Пылающий лес - Кервуд Джеймс Оливер - Страница 19

Затем он направился к берегу, набил песком кожаный мешок и, подвесив его на сук дерева, три четверти часа дубасил его кулаками, на великую потеху людей Сен-Пьера, незнакомых с этой тренировкой. Это упражнение убедило Дэвида в том, что к нему вернулась почти вся его былая сила и он будет в полной форме к тому времени, когда ему придется встретиться с Бэтизом. А к вечеру Мари-Анна снова присоединилась к нему, и они с полчаса гуляли взад и вперед по песку. Бэтиз подал ужинать, а после ужина Карриган опять сидел с Мари-Анной на палубе и курил новую сигару Сен-Пьера.

Гребцы раскинули свой лагерь в двухстах ярдах от судна, скрытого зарослью кустарника, так что голосов их совсем не было слышно; только изредка доносились взрывы хохота или могучие звуки песни. Но Бэтиз был на корме, а на берегу все время тенью мелькал Непапинас; с наступлением же ночи начал бродить около и калека Андрэ. Наконец он уселся на белый прибрежный песок и так и остался сидеть в сгущавшихся сумерках, безмолвный и одинокий. На землю спустился глубокий покой. Из леса доносилось жужжание насекомых, последнее чириканье дневных птиц и первые звуки ночи. Густая тень упала на реку у самого судна, и первые кровожадные совы, словно разбойники, вылетели на добычу из своих дневных тайников. Один за другим, по мере того как сгущалась тьма, выходили на зов первых звезд различные ночные звери. То слышался отдаленный вой вышедшего на охоту волка; то, словно бобр ударяя по воде хвостом, плескалась в реке вышедшая на ночную кормежку форель; то хриплый стонущий вызов рвущегося в битву оленя-самца разносился над дикой чащей. Над верхушкой леса показалась луна, звезды стали чаще и ярче, сквозь кустарник засверкали костры, а рядом с ним, молчаливая в эти часы безмолвия, сидела жена Сен-Пьера, близость которой Дэвид чувствовал все острее и острее.

Калека Андрэ поднялся на песчаный пригорок и долго стоял неподвижно, напоминая собой изуродованное дерево. А потом медленно двинулся в путь и исчез в мягком сиянии ночи.

— Он ищет особенно по ночам, — сказала жена Сен-Пьера, угадав мелькнувшую в голове Дэвида мысль.

Тот с минуту молчал, а затем сказал:

— Вы просили рассказать вам о Черном Роджере Одемаре. Я расскажу, если хотите.

Он не мог разглядеть при лунном свете ее лица и заметил только, что она кивнула головой.

— Да. Так что же говорит полиция о Роджере Одемаре?

Он рассказал ей. И ни разу во время этого рассказа она не пошевельнулась, не проронила ни слова. На его взгляд, это была ужасная история, но он не старался смягчить ее или опускать подробности. Это был кстати подвернувшийся случай. Ему хотелось, чтоб она поняла, почему ему так нужно было схватить Роджера Одемара, живого или мертвого, и почему так важно ему узнать побольше о калеке Андрэ.

— Этот Роджер Одемар был настоящим дьяволом, — начал он. — Сатаной в человеческом образе, которого прозвали Черным Роджером по цвету его души.

Затем он описал пост Хэчет-Ривер, где произошла трагедия; рассказал о драке Черного Роджера с фактором поста и двумя его сыновьями. Это был неравный бой, он признавал это; подло было идти втроем на одного. Но все же это не оправдывает того, что произошло позднее. Одемар был избит. Полумертвый, он скрылся в лесу, но в одну бурную зимнюю ночь вернулся с тремя неизвестными товарищами. Кто были эти товарищи, полиция так и не узнала. Произошла драка, и во время этой драки Черный Роджер Одемар кричал, чтоб не убивали ни фактора, ни его сыновей. И тем не менее один из сыновей был убит. И тогда-то произошло самое ужасное. Отца и оставшегося в живых сына связали по рукам и ногам и бросили в подвальную тюрьму. Здание подожгли, а Черный Роджер смотрел на пожар и хохотал как сумасшедший, слушая крики своих жертв. В эту пору все трапперы расходятся по своим линиям и на посту остается мало народу; двое все же пытались вмешаться, но Черный Роджер убил их собственными руками. Пять убийств за одну ночь, и два из них чудовищные по своей жестокости.

Помолчав немного, Карриган продолжал рассказывать и о том, как много лет полиция тщетно разыскивала убийцу; как однажды Черного Роджера поймали, но он убил того, кто хотел арестовать его. Наконец разнесся слух, что он умер, этот слух был подтвержден официально, и полиция надолго прекратила свои розыски. Но совсем недавно пришла весть, что Черный Роджер все еще жив, и его, Дэва Карригана, отрядили за ним.

Когда он кончил, наступило долгое молчание. Наконец жена Сен-Пьера встала.

— Мне хотелось бы знать, — сказала она тихим голосом, — как передал бы всю эту историю сам Роджер Одемар, если бы он был здесь.

Она вышла из-под тента, и в сиянии полной луны он увидел ее бледное прекрасное лицо и сияющую корону волос.

— Спокойной ночи! — прошептала она.

— Спокойной ночи! — сказал Дэвид.

Он прислушивался к ее удалявшимся шагам и еще долго после того, как они замерли, не мог думать о сне. По его настоянию она вернулась в свою каюту, а Бэтиз принес ему целую груду одеял. Он растянулся под тентом и, заснув, увидел во сне то же милое лицо, озаренное лунным сиянием.

В обед на четвертый день произошло два события, к одному из которых он был подготовлен, а другое своей неожиданностью совершенно выбило его из колеи. Он отправился с женой Сен-Пьера за цветами в полумиле от реки. Возвращаясь другой дорогой, они встретили узкий поток, и Мари-Анна остановилась на его берегу, улыбаясь своими лучистыми глазами. На голове у нее был венок из цветов; щеки горели румянцем. Жизнь так и била ключом в этой стройной фигуре.

Неожиданно повернувшись к нему, она сложила свои красные губки в очаровательную улыбку.

— Вы должны перенести меня! — сказала она.

Он ничего не ответил, только задрожал весь, подходя к ней. Она же в ожидании подняла свои руки. Молча он поднял ее и понес. Она лежала у его груди. Когда они вошли в воду, она обняла его руками за шею и крепче сжала их, когда он поскользнулся. Когда же на середине ручья вода дошла ему до колен, она тихо засмеялась. Он крепче прижал ее к себе, затем опять неловко поскользнулся и от этого прижался на мгновение лицом к ее мягким волосам. Так он добрался с ней до другого берега и, поставив ее на ноги, быстро отошел, чтобы она не услышала учащенного биения сердца. Она была ослепительно прекрасна в эту минуту, но смотрела не на него, а в сторону.

— Благодарю вас! — сказала она.

Вдруг они услышали позади себя топот бегущих ног, и через минуту, отчаянно разбрызгивая поток, показался один из гребцов. И в тот же миг с реки послышались оглушительные крики. Это были голоса уже не дюжины людей, а целой полусотни. И вестник не успел еще произнести ни слова, как, вздрогнув, с загоревшимися глазами, Мари-Анна стала прислушиваться к ним.

— Это Сен-Пьер! — закричал гребец. — Он пришел с большим плотом, и вы должны спешить, если хотите встретить его при высадке!

В эту минуту Мари-Анна как будто совершенно позабыла о существовании Дэвида. Она слегка вскрикнула и, не сказав ему ни слова, бросилась, словно быстроногая нимфа, навстречу Сен-Пьеру Булэну. Когда Дэвид обернулся к пришедшему за ними гребцу, ему показалось, что на губах стройного жителя лесов блуждала странная улыбка, в то время» как он провожал глазами быстро удалявшуюся фигуру жены Сен-Пьера.

А когда она скрылась из виду, сказал:

— Пойдемте, мсье! Мы также должны встретить Сен-Пьера!

Глава XIV

Дэвид медленно шел за гребцом. Ему совершенно не хотелось спешить и присутствовать при встрече Мари-Анны с Сен-Пьером Булэном. Только минуту тому назад она была в его объятиях; ее волосы ласкали ему лицо; ее руки сжимали его плечи; ее пылающие Щеки и длинные ресницы прижимались к его груди. А затем вдруг, не извинившись перед ним ни словом, она бросилась навстречу своему мужу.

Он чуть не произнес этого вслух, когда в последний раз ее тонкая Фигура промелькнула среди серебристых берез. Она ушла к человеку, которому она принадлежала, и не могло быть никакого сомнения в том, что творилось в это время в ее душе. Она была счастлива. И в своем счастье совсем позабыла о нем, Дэве Карригане.