Возвращение королевы - Флевелинг Линн - Страница 10

Танил посмотрел на него пустыми глазами, потом в его взгляде будто что-то слегка прояснилось. Видимо, он все-таки узнал Ки. Он позволил Ки поднести чашку к своим губам и даже сделал несколько глотков, прежде чем закашлялся и отвернулся.

Никидес быстро прикончил свою порцию и отставил чашку, изобразив на лице крайнее отвращение.

— Ты не сказал, что было с тобой после того, как вы покинули Эро.

Ки быстро изложил основные события последних безумных дней.

— Фарин теперь создал новый отряд стражи для Тамир — из остатков гвардии Алестуна — с Лисичкой и гвардейцами Атийона, — сказал он, продолжая уговаривать Танила сделать еще глоток. — К нам уже присоединились лорд Джорваи и Киман из Илеара, Илларди и другие, давшие клятву верности уже после битвы. Но не все готовы поддержать Тамир.

— Этого и следовало ожидать, — задумчиво проговорил Никидес. — Ну, ты можешь и меня записать в число преданных королеве людей, пусть даже от меня не много прока.

— Несмотря на то, что ты давал клятву компаньона? Если захочешь, она отпустит тебя к Корину.

— Нет. Не сказал бы, что мне легко, но сердцем чувствую: это правильно. Эриус пошел наперекор пророчеству, и куда нас это завело? Если сам Иллиор превратил Тобина в королеву, то кто я такой, чтобы спорить с ним? Ладно, чем я могу помочь?

Ки хлопнул друга по ладони и улыбнулся.

— Набирайся сил и присматривай за Танилом, очень тебя прошу. А мне пока лучше вернуться. Береги себя, слушайся целителей!

После разговора с другом Ки немного воспрянул духом, но возвращался в дом с тяжелым сердцем. После недавней размолвки с Тамир он не знал, как себя вести.

Тамир сидела на кровати и читала письмо. На ней была длинная льняная рубашка и поверх рубашки — туника. Балдус уже спал, свернувшись клубочком на соломенном тюфяке у двери.

Когда он вошел, Тамир взглянула на него, и Ки мог бы поклясться, что она тоже пытается угадать, в каком он настроении.

— Я только что видел Никидеса и Танила.

— Как они?

— Ник идет на поправку. А вот с Танилом дело плохо. Он сломался.

— Сломаешься после такого. Я зайду к нему завтра. — Она небрежно показала на лохань. — Я велела принести еще горячей воды. — Замявшись, она как-то странно посмотрела на него. — Я могу выйти в гостиную…

— Как тебе будет угодно, — быстро ответил Ки. Что она хочет — выйти или остаться? Будь он проклят, если может угадать. Отчего-то Ки казалось, что любой его ответ или поступок будет неправильным. Хотя, если подумать, она ведь видела его обнаженным. Не все ли равно? А ему сейчас хотелось только одного: залезть в горячую воду, а потом — в постель. — Мне все равно.

После всех неловкостей, уже возникавших между ними, Ки ожидал, что она все-таки выйдет. Но девушка лишь пожала плечами и вернулась к письму.

«Позаботься о себе сам», — подумал Ки, гадая, что может означать перемена в ее настроении. Он разделся и с удовольствием погрузился в лохань. Вода была не слишком горячей, но за многие дни это была самая чистая вода. Откинувшись назад, он взялся за мочалку и мыло.

Отмывая грязь, он время от времени поглядывал на Тамир. Она все еще была увлечена чтением. Ки окунулся в воду с головой, намылил волосы, а когда снова посмотрел на Тамир, то обнаружил, что она по-прежнему сидит, уткнувшись в письмо. Неужели одну страницу можно читать так долго?

— Что ты там рассматриваешь? — спросил он.

Она бросила на него виноватый взгляд и слегка порозовела, словно он поймал ее на чем-то дурном. Проклятье, такой перемены он уж точно не ожидал!

— Это письмо от леди Мины из Тинфорда, она уверяет меня в своей верности, — пояснила Тамир.

— Уже? Быстро же разлетаются новости!

Тамир отбросила письмо и легла на живот, подперев голову ладонью.

— Я все время думаю о Корине. Одно дело — отступить, но сбежать, оставить столицу врагам?.. Как он мог так поступить?

— Уверен, у него были причины, — сказал Ки, отскребая присохшую кровь с левого колена и думая, что самой вероятной причиной была обыкновенная трусость.

Несколько мгновений Тамир смотрела в одну точку перед собой, наморщив лоб.

— Будь проклят этот Нирин! Это его работа, он сбил Корина с толку.

— Не сомневаюсь. Но, может, Корин не слишком-то и сопротивлялся? — В этом Ки тоже не сомневался.

Тамир покосилась на него.

— Я знаю, Ки. Ты никогда не заблуждался на его счет, но все же Корин не законченный негодяй. Как только мы узнаем, где он, я отправлю к нему парламентера. Надо же найти способ разрешить дело миром, не допустить междоусобицы!

— Да уж, сознаюсь: мне совсем не хочется встретиться на поле битвы с друзьями. Представить не могу, как бы я стал сражаться с ними. Даже с Албеном или Маго. Впрочем, насчет Маго надо подумать.

Тамир наконец чуть заметно улыбнулась. Ки встал и потянулся к фланелевой простыне, заметив, как Тамир быстро отвела взгляд. Он поспешно завернулся в простыню и огляделся в поисках чего-нибудь подходящего, кроме собственной грязной одежды.

Оказалось, что и для него кто-то приготовил все чистое. Ки натянул длинную льняную рубашку с белой шелковой вышивкой по вороту и сборчатыми манжетами на рукавах, потом остановился, держа в руке штаны и не зная, что делать дальше.

Он снова посмотрел на Тамир и увидел, что она смущена не меньше его самого. Обоим хотелось, чтобы все стало таким же простым, как прежде, будто ничего не изменилось.

Тамир передернула плечами, глядя в сторону.

— Останешься?

— Ладно.

Он надел штаны, потом задул все лампы, кроме одной. И подошел к кровати, думая, не лучше ли улечься на полу рядом с Балдусом. Тамир уже укрылась одеялом, натянув его до самого носа. Ки видел лишь ее темные глаза, выжидающе смотревшие на него.

Чувствуя неловкость, Ки завернулся в запасное одеяло и прилег на край кровати, как можно дальше от Тамир. Они лежали лицом друг к другу, в мягком свете ночника. Казалось, их разделяют многие мили, хотя они лежали на расстоянии вытянутой руки друг от друга.

Через мгновение Тамир потянулась к нему. Ки тоже протянул руку, и их пальцы переплелись, радуясь прикосновению. Рука у Тамир была загорелой после многих дней, проведенных в седле, и совсем не такой мягкой, как у тех девушек, с которыми Ки делил постель. И руки у тех девушек либо дрожали, либо сразу начинали ласкать его. Но Тамир держала его за руку крепко и уверенно, как всегда. У Ки это вызвало очень странное и непонятное ему самому чувство; он наблюдал за тем, как глаза Тамир медленно закрылись, а лицо расслабилось во сне. И теперь, когда она лежала, прижавшись щекой к подушке, а волосы падали ей на щеку, она снова стала похожей на прежнего Тобина.

Ки подождал еще немного и, лишь когда убедился, что Тамир действительно заснула, осторожно высвободил руку и перевернулся на спину, отодвинувшись как можно дальше и с тоской вспоминая те ночи, когда они спокойно спали рядом, согревая друг друга теплом своих тел.