Укрощение Зверя (СИ) - Кислюк Лев - Страница 72

26

(Отечество дорого человеку. Менандр Мудрый)

Отряд двигался по проторенной дороге, на которой веками двигались и в ту и в другую сторону воины и купцы. Караваны везли все, что пользовалось спросом у жителей, а воины перемещались по этому пути в поисках воинской службы и наживы. Одна из самых древних профессий на земле – наемник.

Поэтому никто не удивился, увидев отряд хорошо вооруженных всадников на этом караванном пути. Чего удивляться если войны везде идут почти непрерывно. Пусть едут у всех свои заботы. Да с ними и безопасней, присоединиться такой отряд к каравану и караванбаши может быть спокойным. Ни один разбойник не приблизится в грузу, ни в пути, ни на стоянке. Да и воины какие-то интересные, молодых среди них мало, все больше люди средних лет. Одеты почти одинаково, в татарские бешметы и туркменские тельпеки. Вооружены до зубов. С ними командир, по виду, будто булгарин или черемис, а говорит, что русский боярин. Кто их там русских разберет? Говорят, что название народа у них от германского племени руссы, язык и светлые глаза от подвластных руссам славян. Но сильный народ. Дань татарам не платят, сам Тимур от их границы ушел, воевать не стал.

Так говорили между собой опытные караванщики на привалах за чаркой вина или хмельного меда. Эти постоянно в пути, много видят, много знают. И главное многих знают. По всей дороге налоги взимают отчаянные тюркские ханы. Каждый участок имеет свою цену. Платят все. Без исключения. Так считали караванщики, но… Этот боярин не платил никому. Караванбаши попробовали выяснить, почему со всех берут, попробуй, не заплати, а с этих рубак, ничего ни требуют? Когда узнали – ужаснулись. Оказывается, бок о бок с ними шел знаменитый Муса Гирей, победитель Тохтамыша!

Вот теперь стало все ясно. И почему он не болтал с ними на привалах о жизни – не пристало. И почему так почтительно обращаются к нему все ханы придорожных племен. Рассказывают, что когда-то он поклялся отомстить Тохтамышу за какую-то обиду и десять лет гонялся за ним по всей Сибири, пока не убил. Сильный человек. Сразу видно. Под черной шапкой волосы с проседью. На лице шрам глубокий от сабельного удара. Только глаза молодые, синие, как бирюза, смотрят весело и живо. На коне держится прямо, левая рука на поводе, правая в бок уперлась. Черный бешмет ладно сидит на мускулистом сухопаром теле. Нукеры относятся к нему с почтением, но без подобострастия.

Ну что ж, с таким напарником можно без страха идти куда угодно. Говорят же в Грузии: «Не купи дом, купи соседа!» С хорошим соседом как с братом, жить рядом легко и удобно. Грозные хозяева дорог сами почтительно приходили к костру Мусы Гирея. Спрашивали, не нужно ли чего.

Так было до самой Руси. Войдя в русские пределы, Михаил с отрядом отошёл от каравана и двинулись в рязанскую землю к городу Касимов. На из пути оказался небольшой пограничный отряд казаков. Как только земляки узнали, кто возглавляет этот отряд, они образовали почетный эскорт для своего атамана, ставшего уже легендой в их крае. Михаил ехал и удивлялся.

По обеим сторонам дороги расстилались поля и обширные пастбища. На зеленой траве паслись большие отары овец, их охраняли воины-тюрки, вооруженные копьями и саблями. Чем ближе они подъезжали к Касимову, тем больше становилось хуторов, деревень и поселков. А вот и старая знакомая Касимовская крепость, только достроенная, вооруженная пушками и оснащенная подъемным мостом.

У опущенного моста стола толпа людей в богатой одежде и впереди всех был сам царевич Касим, повзрослевший и возмужавший.

Михаил тут же пришпорил своего ахалтекинца, а хан Касим своего коня и они, съехавшись, обнялись, не слезая с коней. По щеке Касима текла мужская слеза, и он не стыдился этого. Много лет прошло, но ничего не забылось. Касим и Михаил ехали бок о бок. Как когда-то. А жители Касимова приветствовали их радостными криками. Так они добрались до большого дома напоминающего огромную юрту. Это был дом хана Касима.

– Баракялла, Касим-джан! Много строишь хороших домов. – похвалил Михаил

– Ещё и мечеть построил и медресе, и церковь большую православную!

– Молодец! Как здоровье, что нового на Руси? Рассказывай быстрей!

– Сейчас размещу твоих воинов на постой. Тебя в бане лично пропарю. Потом за столом, за обедом все расскажу. Ты дома, Муса. Здесь, пока человека не накормят, разговаривать не станут. Не забыл?

– Не забыл – сказал Михаил и на минуту закрыл глаза. Ему стало так хорошо!!! Как никогда и нигде не было.

– А пока пройди в мой дом, гость дорогой. Позволь мне тебя познакомить с женой и детьми. Вот это Гузель, моя жена, а это мой старший сын Борис. Не удивляйся, он принял христианство. Его право. Мой младший сын Шамиль. Уже десятником служит в моей дружине. Все работают, служат. Никто не бездельничает. Войска у меня сегодня, как и обещал я Василию Дмитриевичу – четыре тумена. Все остальное после бани.

После бани, устроившись за столом полным всяких яств, в чистой полотняной одежде Михаил рассказал другу все, что случилось с ним за эти годы. Рассказал, как он убил своего злейшего врага Семена Бельского. Как сошел с ума Мираншах, как погибла Майя. Как он попал в засаду, а Яков спас его. Как его лечили.

Касим в свою очередь поведал Михаилу, как его лечили русские староверы. Как ведьма Загляда явилась к Тимуру в виде Матери Божьей с иконы Владимирской и запретила ему идти на Русь. Как он, Касим, отбивался от банд и разбойников, которых породила эта странная война. Тимур-то ушел, а разбойники и не думали уходить. Постепенно всех истребили, но это тяжело далось. Как строили и укрепляли Касимов.

Царевич рассказал, что город Каракалам был превращен в дорожную пыль полчищами Тимура, а жители его, те, кто выжил, подались на реку Дон. Там строят сейчас другое городище и собираются Русь защищать по-прежнему.

– И самое главное, Муса! – сказал хан Касим – Я тебе покажу один дом. Очень большой. Можно сказать терем, а не дом. Этот дом я для тебя построил. Вези свою Зухру и детей сюда. Тут будешь жить.

– Ты, мне даришь дом?! У меня будет собственный дом, в котором будет жить моя семья?!

– Почему будет? Он всегда был твой. Я его построил для тебя. Всегда знал, что ты вернешься и будешь в нем жить. Там все есть. Сам увидишь. Ты как был, так и остался начальником моего войска. Не отказывайся, прошу.

– И не подумаю. Вот только в Москву съезжу и сразу приступлю. Отпустит ли меня мой хан?

– Конечно. Поезжай и возвращайся.

– Вернусь. Касим расскажи мне про Яромира?

– Волхва уже нет с нами. Пять лет назад он ушел к предкам. Но жизнь староверов полностью переменилась. Оказывается, Яромир подписал с Киприаном договор о том, что староверов перестанут преследовать.

– И, что, Киприан соблюдал условия этого договора?

– Представь себе, да! Но только здесь в Мещерах. А в остальных частях страны все осталось по-прежнему. Да, собственно, и староверы остались только здесь. Таким образом, договор выполняется до сих пор. Ведуны приходят к нам в город. Лечат людей и скот. Покупают нужные им товары. Вот только порчу наводить им не разрешено. И за эти годы появилось ещё очень много всяких запретов. Народ их боится, и, кажется, им это нравится. Я думаю, постепенно это уйдет.

– А как поживает Загляда? Ты помнишь Загляду, Касим?

– Помню, но ответить тебе не смогу. После того, как Тимур увел свое войско, приехали люди митрополита и вежливо попросили Загляду в гости к первосвященнику. Больше она на острова не возвращалась. Но жива.

– Что в Москве делается?

– Год праздновали победу над Тимуром. Пили, гуляли, посадский люд, конечно. Потом все стало, как и раньше. Рязань на Москву нож точит, остальные князья режутся между собой как оглашенные. Литва и Польша на Русь зарятся. Но Василий Дмитриевич молодец! Постепенно, не мытьем так катанием, под себя всю Русь стягивает. Медленно, но верно. Я гонца пошлю к Великому Князю, о тебе сообщу, ждать будут.