Укрощение Зверя (СИ) - Кислюк Лев - Страница 22

Длинный стол был накрыт белыми расшитыми скатертями. Все приглашенные, кроме наших друзей, уже сидели на своих местах и ждали. Слуги бегом разносили тарелки, блюда, чары и судки. Наконец пришел князь с княгиней, гости встали и хором поприветствовали хозяина и хозяйку, пожелав им здоровья и долголетия. Никто не упал ниц, никто никому не целовал ноги и руки. Поклоны разной глубины и длительности, вот и вес знаки почитания которыми обменялись присутствующие с князем. Все это очень удивило хана Касима, привыкшего к совсем другому выражению верноподданнических чувств.

По команде дворянина-стольника Евлампия Седова слуги выставили на столы «холодные естьва»: студни мясные и рыбные, грибы отварные с хреном и квасом, грибы соленые с маслом и уксусом, свеклу печенную, печенную же солонину, рыбу вяленную, копченную и соленую. Птицу соленую с квасом, дичь со сливами, почки заячьи в рассоле икрянник, соленые арбузы и лимоны. После двух чар хмельного меда гости почувствовали зверский аппетит, и наступила очередь «второй подачи».

Щи, борщи, уха из речной рыбы и всяческие бульоны лились рекой. К жидким блюдам подавались пироги, оладьи, блины, жаренные на маковом масле. «Третью подачу» составляло жаркое с бульонами, которые называли «взвары». Жарили мясо и рыбу крупными кусками в русской печи или на вертеле, на сковородках, плошках, латках. Особенной популярностью у гостей пользовались гусь с взваром капустным, жареная баранина и курица, налитая яйцами. Хором попросили выйти к гостям повара. Он пришел и долго кланялся, благодарил за честь.

На закуску подавали крупеники и сочни – блюда с творогом. И все это заливалось разного сорта медами, пивом, квасами и киселями. Пьяных не было совсем – Василий Дмитриевич этого не любил.

В разгар пира, Софья Витовтовна, жена князя, встала, поклонилась гостям и попросила разрешения уйти, сославшись на заботу о «малых детушках». Говорила она медленно, с легким литовским акцентом, от которого не смогла избавиться за многое годы жизни в Москве. Гости великодушно разрешили. Когда княгиня ушла, стольник приказал убрать все лишнее со столов и принести князю письменный прибор и саблю из княжеской опочивальни. Гости поняли, что предстоит что-то серьёзное, и замолкли, с интересом наблюдая за князем и его засуетившимися секретарями.

Наконец князь встал, поднял руку и сразу, в зале наступила полная тишина. Слышно было, как в соседней комнате слуги сначала перебранивались в полный голос, а потом замолчали и они. Князь выждал паузу и начал:

– Мы, тут посовещались и решили…! Хан Касим, выйди, покажись людям!

Касим выбрался из-за стола и вышел на середину залы. Князь продолжал:

– Сей ордынский царевич Касим бин Суюргатмыш Марканди Чингизид, пришел под руку нашу от Тимура Царя и помощи попросил. А мы, русские люди в помощи НИКОМУ НИКОГДА не отказывали! И ему, хану Касиму, не откажем и людям его. Если ты хан Касим поклянешься служить нам верно и преданно, всем родом своим, то и я, князь московский в обиду тебя не дам. А всякое причиненное тебе зло, буду считать злом мне причиненным! Клянись, хан!

Касим подошел к столу, принял с поклоном у Василия саблю, вынул её из ножен, поцеловал и сказал на тюрки:

– Клянусь, тебе князь московский, и свидетелями этой клятвы пусть будут все присутствующие бояре и дворяне. Клянусь быть тебе верным и преданным до самой моей смерти. А если не смогу я сдержать этой клятвы, то пусть поразит меня этот клинок как подлую собаку. Омен!

– А клинок то не простой! Сабля это отца моего, Дмитрия Ивановича Донского. Будь верен, хан!

– Умру, а не предам!

– И в подтверждение того, что переходит, сей хан и весь улус его на службу в московское княжество, жалую его землями близ Рязани, что зваться теперь будут Касимовское ханство! Завтра же и отправляйся туда, людей своих скликай. Пусть приходят и трудятся на благо Москвы. Вот тебе на это мой письменный указ.

– Слушаюсь князь.

Глаза Касима горели, правая рука бегала по левому боку искала привычную саблю. Князь Василий оглядел присутствующих, показал Касиму, что можно садиться и поманил рукой Мусу Гирея.

– Выходи казак.

Всего Муса ожидал, но только не того, что князь позовет его. Зачем!? Что это будет честь или бесчестье?! Он вышел в центр комнаты и встал, глядя в глаза Василию Дмитриевичу. Князь увидел замешательство сотника, и оно его насмешило. Улыбнувшись, он выдержал солидную паузу и сказал:

– Князья, бояре ближние и дворяне служилые, прошу любить и жаловать боярина Михаила Киреева. От сего дня назначается он моим указом на службу хану Касиму. Головой отвечает он за жизнь и безопасность хана. Будь Киреев моими руками, которыми хана сего от несчастий заслоняю. Людей от своей станицы может взять, сколько и кого захочешь. Принесите его саблю! Клянись, сотник. Это ты сегодня сотник, а завтра хан тебя воеводой сделает. Сделаешь хан?

– Яхши [37] конязь! Албатта [38]! – закричал не успевший сесть на место Касим.

– Молодец, хан! Садись, всему свое время. Ну, что сотник Михаил, замер, молчишь, саблю не целуешь? Ну!

Муса Гирей, который стал с этого момента Михаилом Киреевым, встал на одно колено и, вынув из ножен принесенную стольником саблю, припал к её лезвию губами, а потом сказал:

– Князь я присягал тебе, будучи служилым казаком, теперь присягаю как боярин. Если понадобится жизнь за тебя отдать, не задумаюсь!

– Жизнь отдать, не хитро! Мне живые слуги нужны, умные и умелые. Чтобы способны были любое мое поручение выполнить и живыми остаться. Понял? Служи Касиму, вот тебе мой указ.

– Буду. Любо это мне.

Все присутствующие шумно и весело поздравляли Михаила и Касима, но были и такие, которые не спешили выражать свои добрые чувства. Княжеская благосклонность штука переменчивая. Сегодня один осыпан милостями, завтра другой. А коль скоро у Руси неприятности начнутся из-за хана Касима? Тимур Аксак уже полмира завоевал, что ему маленькая Русь – так, досадное препятствие на пути в Европу. А казаков вообще приближать опасно – разбойники, головорезы! Волки степные! По каким законам живут, каким богам молятся? Тем более эти, которые из хазар – сотни лет с Руси дань брали. Сегодня Руси служат, а ну как завтра к тому Аксаку и перекинуться? Новая княжеская игрушка – наиграется и бросит.

Пир кончился далеко заполночь.

Уставшие Касим и Михаил ехали нога к ноге, по темным улицам уснувшего города и думали каждый о своём. Касима заботило только одно: он уже посылал казака в Гостевую слободу к знакомому бухарскому торговцу. Теперь самое главное – это собрать свой улус на выделенной ему князем, земле. Надежные торговцы самые лучшие гонцы. У них есть деньги, кони и горячее желание заработать на услуге знатному человеку. Правда, теперь уже не ордынцу, а хану на службе у московского князя. Скорее бы прибыть на свою землю и начать обустраиваться!

«Майя! Как ты там без меня, девочка моя! Как устроюсь на новом месте, сразу же заберу тебя» – думал Михаил – «Теперь ты будешь женой русского боярина, а не казацкого сотника. Вот только не знаю хорошо это или плохо. Это для Киприана жизнь – шахматная игра, а люди – деревянные фигурки, а на деле все гораздо сложнее. У каждой из этих фигурок есть обстоятельства, которые могут не укладываться в «правила игры» и вот все пошло не так как планировалось! Самое главное сейчас – это обеспечить Касиму безопасность. Провести рекогносцировку на местности, определить места охранных засад, способы связи, договориться с соседями о взаимопомощи. А ведь Яромирово болото не далеко, вот бы его бойцов задействовать в охране и обороне. Нужно продумать, на каких условиях можно этого добиться».

Мысли роились в его разгоряченной голове как ночные птицы. Он видел лицо Майи, чувствовал её запах. Ему казалось, что он слышит громкие воинские команды, крики раненых и звон сабель. Прохладный воздух с реки не мог остудить его разгоряченной последними событиями головы. Ночная стража проехала мимо их маленького отряда. Факелами осветили лица, удостоверились, что все в порядке.