Бабочка под стеклом (СИ) - Риз Екатерина - Страница 28

- Почему же, это интересно. Такой опыт.

Марина вдруг улыбнулась.

- Правда?

Под её пытливым засветившимся взглядом, он почувствовал настоящее смятение.

- Есть немного. У вас талант, Марина.

- Это какой же?

- Уют создавать. Это не всем женщинам дано.

- А ваша бывшая жена?

Гранович равнодушно дёрнул плечом.

- Не знаю. В то время я слишком редко бывал дома, чтобы это понять. А может, не тянуло. Я вообще, человек не семейный. Вы это, наверное, уже поняли. И с детьми я не умею.

- Зато в вас есть другое качество. Вы умеете их слушать. Это тоже важно.

Гранович неожиданно заинтересовался.

- Почему вы так решили?

- Я вижу. Если Эля с вами и не говорит, - Марина рассмеялась, - то Антон, кажется, всё на свете вам рассказал. А вы слушаете и не перебиваете.

Откуда-то взялась неловкость. Дмитрий моргнул растерянно, потом отвернулся и в сторону проговорил:

- Вообще-то, я люблю слушать.

- Вот видите.

- Да ничего я не вижу! – Он занервничал и с дивана поднялся. – Мы говорим не о том. Что вы думаете о моём предложении? Об отпуске?

- Я подумаю об этом, - уклончиво ответила Марина, не понимая, из-за чего Дмитрий неожиданно взбрыкнул. – Правда, подумаю. Возможно, это правильно… сделать передышку.

Гранович скупо улыбнулся. Он явно был недоволен отсутствием в голосе Марины энтузиазма.

- Я его не понимаю, - по секрету говорила она Тамаре на следующий день, когда подруга забежала к ней на работу, чтобы узнать новости. И, конечно, смуглый новый знакомый, живущий с Мариной в одном доме, Тому очень интересовал. Она пальто распахнула, руку в бок упёрла, а на Марину уставилась горящим от любопытства взглядом.

- Почему? У него какие-то… странности?

- Да нет у него никаких странностей! – шикнула на неё Марина. – Просто он очень… серьёзный, собранный. Целеустремлённый такой, что даже странно. Представляешь, если он со мной заговаривает, то обязательно по делу, а так молчит. Вот как Элька. Они двое как начнут молчать, так хоть из дома беги. – Вопреки своим словам Марина неожиданно улыбнулась. – А я нервничаю.

Тамара многозначительно хмыкнула.

- А чего это ты нервничаешь?

Марина вспыхнула.

- Ну тебя!

- А что? Симпатичный мужик, упакованный, голова, как часы работает, а ты на меня шикаешь. Марин, ты же с ним живёшь бок о бок. А это очень серьёзно. – Подумала и кивнула: - Да, есть из-за чего нервничать.

Марина глаза закатила, хотя и ненавидела этот глупый жест.

- Ну что – серьёзно? Болтушка ты. Ты хоть думаешь, что говоришь?

- А что? – удивилась Тамара.

Марина подошла к ней вплотную, чтобы со стороны никто не мог их услышать, и насмешливо проговорила, выразительно глядя на подругу:

- То. Даже если предположить… Да такому человеку, как зам моего отца даже в голову не придёт посмотреть в мою сторону. Зачем ему такая, как я? – Она фыркнула. – У нас и разговоры-то все какие-то нелепые!

Тома лукаво улыбнулась в ответ на все слова Марины. И не преминула ту уличить:

- Но ты об этом думаешь. Ведь думаешь, признайся. Он тебе понравился.

Марина начала неумолимо краснеть, но глаз не отвела.

- Понравился? Да даже если и понравился, то совсем не так, как ты себе придумала. Просто… - Марина глубоко вздохнула. – Просто я никогда встречала такого, как он. И как мой отец. Они оба меня удивляют. – И тут же без перехода, надеясь, наконец, закончить этот разговор, предложила: - Приходите к нам встречать Новый год. Тома, приходите.

- Конечно, придём, - согласилась Тамара. Многозначительно усмехнулась. – Я должна увидеть всё своими глазами. – И так на Марину посмотрела, что той стало ясно: новый дом подружку интересует не столь сильно, как Дмитрий Гранович.

Стеклов приехал в субботу, как и обещал. Вошёл в дом, весь обвешанный пакетами с подарками, и рассмеялся, когда Антон с Элей выбежали ему навстречу, а потом и вовсе на шее повисли. Марина стояла в паре шагов от них, и ощущала огромное волнение. Они не виделись три недели и хоть расстались как близкие родственники, но за прошедшие дни она всё равно начала от него отвыкать. А тут он в дом вошёл, большой такой, громогласный, и его, кажется, ничего не смущало. От детей оторвался и к ней подошёл. Марина нервно сглотнула, словно это не она прошлым вечером с ним беззаботно по телефону болтала.

- Привет.

- Привет, - отозвался он и обнял её. От него пахло морозом и ветром, будто он не на машине с личным водителем ехал, а по заснеженной тайге к ним пробирался, как самый настоящий Дед Мороз. Сжал её сильно, и у Марины вырвалось:

- Наконец-то приехал.

Николай Викторович радостно заулыбался, и отчитываться принялся за задержку. То туда он заехал, то там его ждали. Затем рукой махнул, отбрасывая в сторону мысли о работе, и потребовал:

- Рассказывайте, как вы тут устроились.

Марина взяла у него пальто, а дети в гостиную к дивану его потащили, уцепив за руки, наперебой рассказывая о своих комнатах.

- Наконец-то я сплю спокойно и не слышу, как Элька храпит, - воскликнул довольный донельзя Антон. Эля толкнула брата.

- Я не храплю!

- Откуда ты знаешь? Ты же в это время спишь!

Эля застыла в растерянности, рот открыла, но ничего достойного в ответ придумать не смогла, и тогда жалобно воскликнула:

- Мама, скажи ему!

Стеклов рассмеялся и усадил её к себе на колени.

- Он шутит, котёнок.

Антон на диване рядом с дедом развалился и усмехнулся, не спеша соглашаться, но и не опровергая его слова.

Весь день в доме было шумно, дети подарки разбирали, а Николай Викторович в этом деле принимал непосредственное участие, помогал им. Марина ужин готовила, прислушиваясь к их голосам, а потом улыбнулась, когда отец на кухне появился. Он подошёл и сзади её приобнял, ткнувшись твёрдым подбородком в её макушку.

- Как у тебя дела? – совсем другим тоном, очень серьёзно с явной тревогой, спросил Стеклов, а у Марины сразу на душе тяжелее стало.

- Всё хорошо.

- Держишься?

- Конечно. Что ещё остаётся?

- Главное, не унывай.

- Да я не унываю! Меня тут муштруют, стараются мой боевой дух поддерживать.

- Да ты что? – Стеклов за стол кухонный присел, спинку стула руками обхватил, а на дочь взглянул заинтересованно и со смешинкой во взгляде. – И кто же?

Марина немного удивилась его вопросу.

- Как кто? Твой зам.

- Димка?

- Да. Проводит со мной сеансы психоанализа, настраивает меня на светлое будущее. – Марина обратила к отцу выразительный взгляд, тот хохотнул, а вот из-за угла послышалось несколько язвительное:

- Никакого психоанализа, Марина Николаевна. Я ненавижу психологию и говорил вам об этом.

Гранович показался им на глаза, ещё в пальто, правда, распахнутом, а под ним один из его шикарных костюмов, от которых Марина всегда в небольшой ступор впадала. Точнее, не от самих костюмов, а от Дмитрия в них, он сразу становился излишне серьёзным и собранным, чем её немножко пугал. А сейчас он на неё взгляд своих тёмных глаз устремил, взгляд был обвиняющий и даже уличающий её, и Марина, конечно же, вспыхнула, чего Гранович скорее всего от неё и добивался, и поспешила отвернуться. Пока мужчины друг друга приветствовали, вполне по родственному, она вернулась к нарезке овощей, причем от волнения так старалась, что едва палец себе большим ножом не отрезала. Спустя минуту рискнула в сторону отца и Дмитрия посмотреть, лёгкую улыбку на лицо нацепила, но встретив по-прежнему насмешливый взгляд Грановича, снова покраснела. Да что же это такое-то?

С приездом Стеклова дом ожил. Постоянно слышался смех, громкие голоса, что-то происходило, и Марина в какой-то момент поймала себя на мысли, что дети больше не подбегают к ней каждые пять минут с криком: «Мама!». Они все вместе нарядили ёлку, в первый раз разожгли камин, чтобы проверить, и даже мебель по каталогу выбрали, и Марина клятвенно пообещала на следующей неделе вызвать консультанта и всё выбранное заказать. А в воскресенье Марина долго стояла у окна в гостиной и смотрела, как Антон с Элей на улице в снежки играют. Дмитрий совсем рядом с ними расчищал от снега дорожки, раз или два ему попало снежком по спине, но он не ругался, и только Антону кулаком погрозил, но в ответ только рассмеялись. Гранович вернулся к работе, лопатой работал методично, и даже на минуту не прервался для отдыха. Весь снег сгребался в один большой сугроб у забора, и Марина не сразу поняла, для чего это делается, но вскоре из дома вышел отец с двумя ведрами воды, и они с Дмитрием принялись заливать горку. Эля от радости завизжала, и Дима едва успел её поймать, прежде чем она влезла в мокрый снег. Элька сразу замолчала, в его руках развернулась и снова на Дмитрия уставилась огромными глазами, невинно моргая. Тот, кажется, застонал вслух, по крайней мере, глаза на секунду к темнеющему небу поднял, а затем опустил девочку на землю, но пальцем ей погрозил, запрещая на горку залезать, пока та не замёрзнет. Марина подбородок ладонью подпёрла и улыбалась, за всем этим наблюдая. Было довольно мило и весело.