Танцы с Варежкой - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 34

— Господи, Иван Константинович, спасибо вам огромное! — закричала Варя и на радостях обняла Пирогова. — Я так вам благодарна!

В дверях появился Дима.

— Что тут происходит? — насторожился он.

Пирогов смущенно высвободился из Вариных объятий.

— Я сообщил Варваре Леонидовне, что этот пакостный Шевелев забрал заявление.

— А! Это здорово! Добрый вечер! Варюшка, ты готова?

— Что ж, я все сказал, Варя. Мне пора...

— Но как вам удалось так быстро все уладить? — полюбопытствовал Дима.

— Я сделал ему предложение, от которого он ну никак не смог отказаться... — усмехнулся Пирогов. — И сразу позвонил Илье, так что семья уже в курсе. Варя, если что, я всегда к вашим услугам! Дмитрий Александрович, вы, как всегда, сегодня были неподражаемы! Всего хорошего!

Пирогов ушел.

— Варь, а ведь он в тебя влюблен...

— Ну и что?

— Он хороший мужик...

— Ты что, меня с ним сватаешь?

— Дура! — рассердился вдруг Дима. — Я просто констатирую факт!

— А! Дим, как ты думаешь, если Стас узнает, что ему помог Пирогов...

— Слушай, если ты можешь думать и говорить только о Стасе, то катись ко всем чертям! Я устал быть мокрой жилеткой для тебя! Дура набитая!

— Почему мокрой? — удивилась Варя, ничуть, впрочем, не удивившись всплеску злости.

— От твоих горючих слез, чертова кукла! Вали к своему Стасу, утирай ему пьяные сопли, а мне все это надоело хуже смерти! Нашла себе утешителя! Хватит с меня! — уже в голос орал Дима.

— Димочка, не кричи! — каким-то задушенным голосом взмолилась Варя из-за ширмы. — Только не уходи, не бросай меня одну!

— Тебя бросишь, как же! — проворчал он.

Варя вышла из-за ширмы и вдруг как подкошенная рухнула на пол. Дима не успел ее подхватить.

— Варька, что с тобой?

Она была без сознания.

Когда приехала «скорая», врач, средних лет замученная женщина, спросила:

— Сильные стрессы были?

— Да, ночью был сильнейший стресс. Скажите, доктор, это опасно?

Женщина глянула на Диму и расплылась в улыбке.

— Надо же, вы в жизни еще красивее, чем на экране... Будет жить ваша девушка. У нее, похоже, нервное переутомление, возможно, вегето-сосудистая дистония, этим многие артистки страдают, но, по-хорошему, надо бы в больницу, обследоваться...

— А без больницы никак? Она все равно сбежит, у нее завтра спектакль, а потом самолет в Рим...

— А вот наша больная и очнулась... Как вы себя чувствуете?

— Ничего, спасибо, нормально... — едва слышно прошелестела Варя.

— Вам бы следовало в больницу лечь, а то доиграетесь...

— Нет, что вы, мне же завтра...

— Ну хоть до завтрашнего вечера полежать в покое сможете?

— Да, конечно, обязательно! Вы мне какие-нибудь таблеточки выпишите, я все буду аккуратно принимать.

— Ну что с вами делать! Только подпишите отказ от госпитализации.

— Конечно, давайте, подпишу! Мне уже гораздо лучше, спасибо, доктор!

— Только вас нельзя сейчас оставлять одну. За вами есть кому присмотреть?

— Есть! — твердо ответил Дима. — Я отвезу тебя домой и останусь сколько нужно. Встать сможешь?

— Нет, Дима, я сама. Ты же кричал, что я чертова кукла, что надоела тебе хуже смерти.

— Мало ли что я кричал в запале...

Он помог ей встать, но тут откуда ни возьмись опять возник Пирогов.

— Что случилось? Мне сообщили, что Варе плохо. Врач был? Вы упали в обморок? Что сказал врач?

— Не беспокойтесь, Иван Константинович! — с едва заметной иронией произнес Дима. — Врач ничего страшного не сказал. Это просто реакция на криминальные замашки вашей супруги. Пройдет.

Пирогов побелел.

— Я предлагаю, — проглотив ком в горле, начал он, — сейчас же поехать в одно место... там замечательные специалисты по реабилитации, причем по быстрой реабилитации... все совершенно анонимно... И вам, Дмитрий Александрович, не мешало бы немного расслабиться... Друзья мои, поверьте, это наилучший выход. Там превосходно кормят, и вообще...

— Да нет, пожалуй, не стоит... — с сомнением проговорил Дима.

— Да вы гляньте, Варя совсем неживая! Всё, никакие возражения не принимаются! — вдруг совсем другим, не допускающим сопротивления тоном заявил Пирогов.

Дима и сам не мог понять, почему он вдруг подчинился...

На следующий день после обеда Варю с Димой, действительно отдохнувших и посвежевших, отвезли в Москву. По дороге Дима недоумевал:

— Черт побери, с чего это я вдруг согласился? Хотя, должен признать, чувствую себя помолодевшим. А ты?

— Что?

— Ты где витаешь, красавица? — добродушно усмехнулся Дима. — Что-то я раньше не замечал, что задумчивость — твоя подруга.

Варя улыбнулась в ответ и промолчала. Ей сейчас было над чем задуматься.

— Марина, успокойся, все в порядке, обвинение со Стаса снято, Шевелев отозвал заявление! — сообщил по телефону бывшей жене Илья Геннадьевич.

— Правда? Какое счастье! Это Фридман его уломал?

— Ну, вообще-то это заслуга Вари, она кинулась в ножки Пирогову, а тот вместе с Фридманом довершил дело.

— Пирогов? Илюша, ради бога, не говори Стасу про Пирогова! Заклинаю тебя! И про Варежку тоже!

— Да что за чепуха! Я уже ему сказал!

— О господи!

— Да в чем дело? Кстати, ты в курсе, почему они с Варей расстались? Такая хорошая девочка...

— Илюша, в том-то и дело... У Стаса навязчивая идея, что Варежка ему изменяет с Пироговым. У него это пунктик. А я так мечтала, что они опять сойдутся. Она такая порядочная, по нашим временам это редкость. Ну, а как там Сташек? Можно позвать его к телефону?

— Нет, он спит. А вообще он в ужасном состоянии. Маша врач, она приводит его в чувство, но ему необходим полноценный отдых, он совсем загнал себя... А тут еще эта травля...

— Илья, только не давай ему газет! Я вчера видела интервью с двумя его женами... это ужас!

Они его просто монстром изображают, подлые девки... только Юля отказалась.

— Юля это которая?

— Первая.

— А Варя?

— Варя же официально не была женой... но там написано, что она считает Сташека самым лучшим, несмотря на трудный характер... Бедный наш мальчик! Илюша, скажи, он домой не собирается?

— Мариша, ему у нас лучше.

— Почему это?

— Он здесь не может позволить себе распуститься так, как дома. Но если хочешь его видеть, приезжай.

Марина Георгиевна на мгновение задумалась.

— Нет, я не могу. Ты просто передай ему, что я волнуюсь, пусть хоть позвонит матери...

— Успокойся, Мариша! Главное, этот мерзавец забрал заявление.

— Слава богу!

Варя сыграла второй спектакль и улетела в Рим. К ней туда на два дня должны были приехать Анна Никитична с Никитой. А в Москве было опубликовано интервью Михаила Маковского, где, в частности, говорилось:

Корр.: Скажите, господин Маковский, что побудило вас, располагающего отличной труппой, пригласить на роль Элизы Дулитл Варвару Лакшину? Разве у вас в труппе нет актрисы на эту роль?

М.М.: Видите ли, Варвара Леонидовна Лакшина актриса, великолепно умеющая играть в ансамбле, что, по нашим временам, огромная редкость. Молодые актеры сейчас зачастую даже не понимают, что это такое — ансамбль в театре, и не дают себе труда задуматься над этим, да их этому уже и не учат. К тому же им некогда! А Варвару Лакшину мне порекомендовал Дмитрий Александрович Бурмистров, сам великолепно умеющий играть в ансамбле. Правда, первое время мне казалось, что я поторопился с ним согласиться, но однажды на репетиции я увидел — это именно то, что я искал! Мне давно хотелось поставить «Пигмалиона» в старых традициях репертуарного театра и теперь, когда мы сыграли уже шестнадцать спектаклей, могу без ложной скромности заявить: я доволен, спектакль получился!

Корр.: А госпожа Лакшина останется у вас в труппе?