Звездные самураи - Като Кен - Страница 66

Появился еще один слуга и пригласил их следовать за собой. Вскоре они оказались в столовой Гу Цуна, чтобы принять участие в жао дянь — завтраке.

28

Каньский адмирал был точно таким, каким запомнил его Эллис. Таким же внушительным, но теперь — после одержанной победы — скорее даже величественным. На трех крайних пальцах его рук красовались специальные предохраняющие ногти колпачки, а шесть месяцев назад он похоже начал отращивать ногти и на указательных пальцах, чтобы дать всем понять, что он теперь не только могущественный чиновник, но еще и амбициозный и возможно немного забегающий вперед в своих надеждах на будущее человек.

Он бы среднего роста, и почти ровесником Эллиса. На нем была черная одежда в тон прикрывавшим глаза линзам, сотканная из лучшего двухкоконного шелка. Передняя половина его головы была выбрита, а на затылке волосы были туго стянуты застежкой и заплетены в косу, доходившую до талии.

Интересно, подумал Эллис, какой же бедной девушке с Кванчжу пришлось расстаться с волосами, пошедшими на эту косу. Лицо адмирала было гладко выбрито он был смуглым с курносым носом и глубокими складками вокруг него. Мясистые губы уроженца Линнани и раскосы глаза с черными белками и крошечными белыми точками зрачков в центре. Говорил адмирал с характерной для каньцев певучей шепелявостью.

Да, неплохую причесочку ты себе соорудил, добродушно подумал Эллис. И отрезав тебе твою косицу, я только окажу тебе любезность.

Когда Гу Цуна представили, он лишь слегка кивнул головой и что-то буркнул, услышав, что Хавкен является прежним владельцем дома. Стало ясно, что разговор будет вестись через переводчиков и обещает быть совсем не легким.

Трапеза оказалась настоящим поединком лиц. Под огромной серебряной люстрой стояло несколько блюд с маринованным перцем-чили и отвратительных на вкус бобов в невыносимо-жгучем соусе. Посреди стола стоял кувшин с ледяной водой, а рядом с ним — соблазнительно красовались три простых стакана.

Они начали с холодных закусок и Эллис сразу понял, что поединок будет нешуточным. Черное «столетнее яйцо» — «медленно преобразующееся в результате особой химической реакции в результате глубокого погружения, досточтимые гости, в известковом молоке» — ю жа гуй — «для начала, дьяволы, жареные в масле». Затем была подана супница с острейшей сычуаньской лапшой, от которой слезы наворачивались на глаза.

Личный повар-дегустатор Гу поднес пищу к губам. На высших ступеньках политической иерархической лестницы Санаду идеалом считалось демонстрировать свое высокое положение наличием личных слуг для самых разных надобностей. В Санаду всякого рода излишества были в моде вот уже двести лет — начиная со стянутых ног у женщин и сплющивания лбов у младенцев до возведения в фетиш ногтей и волос, практикующиеся среди китайских придворных.

Нынешней модой было соревнования за столом. Иногда, как было известно Эллису, игра становилась грязной. Самым главным было перенести первые несколько блюд. Целью было сохранить лицо и поддерживать разговор несмотря на то, что рот нестерпимо жег раскаленный соус, и ни в коем случае не отклонять следующую ложку, когда ставки в эастольном разговоре были так высоки и даже не смотреть на воду.

— Нет, нет, ничего особенного я для вас не сделал, высокочтимый адмирал, — скромно сказал Эллис, глядя на Гу Цуна ничего не выражающим взглядом, хотя небо и язык его горели адским пламенем. — Хотя допускаю: мне потребовалась почти неделя, чтобы убедить эту упрямую старую кошку — нашего экс-Контролера, что она просто не в силах долго сопротивляться вашим силам. Ох, она настоящая мегера, просто бой-баба, эта наша Азиза Поуп. Смотрите караульте ее получше, высокочтимый господин, и прикажите вашим слугам не прислушиваться ни к единому слову этой лживой интриганки, а то мгновенно окажетесь у нее под ногтем. А теперь мне хотелось бы обсудить с вами вопрос о том, когда вы сочтете удобным для себя вернуть мне мой корабль. Хао?

Услышав это, Гу Цун сразу утратил всю свою насмешливость и отказался от очередного поднесенного ему слугой куска.

— Бу ксин! — Он стукнул рукой по столу так, что по поверхности воды в кувшине побежала рябь.

— Высокочтимый адмирал спрашивает, не согласитесь ли вы обсудить этот вопрос немного позже, — так интерпретировал реакцию адмирала переводчик. Эллис прекрасно знал, что точнее было бы сказать «Мать твою, негодяй!».

Затем Гу отведал еще три огненных блюда и заявил, что несчастный корабль является военным трофеем и вырученные за него деньги должны быть поделены между членами захватившего его экипажа. В дальнейшем корабль будет продан на Шанхае и обретет нового каньского владельца: в ближайшем будущем каньцам понадобится очень много кораблей, поскольку Беспорочный Командующий Ю Сюйень намерен удвоить объем торговли и еще раз удвоить его в Ямато. Может быть мистер Стрейкер согласится принять небольшой грузовой корабль, «Тонжи»?

Теперь, поскольку счет после первых нескольких блюд оказался более или менее равным, подумал Эллис, разговор обещает быть трудным. Для этой игры человек должен иметь большое присутствие духа.

— Недостойное угощение в вашу честь, — возвестил переводчик, указывая на только что принесенные горячие блюда. — Глазированные утиные лапки — или очень сочные хай шень ю ду!

— Хай шень ю ду?

— Морские моллюски вымоченные в родниковой воде, и раз в день отвариваемые, чтобы не начинали портиться, подаваемые с рыбьими желудками. Очень сильный тоник.

— Естественно.

— Вам выбирать.

— Выбирать? Хитрое дело. А почему бы не оба вместе?

— Прекрасно! Прошу вас, угощайтесь!

Гу Цун по-китайски смачно пукнул, а переводчик тем временем добавил:

— Кстати, по поводу грузовика «Тонжи». К сожалению, он чересчур мал и слишком стар, чтобы с успехом использоваться в торговле с Ямато, но зато его можно использовать для транспортировки мистера Стрейкера и мистера Хавкена, а также членов Совета да впрочем и всех американцев на Сеул, где они смогут сообщить своим соотечественникам о переходе Каноя-Сити в наши руки.

Эллис улыбнулся и скрипнул зубами. Рот его жгло как огнем, на лбу выступил пот, а глаза увлажнились.

— Помнится мне, что каньцам всегда воздают должное как людям исключительно щедрым, — сказал он.

Остаток клейкого блюда прошел под хруст и чавканье. Когда Эллис наконец отодвинул тарелку, ее придвинули ему обратно с фарфоровой ложкой чтобы он смог вычерпать и слизняковую подливку.

— Что дальше?

— Свинина.

— Чудесно.

— У нас в Санаду говорят: мы едим все части свиньи за исключением ее… как это у вас называется?… ее ойнка.

— Ха-ха.

— Забавно, да? Угощайтесь, прошу вас.

Когда ему накладывали порцию нового блюда, Эллис улыбнулся в тарелку. Блюдо пахло как крабье дерьмо в метиловом спирте.

— В принципе я бы почел за честь принять любезное предложение высокочтимого адмирала, и перевезти на Сеул беспокоящих его американцев, которые без толку томятся здесь в Каноя-Сити — или может быть лучше называть его уже Новым Тяньцзином? — а заодно и доставить последние новости на Сеул, хотя они и могут пагубно повлиять на настроения живущих там американцев — о да, конечно, я бы с удовольствием оказал бы эту услугу высокочтимому адмиралу, если бы не ряд некоторых соображений.

— Некоторых соображений?

На виске Гу Цуна выступили капельки вызванного трапезой пота. Он небрежно смахнул их кончиком самого длинного из своих колпачков за мгновение до того, как капелька едва не упала на воротник. Теперь когда «верительные грамоты» были вручены, настало время приступить к настоящему делу.

— Суп?

— Полагаю, акульи плавники.

Выражение лица Гу свидетельствовало о глубоком разочаровании, затем он расхохотался:

— Его превосходительство говорит, что для вас, его почетных гостей, у него есть особый суп.

— Вот как?

— Ян во тан.