Бизнес-план неземной любви - Соболева Лариса Павловна - Страница 3

– Извините за инцидент, – громко сказал Даниил Олегович.

– Ребята, музыку! – встрепенулся тамада, внезапно вспомнивший о своих обязанностях.

Разумеется, в пляс никто не пустился, все сидели, как прибитые, не зная, что делать и как реагировать на выходку. Кое-кто незаметно переговаривался шепотом, пожимая в недоумении плечами. Некоторые низко опускали головы, очевидно, пряча гомерический смех, который так и рвался наружу. Но были и такие, кому инцидент не пролился бальзамом на душу. Эти сидели нахмуренные, не зная, куда деться.

А Даниил Олегович поспешил выйти из зала. В фойе Виктория Яковлевна порывалась встать из кресла, над ней стояли два парня, опуская ее за плечи назад. Даниил Олегович подошел к ней, зло процедил:

– Довольна? Осрамилась на весь город.

– И тебе праздник изгадила, – самодовольно рассмеялась она, не испытывая ни капли угрызений совести и стыда за выходку.

– Ты истеричка и дура. Пьяная дура.

– Посмотрим, кто из нас дурак, – выкрикнула она агрессивно, после чего заговорила смирно, будто не о себе: – Моя жизнь прошла рядом с тобой. Лучшие годы, лучшие! Я жила с тобой в коммуналке, подыхала от жары в Туркмении, когда ты работал вторым секретарем, родила тебе двоих детей, взяла на себя всю заботу о них и плюнула на свое призвание, когда ты делал карьеру. Я обеспечивала тебе покой и уют. Я сделала тебя, я! А потом ты меня выбросил, оставил тлеть в одиночестве. У меня нет больших денег, чтоб купить мужика и скоротать с ним старость, а ты купил себе сучку. Посмотри на себя в зеркало, разве может тебя любить молодая кобыла? Был бы хоть Домогаровым, я б поверила, что ты способен увлечь юную особу. Но ты же заурядный, с брюхом нажитых накоплений, без шеи, с лысиной, ни кожей ни рожей не удался. Повторяю: ты купил эту дрянь. А я не могу. Мы не в равном положении, поэтому я бешусь. А не потому, что страдаю по тебе. Много чести. Даже если б ты одумался, я б не приняла тебя, потому что презираю и брезгую, как брезгуют, наступая в дерьмо. Верни мне потраченные годы, тогда я оставлю тебя в покое. А сейчас хорошенько запомни: покоя тебе не видать…

– Мама! – окликнул ее Роман, монолог он слышал весь, так как зашел в фойе на словах отца «пьяная дура». – Перестань унижаться.

– Сынок? – удивилась она. – Как ты здесь оказался?

– За тобой приехал. Иди в машину.

Виктория Яковлевна взяла в руки туфли, тяжело поднялась и поплелась к выходу, но вдруг остановилась, не оборачиваясь, отчетливо выговорила бывшему мужу абсолютно трезвым языком:

– Ты не все у меня отнял. Дети мои. Не твои! Запомни это: мои! Будь ты проклят вместе со своей тварью. Думаю, я попраздную твое бесчестье. Должна же я получить компенсацию за то, что так обманулась в тебе.

Она гордо вышла из ресторана, а Роман колюче уставился на отца. Ему тридцать четыре года, в пику отцу он открыл свое предприятие, создающее серьезную конкуренцию, и преуспевает ого-го как. Впрочем, Даниил Олегович радуется его успехам, а конкуренции не боится, так как создал достаточно мощное дело.

– Доволен? – хлестко спросил Роман.

В лице и позе сына явственно читался немой укор, одновременно он отгородился от отца невидимой стеной отчуждения.

– По-моему, сейчас жалости достоин я, – мрачно сказал Даниил Олегович. – Она испортила мой юбилей, выставила себя и меня на посмешище…

– Ты давно выставил себя на посмешище, – отчеканил Роман без жалости. – Извини, я на стороне матери.

– Знаю, – вздохнул Даниил Олегович. – И не осуждаю. Думаю, пройдет время, и ты меня поймешь, сын.

– Не пойму, – не оставил ему надежды он и пошел к выходу.

– Ты забыл меня поздравить с праздником.

– Поздравляю, – бросил Роман через плечо и ушел.

Остаток вечера прошел в натянутой атмосфере.

Глава 2

Он обрадовался окончанию банкета, равнодушно следил за погрузкой подарков и букетов в две машины, прощался с гостями, которые делали вид, будто ничего не стряслось. Мда, разговоров теперь хватит на месяц. Домой вернулись в половине второго ночи, шоферы помогли перенести дары в дом, наконец-то Даниил Олегович дал волю возмущению:

– Нет, какая идиотка! С кем я жил столько лет?! Опозорила меня, детей, себя на весь город! Завтра об этом только и будут языками месить!

– Нил, умоляю тебя, не кипятись, – обняла его Ева. – Ну, поговорят, через два дня потеряют интерес, через неделю вообще забудут.

– Да нет, моя бывшая пообещала, что покоя мне не видать. Не пойму, что ей надо? Квартира отличная, машина есть, я положил на ее имя деньги, если не будет транжирить, надолго хватит. Что еще ей нужно от меня?!

– Разве не понял? Ты ей нужен. Но я тебя не отдам, теперь нет.

Лицо Даниила Олеговича смягчилось, руки обняли тонкий стан Евы, губы поцеловали сначала в нос…

– Погоди, – уперлась ладонями в его грудь она, загадочно улыбаясь. – Вечер еще не окончен. Мои подарки подарены не все.

– Что еще придумала? – протянул он капризно. – После сегодняшнего безобразия у меня оскомина на сюрпризы.

– Ничего не хочу слышать, – топнула ножкой Ева, сбросила туфли на высокой шпильке и побежала наверх, крикнув: – Зайдешь, когда я скажу! И не подглядывать!

Он вздохнул, сунул руки в карманы, постоял некоторое время, качая головой. Изгадила юбилей Виктоша, ух, как изгадила, стыдно людям в глаза смотреть.

– Жертва паршивая! – бубнил он, негодуя. – Ей хочется, чтоб ее жалели, а над ней смеются. Хохочут! Идиотка! Это я в ней ошибся, а не она.

А ведь пропасть между ними пролегла много раньше, когда Евы близко не было на горизонте. Он всю жизнь рос, а жена превращалась в рыхлую бабищу, интересы которой – поспать, пожрать, деток облизать. И пилила его сутками, и болезнями своими доставала, тогда как он не имел права заболеть даже на пару дней. Да с какой радости он обязан сносить каторгу и жить с женщиной, ставшей ему посторонней?

Но Виктоша это забыла или не хочет помнить, ей подошел бы вариант совместных мучений и обоюдный поворот на старость, согласилась бы она и на измены с его стороны, лишь бы все осталось, как было. А он не хочет мучений, не хочет думать о предстоящей старости, которая не за горами. У него осталось каких-то пятнадцать лет активной жизни, так почему же он должен следовать морали? Разве не аморален сам факт – жить с нелюбимой, осточертевшей женщиной? Не аморально было встречаться с Евой тайком? Та не настаивала на женитьбе, напротив, соглашалась на редкие встречи.

Да и сам Даниил Олегович не так прост, как кажется. Прежде чем жениться, нанял детектива, тот докладывал, где и с кем она бывает без него. Так вот порочащих связей сыщик не заметил, хотя следил за Евой два месяца! Бабок Даниил Олегович вывалил за это – жуть, зато получил доказательство, что эта женщина – верная и любящая. Ну что ей мешало в перерывах проводить время с молодыми людьми? Даниил Олегович и Ева встречались в основном в гостиницах, он долго скрывал истинное положение вещей. Светятся перед женщинами только кретины, а умные стараются не выставлять напоказ свое состояние. Потом он спешно развелся и сразу же сделал предложение, поставив перед фактом: я свободен. За два месяца Даниил Олегович закончил строительство дома под ключ, перед женитьбой привез Еву показать, где она будет жить. Женщина расстроилась:

– Это же огромные деньги… Ты что, богач?

– Ну, как тебе сказать… – улыбнулся он. – Не бедствую.

– А как же теперь я выйду за тебя замуж? Все будут думать, что из-за денег… Почему же мне так не повезло?

Он хохотал минут десять, потом обнял ее:

– А мне повезло. Хочу тебя успокоить, я грохнул на строительство почти все свои деньги. – Врал безбожно, дабы успокоить любимую.

– Тем более этот дом нам не подходит, за него же платить придется бешеные деньги. А обстановка? Ведь в комнаты нужна какая-то мебель, это тоже… Лучше продай его, а мы съездим в свадебное путешествие, это будет дешевле.

– Вот ты и займешься приятными хлопотами. Съездим и в круиз, раз тебе хочется. А я намерен начать новую жизнь, для этого нужен новый дом.