое или трое, — тут же определил капитан. — Значит, и по ту сторону Горла примерно столько же… Пятеро? Шестеро? И это даже не воины, ведь воины-огры никогда не появляются на горных тропах такими малочисленными ордами. Это охотники… Всего-навсего паршивые огры-охотники!.. О великий Андар Громобой, за что ты так прогневался на нас?!»

Может быть, это дикие огры, а может, огры из мирного племени — какая разница? Люди здесь — незваные гости, и серый туман сожрет все следы свершившегося.

Боль и злость захлестнули Брана. Ему нужно было бежать отсюда, выполняя приказ графа, но он не трогался с места, стиснув пальцы на рукояти меча.

Теперь он окончательно понял, что произошло: эта яма с кольями на дне предназначалась вовсе не для отряда ратников из Орлиного Гнезда. И вовсе не многочисленный отряд огров-воинов каким-то образом напал на след людей.

Видно, жрецы огрских племен последнее время особенно усердно воздавали духам своих предков кровавые жертвы. Чем еще можно объяснить такое несусветное везение, свалившееся на огров? Чем еще можно объяснить то, что королевский рыцарь, хозяин замка Орлиное Гнездо сэр Боргард вместе с десятью своими верными ратниками угодил в ловушку, приготовленную для зверья? Полдюжины загонщиков, ошалевших от кровавой удачи и наверняка вооруженных только копьями и ножами, истребят не имеющих даже возможности сопротивляться последних ратников гарнизона замка. В честном бою воины размазали бы этих тварей по камням! А теперь граф Боргард, хозяин Орлиного Гнезда, погибнет в охотничьей яме позорной смертью — ведь у него нет иного выхода, как вести свой отряд вперед. Он погибнет… И это произойдет очень скоро, вот сейчас, не успеет еще Бран выйти за пределы Волчьего Горла…

Голоса огров приближались, хотя самих чудищ еще не было видно за пеленой тумана. А Бран все стоял неподвижно, кусая губы.

С самого детства он твердо знал: нет преступления страшнее, чем ослушаться приказа в бою. И это преступление было в Серых Камнях единственным, караемым смертью.

Но удивительное и малопонятное чувство, которое сегодня испытал он, впервые увидев своего отца и господина беззащитным и страдающим, никуда не ушло из его груди. Жалость к тому, кого он немногим более двух часов назад ощутил родным отцом, отравила его кровь.

«Я ведь смогу это сделать, — прошептал он самому себе. — Я ведь справлюсь с ними… И продолжу путь. Уходить сейчас, оставлять отряд и… отца на верную смерть — это… глупо!..»

«Пусть мы погибнем, но Трагган, а следом за ним и все Серые Камни должны знать то, что знаем мы. Возможно, участь всех феодалов Серых Камней зависит от тебя одного…» Эти слова графа Боргарда, всплывшие в памяти, подействовали на Брана как отрезвляющая оплеуха.

Он решительно повернулся спиной к голосам, но… сделать первый шаг не смог. Страшно оскалившись, мысленно выругался и скрипнул зубами так, что почувствовал во рту соленый привкус.

«Делай хоть что-нибудь!» — мысленно заорал он на себя.

Выхватив меч, поспешно, словно боясь передумать, бастард Бран кинулся туда, откуда все слышнее раздавались рычание и хрюканье торжествующих огров.

В то же мгновение голоса смолкли. Повинуясь инстинкту, Бран пригнулся, подавшись к скальной стене, и огромное копье со свистом пролетело мимо его лица, лязгнув зазубренным наконечником о камни — где-то там, позади капитана, в тумане.

«Они увидели меня! — изумился Бран. — Но как?! Как они это делают?»

Впрочем, мучиться догадками не было времени. Бастард перепрыгнул через лежавший на тропе камень.

Несуразная темная фигура соткалась перед ним в туманном месиве. Этот огр был невысок, настоящий коротышка — всего-то на две головы выше Брана. Огр был гол, только плащ из волчьих шкур покрывал его плечи. Никакого оружия в руках огра бастард не увидел, только длинный изогнутый посох, навершие которого светилось красным пламенем. И лучи этого пламени далеко рассекали мутный туман, как солнечный свет рассекает тьму.

«Магия! — содрогнулся от омерзения Бран. — Поганая огрская магия! Вот как они находят нас в тумане!»

Жрец, ведущий огров, уже замахивался своим посохом. А за его спиной маячили пока едва видимые в туманных клубах две громады.

Воин с равнинных земель Гаэлона, столкнувшись лицом к лицу с тремя ограми, наверняка пустился бы наутек. Но в Серых Камнях умели убивать. А уж поразить не имеющего большого воинского опыта жреца для Брана не составило никакого труда.

Огр-жрец не успел даже завершить замах, как меч бастарда наискось рассек его брюхо. Огр заревел, падая на колени. Кровь из раны широкими струями ударила в камни. Серая кожа на морде мгновенно побелела — до кончиков широких, похожих на крылья нетопыря, ушей.

Бран добил врага, нанеся удар сбоку в шею — так, чтобы тот не свалился вниз, а остался на тропе естественной преградой для двух других. Огр-охотник, бросившийся к воину, был одет только в набедренную повязку. Охотник перегнулся через коленопреклоненный труп соплеменника и сделал в сторону капитана довольно неловкий выпад копьем. Бран отпрыгнул назад, одновременно рубанув мечом по копью. Добрая сталь не подвела. Древко копья толщиной в руку взрослого мужчины треснуло, как сухая ветка. Отлетевший в сторону наконечник высек о камни сноп желтых искр и, крутясь, исчез в волнах тумана, лижущих скалу под тропой.

Издав недоуменный рык, огр подался назад, налетев спиной на возбужденно визжащего собрата. Тот, не будучи в состоянии подобраться к противнику, бестолково размахивал своим копьем.

Момента замешательства Бран не упустил. Он вскочил на мягко подавшееся под его ногами плечо трупа и прыгнул оттуда на огра, целя мечом в горло.