Взгляд кролика - Хайтани Кэндзиро - Страница 42

— В любом случае, я бы хотел попросить тебя сейчас же отправиться на завод и выяснить обстановку.

Завуч тоже вызвался пойти поговорить с заводскими родителями, но директор не поддержал эту инициативу:

— Пусть Адачи один идет, так будет лучше, — сказал он завучу.

Прошло уже довольно много времени, а Адачи-сэнсей все не возвращался. Директор нервничал и хмуро ходил взад-вперед по своему кабинету.

Как только закончился урок, Котани-сэнсей и Орихаши-сэнсей поспешили в учительскую. Но никаких новостей так и не было. С расстроенными лицами они вернулись в классы.

Ота-сэнсей сказал:

— У моих детей сейчас урок рисования с другим учителем, так что я ближайший час буду в учительской. Если узнаю что-то новое, сразу вам сообщу. Не волнуйтесь. Идите себе спокойно на урок.

Ближе к обеду наконец-то появился Адачи.

— Ну что там, докладывай, — нетерпеливо сказал директор.

— Плохи дела, — последовал лаконичный ответ.

Адачи явно был не в духе.

— Вчера, — продолжил он, — на заводе было собрание по поводу переезда на новое место. Из муниципалитета с объяснениями прислали двух каких-то сосунков. Короче, если говорить по делу, то работников рассердили два момента. Во-первых, то, что решение о переносе завода было принято неожиданно и без всякого обсуждения с работниками. К тому же оказалось, что штатным служащим все очень подробно объяснили уже месяц назад на собрании в муниципалитете. А контрактников, вообще ничего не объясняя, просто поставили перед фактом. И во-вторых, когда отец Токудзи задал вопрос про школу, ему сказали, что дети будут ходить в школу по месту жительства. То есть, грубо говоря, ему ответили, что всех детей переведут в другую школу. Тогда отец Исао сказал, что на третьем насыпном участке, куда переносят завод, дороги толком не достроены и очень интенсивное движение грузового транспорта и что это, на его взгляд, небезопасно для детей. И знаете, что эти двое из муниципалитета ему ответили?

— Ну так что же? — директор от нетерпения подался всем телом вперед.

Адачи еще больше помрачнел и сказал:

— "В наши дни даже собаки умеют не попадать под машины". Как вам это нравится, а? "В наше время даже собаки умеют не попадать под машины". Это их слова.

— Ну как можно сказать такую глупость?! — расстроился директор.

После этого завуч, Адачи и директор разговаривали еще целый час.

Все это произошло в среду — в тот день, когда у Котани-сэнсей после обеда не было уроков. Вдвоем с Орихаши, класс которого занимался сейчас с другим учителем, они отправились на завод.

Дети, как всегда, собрались на "базе". Они играли в школу — тут и там валялись ручки, карандаши и прочие канцелярские принадлежности.

Завидев любимых учителей, все с радостными криками кинулись им навстречу.

— С утра Адачи приходил.

— Мы знаем, — сказал Орихаши-сэнсей.

— Какие молодцы, вы тут учитесь, что ли? — спросила Котани-сэнсей

— Я, Джун и Шигеко — учителя, — похвастался Исао.

— Сэнсей, а Джун нас резиновым шлангом бьет, если мы ответа не знаем. Он один раз даже Тэцудзо стукнул, — пожаловалась Мисаэ.

— А меня целых три раза, — жалобно сказал Кодзи.

— Сэнсей, это потому, что они иначе ничего не запоминают, — виновато сказал Джун. Было видно, что больше всего ему сейчас хочется оказаться где-нибудь в другом месте.

Котани-сэнсей представила себе Тэцудзо, который никак не может сосчитать, сколько будет пять плюс восемь, и не смогла удержаться от смеха. Интересно, какое у него было лицо, когда Джун стукнул его шлангом?

— А с забастовкой, между прочим, это вы здорово придумали! — сказал Орихаши-сэнсей.

— Чего тут здорового-то? — возмутился Исао. — Во-первых, приходится учить мелких. Во-вторых, времени свободного — куча, а заняться нечем. Скукотища. Вообще ничего хорошего от этой забастовки. Я, например, хочу в школу.

— Ну да, конечно, ты прав. Извини. Сказал, не подумав, — извинился Орихаши-сэнсей.

— Я даже с родителями поругался. Говорю им: "Это нечестно — не давать нам ходить в школу". Почему это, интересно, мы должны дома сидеть из-за ихних дел?

Орихаши-сэнсей представил себе на секундочку, что заводские дети все как один решили не слушаться родителей, и внутренне содрогнулся.

— Но нам тоже неохота, чтобы нас сослали, как в старину преступников на остров.

"Неплохая метафора, — подумала Котани-сэнсей. — И правда, переезд на насыпной участок — это как ссылка на какой-то остров".

— К тому же нам без вас будет грустно, мы будем скучать… - расстроенно сказал Джун.

— Во-во. Поэтому мы тут изо всех сил стараемся, а вы…

— Ну, я неправ. Простите же меня, — сказал Орихаши-сэнсей, который, хоть и был крупным мужчиной, но сейчас вдруг почувствовал себя маленьким-маленьким.

Как только они вернулись с завода, Орихаши отправился к директору.

— У меня есть предложение, — сказал он. — Пока продолжается забастовка, преподавать заводским детям прямо на заводе. Это будет преступлением с нашей стороны — безучастно, не вмешиваясь, смотреть на то, что сейчас происходит. Мы же учителя, в конце концов.

— Орихаши, я тебя прекрасно понимаю. Ты молодой, идейный. Только вот насчет "безучастно" и "не вмешиваясь" — тут ты неправ. Я тоже пытаюсь доступными мне способами решить эту проблему. Но все не так просто, как, возможно, тебе кажется, — сказал директор.

— Извините, наверное, я не совсем правильно выразился. Но мое предложение о "выездных" уроках остается в силе. Что вы о нем думаете?

— Ну… — директор замолчал и погрузился в раздумья.

В три часа дня директор собрал в своем кабинете старших учителей из каждой параллели и классных руководителей тех классов, в которых учились заводские.

— Сейчас мы будем обсуждать предложение коллеги Орихаши о "выездных" уроках на заводе, — сказал он.

В конце концов решили, что если кто-то хочет добровольно заниматься с детьми, то в частном порядке он может это делать, но заставлять людей работать сверхурочно никуда не годится. Орихаши был ужасно недоволен.

Вот и получилось, что в тот день с "выездными" уроками на завод отправились всего четыре учителя. Нетрудно догадаться, что это были Ота, Орихаши, Адачи и Котани-сэнсей.

Котани-сэнсей вспомнила, как в один из самых первых ее визитов на завод Широ с гримасой на лице сказал: "Школьные преподы смеются над нами, говорят, что от нас воняет, что мы придурки. Мы для них и не люди вовсе". Она в очередной раз убедилась, что, как это ни печально, но мальчик был абсолютно прав.

"В нашей школе хороших преподов раз, два — и обчелся: Адачи, Орихаши и Ота. Вот и все". Эти дети были на редкость проницательными.

По иронии судьбы на третий день забастовки в городской газете под заголовком "Шестилетний энтомолог заткнул взрослых за пояс. За один день от мушиного кошмара санэпидемстанции не осталось и следа" появилась статья про Тэцудзо. Были там и фотографии мальчика: на одной он заглядывал в банку с мухами, на другой — записывал результаты опыта в таблицу.

Корреспондент описывал случай на колбасном заводе и подробно рассказывал о первокласснике Тэцудзо и его исследованиях. "Сейчас, — говорилось в статье, — Тэцудзо пытается найти ответ на вопрос, есть ли у мух цветовые предпочтения".

В этом же номере газеты в разделе "Общественная жизнь" была опубликована еще одна статья. Крупный заголовок гласил: "Простите, но мы против! Дети протестуют против решения о переносе мусоросжигательного завода и не ходят в школу".

Вряд ли хоть кому-нибудь из посторонних читателей могло прийти в голову, что между этими двумя статьями существует какая-то связь.

Зато директор школы, прочитав их, схватился за голову. Мало того, что он и его школа попали на газетные страницы, так им еще и посвящена не одна, а целых две публикации в одной и той же газете. Такой афронт случился с ним первый раз в жизни!