Питомцы зоопарка - Чаплина Вера Васильевна - Страница 10

Вечером, когда все приходили с работы, мы устраивали в Васиной комнате настоящий цирк. По бокам ставили стулья, рассаживали знакомых. На столе, как на более безопасном месте, была ложа, галёрка впереди. В программу входило: «Лев, играющий в футбол», «Борьба, катание на кресле» и «Голова в пасти льва». Последний номер считался особо опасным. Исполнял его Вася. Вася ложился на пол, при этом, как и в цирке, замолкала музыка, а Кинули осторожно обнимала его лапами, лизала ему голову.

Это было гвоздём программы, имевшим всегда одинаковый успех. Вася поднимался, я включала радио, зрители шумно аплодировали, а Вася, кивая облизанной головой, ласково похлопывал Кинули.

Вася очень любил Кинули, и она платила ему тем же: вечно тёрлась о его ноги, ласкалась. Но случалось, что Вася её прогонял. Тогда Кинули обижалась и шла жаловаться на него мне: ложилась и как-то особенно протяжно мяукала.

Она жаловалась и Васе на меня, а если попадало от нас обоих, шла к Пери. За это Вася её прозвал сплетницей и даже нарочно обижал, чтобы Кинули лишний раз пожаловалась. Уж очень забавно у неё это получалось!

Умела Кинули и ругаться. Квакала, как лягушка, и сразу уходила на место. Приходилось просить прощения.

— Кинули, кошечка, я не буду, — упрашивал её Вася, а Кинули упрямилась, отворачивалась, но всё-таки в конце концов подходила.

Она была на редкость покладиста и ласкова. И мясо не станет есть, пока не приласкают. Зато к посторонним заметно изменилась. Стала огрызаться, а если поворачивались к ней спиной, то иногда кидалась. Правда, делала она это играя, любя. Начали её побаиваться и жильцы. Особенно после того, как Кинули опрокинула бабушку.

Случилось это совсем неожиданно даже для Кинули. Просто она не рассчитала свои силы. Старушка мыла пол, нагнулась. Кинули прыгнула, и вдруг бабушка упала. Впрочем, Кинули и сама испугалась, рявкнула да скорей в комнату.

Зато в другой раз Кинули нас выручила. Случилось это в мой выходной день. Дома оставались девочка Галя и я, остальные жильцы разошлись. Вдруг слышим — звонок. Галя открыла дверь. Вошёл мужчина лет сорока, с мешком. На наш вопрос, кого нужно, ответил, что пришёл по делу: морить клопов. Напрасно я доказывала, что клопов нет, что жильцы придут поздно, и просила уйти. Ничто не помогало. «Клопомор» уселся и решительно отказывался выйти. Я прямо не знала, что делать. Уйти, оставить его одного, нельзя, а стоять так весь день тоже невозможно.

Выручила Кинули. Вошла тихо, крадучись, увидела незнакомого ей человека и насторожённо замерла. Глаза хищника остро и внимательно остановились на лице незнакомца. Человек повернул голову и вдруг встретился с неподвижным, тяжёлым взглядом зверя. Кинули потянулась, замерла, на секунду сверкнули зубы полувзрослой львицы. «Клопомор» вздрогнул и сделал робкое движение к двери. Дверь была заперта.

— Вы не бойтесь, — ответила на его движение Галя, — это лев.

— Лев? Да что же вы меня не выпускаете? — вдруг закричал он.

Не дожидаясь ответа, он вырвал у меня ключ и, прыгая через ступеньки, бросился вниз.

Больше мы «клопомора» не видели.

Впрочем, после этого у нас был ещё один случай.

В этот день я вернулась с работы рано. Подхожу к квартире — парадная дверь отперта, а Кинули ходит по коридору.

Я удивилась. Как же так? Кто же мог её выпустить из комнаты? Хотя комнату мы не запирали, но все знали, что у нас живёт лев, и когда из домашних никого не было, туда никто не заходил. «Кто же, — думаю, — Кинули выпустил?» Захожу в комнату и вижу: на буфете сидит незнакомый мужчина. Лицо всё красными пятнами покрыто, глаза по сторонам бегают, сам дрожит как в лихорадке.

К нам часто приходили незнакомые посмотреть льва, и поэтому я чужому человеку не удивилась. Но на всякий случай спросила:

— Как вы попали сюда, гражданин?

А «гражданин» только зубами стучит от страха:

— Д… д… да меня зверь ваш загнал сюда.

— Ну ладно, — говорю. — Посидели, теперь слезайте.

Где там слезать! Смотрю, он ещё ближе к стене прижался.

— М… ми… милицию! — говорит. — Позовите милицию!

Я ему говорю: «Слезайте», а он своё: «Милицию!»

Пришлось его просьбу исполнить и вызвать по телефону милицию. Приехали из милиции. Не успели милиционеры войти в дверь, как мой «гражданин» прямо к ним бросился. За них прячется, просит, чтобы забрали его скорей.

Прошло несколько дней. Я успела уже забыть об этом случае, как вдруг в газете «Известия» появилась заметка.

Напечатана она была в отделе происшествий и подробно описывала случай с жуликом. Текст этой заметки я привожу целиком, без изменений:

«В своё время в «Известиях» уже сообщалось, что заведующая отделом молодняка Московского зоопарка В. В. Чаплина воспитывает у себя на квартире львёнка Кинули.

Ныне Кинули — красивая, молодая львица, ростом с доброго дога. Она свободно открывает двери комнат лапой, притягивая к себе дверную ручку, а когда проголодается, приходит на кухню, держа в зубах свою миску.

На днях, вернувшись домой с работы, В. В. Чаплина обнаружила, что Кинули очень возбуждена. Она лежала на пороге комнаты и озлобленно била хвостом по полу. Её кожа нервно подёргивалась. При этом львица смотрела куда-то вверх. Проследив за этим взглядом, т. Чаплина увидела на высоком шкафу незнакомого мужчину. От страха он весь дрожал и дико озирался по сторонам.

Ни за что не желая покинуть своего убежища, незнакомец, не слезая со шкафа, поведал свою историю. Он забрался в дом, чтобы совершить кражу, спокойно обошёл комнаты пустой квартиры и наконец открыл дверь комнаты, где была Кинули. И только тогда, когда вор был посередине комнаты, он заметил, что находится в обществе львицы.

Преступник невольно попятился к двери, но Кинули уже преградила дорогу и грозным рыком загнала его на стол, куда затем забралась и сама. Тогда незадачливый домушник вскарабкался на высокий шкаф и просидел там более двух часов, старательно охраняемый грозным зверем».

Газета с этой заметкой вышла очень рано, и я ещё спала, когда меня разбудил телефонный звонок. Я взяла трубку. Говорил один знакомый:

— Вера Васильевна? Вы живы?

— Жива, — отвечаю. — А в чём дело?

— Как — в чём? Разве вы газету не читали? Нет? Так прочтите. Там написано, как к вам жулик забрался, а Кинули его на шкаф загнала и чуть не съела. Мы с женой очень беспокоились, решили проверить, что с вами, и позвонили.

Пришлось мне рассказать всю историю с начала до конца. Но не успела я повесить трубку, как опять раздался звонок.

Одним словом, знакомых, желающих узнать, что со мной случилось, оказалось так много, что я не успевала отойти от телефона, как опять раздавался звонок. Телефон звонил не переставая. Измученные квартиранты бранились, перестали брать трубку, а я через несколько часов убежала из дому.

Но этим днём мои мучения не кончились. В газете ведь была указана не только моя фамилия, но и адрес, где я живу.

По адресу посыпался поток писем, появились новые посетители. С утра до вечера Маша открывала им двери. Днём ещё ничего, а вечером ни поработать, ни отдохнуть — только успевали открывать да закрывать двери.

Выручала сама Кинули. Она имела привычку обнюхивать вошедшему ноги. Или ещё делала так: обнимала посетителя лапами за ноги и тихонько трогала зубами. Зубы у Кинули большие, страшные, а ведь не мог же знать чужой человек, укусит она его или нет. Пожмётся, бедняга, пожмётся и скорее откланяется. Так постепенно всё меньше и меньше заходили к нам любители посмотреть льва.

Несмотря на то что Кинули была уже взрослой львицей, квартиранты любили её по-прежнему. Для них она была, как и раньше, маленькой Кинули, которую кинула мать. Дора Рафаиловна, Мария Фёдоровна, Мария Ивановна — все любили её. Все, кроме Галиной бабушки, Антонины Васильевны. И чего она только не делала, чтобы выжить львёнка!

Приходит однажды и за собой человек десять ведёт. Позвала меня, в сторонку отошла и усмехается. Оказалось, привела врачебную комиссию. Врач ко мне с вопросом: