Честь твоего врага - Катлас Эдуард - Страница 50

– Поэтому, так или иначе, нас здесь через две недели быть не должно.

– Да, не должно,– рассеянно отозвался эрл.– Крестьяне уходят?

– Да, эрл, мы рассылаем гонцов в ближайшие деревни по нашему пути. Приказ для всех один – уходить за Лес Чар, ближе к столице.

– Но все не уйдут.– Эрл даже не спрашивал, а скорее утверждал.

– Не уйдут,– кивнул капитан,– скоро засевать поля. Многие спрячутся, но не уйдут. Если поля не засеять вовремя, им нечем будет кормить свои семьи уже осенью.

Людвиг вновь рассеянно кивнул.

– Все равно,– произнес он после паузы.– Мертвые не соберут урожай.

– Дозор возвращается,– облегченно выдохнул капитан.

Ворота замка мятежного эрла так и остались открытыми, когда всадники короля с ходу прорвались через мост. Стражники на воротах были изрублены на куски раньше, чем начали закрывать створки.

Однако это была лишь временная победа. Несколько слишком увлекшихся конников были встречены в глубине замка группами охранников и завязли, погибая один за другим на глазах своих товарищей.

Кавалеристы спешились прямо у ворот, сомкнули ряды во внутреннем дворе и сейчас готовились встретить сбегающихся со всех сторон людей Сладжа. Шесть десятков мечников против нескольких сотен, которые оправились от первоначального шока и сейчас спешно готовились выбить дерзких нападавших обратно.

Им надо было выстоять совсем немного – до того момента, когда подоспеют основные силы. Две тысячи пехотинцев уже вливались в городок и бежали к замку. Но эти минуты могли оказаться для них самыми долгими в жизни, а может быть, и последними.

Обитатели замка стояли, не решаясь атаковать. Каждое мгновение их промедления давало людям, которых Людвиг повел в отчаянный прорыв, дополнительный шанс выжить и выстоять.

Со стен полетели первые стрелы. Толку от них в возникшей суете было мало, но мечники короля начали падать один за другим, плохо прикрытые маленькими круглыми щитами. Если бы люди Сладжа решили расстрелять их с безопасного расстояния, то весь отряд так и лег бы у ворот, не убив больше ни одного врага. Но это также потребовало бы времени, и, скорее всего, этой задержки оказалось бы достаточно, чтобы дать пехотинцам возможность добраться до пока еще открытых ворот.

В окне наверху цитадели появилась фигура Сладжа. Мгновенно оценив опасность, он выкрикнул приказ. Сгрудившиеся в отдалении защитники замка двинулись вперед, на нестройный ряд ощетинившегося мечами передового отряда.

Людвиг разом забыл все планы, которые они обсуждали с капитаном. Он увидел своего врага, человека, навсегда прервавшего его род. Сейчас между ними находились сотни вражеских мечей, и со всех концов замка к ним присоединялись все новые. Но, казалось, если бы Людвиг не был зажат плечами его вассалов и стоящими перед ним солдатами короля, он бы двинулся вперед, в атаку, и прорвался бы через любое количество врагов, только чтобы добраться до своего родственника.

Ни о каком искусстве владения мечом не было и речи. Их просто задавили, задавили тяжестью нескольких сотен навалившихся на них тел. В достаточно узком проходе, открывающемся сразу за воротами, противники в один миг оказались прижатыми друг к другу так плотно, что многие из воинов бросили мечи и схватились за ножи. Задним рядам отряда Людвига оставалось только плечами толкать впереди стоящих, не давая выдавить себя обратно на мост, и дожидаться своей очереди умереть.

Этот момент настал значительно быстрее, чем они надеялись. Два десятка людей Людвига остались лежать в воротах замка вместе с примерно таким же количеством трупов врагов. Оставшихся в живых медленно, но верно выжимали назад. Через несколько коротких минут их осталось не больше двух дюжин, стоящих на мосту и отбивающих яростные атаки. В давке главным оружием стали ножи и локти. Люди пинались, толкали друг друга, падающие оказывались мгновенно затоптанными. Положение усугублялось брошенными лошадьми, которые обезумели от запаха крови и становились на дыбы, спрыгивали с моста в неглубокий ров, ломая ноги.

Когда Людвиг оказался в первом ряду, в его отряде оставалось меньше двух десятков воинов. Их оттеснили слишком далеко, чтобы они смогли не допустить закрытия створок, но этому помешало другое – возникшая в проеме груда из полусотни мертвых тел.

Людвиг знал, что свое дело они сделали. Что бы то ни было, но быстро растащить такое количество мертвецов защитники замка не успевали. Тем более что почти никто даже не начал этим заниматься. Пока что только десяток людей пытались судорожно закрыть ворота, бездумно толкая створки, которые все больше заклинивались грудой трупов. А позади уже были слышны рожки бегущих на выручку пехотинцев. Слышны достаточно близко, давая надежду на успех их отчаянной вылазки.

Рядом с Людвигом упал один из его людей, до этого все время прикрывавший его, и через мгновение в бок эрла, в стык между пластинами легкой брони, вонзился нож. В том состоянии, в котором сейчас находился, он едва заметил этот удар, перерезая горло следующему нападавшему. Бросив мимолетный взгляд на торчащую из щели доспехов рукоять ножа, эрл шагнул вперед.

Как будто испугавшись его неожиданной атаки, враги начали отступать. На другой стороне моста появились первые пехотинцы, на ходу выхватывающие мечи и устремляющиеся к полуоткрытым створкам ворот. Из группы кавалеристов, которых Людвиг повел на удержание моста, в живых осталось не больше десятка. Они посторонились, пропуская вперед волну пехотинцев, и эрл оказался единственным на острие удара. Единственным из оставшихся, чья битва еще не была завершена.

Безжалостно ударив в спину отступающему, слишком опрометчиво отвернувшемуся от него, он двинулся в сторону ворот. Люди Сладжа пытались организовать оборону прямо за ними, во внутреннем дворе, но встречная атака застала их врасплох. До последнего момента защитники замка надеялись, что им удастся закрыть ворота. Многие до сих пор находились на стенах, многие только отступали с моста, затягивая в сети паники находившихся во внутреннем дворе.

Позади, из-за домов, вышла еще одна колонна королевских пехотинцев, отстающая от тех, кто вбежал на мост, не более чем на минуту. Так и не организованная до конца защита у ворот дрогнула. Первым в гущу схватки ворвался Людвиг, снес щит ближайшего противника и прыгнул на него, ударив ножом в шею.

В тот же момент он получил еще один страшный удар сбоку, от которого его спасла только пластина брони на плече. Молча развернувшись в сторону атаковавшего, он ударил в ответ, достав незащищенное место под слишком высоко поднятой для замаха рукой врага.

На короткие мгновения эрл остался один в гуще врагов. Второй нож вонзился сзади, под лопатку, совсем немного ниже сердца, но даже это не остановила эрла. Покачнувшись, он повернулся, увидев побелевшие от ужаса глаза нападавшего. Людвиг замахнулся, чтобы нанести еще один удар, но в это мгновение первая волна королевских пехотинцев достигла ворот, моментально снеся всех оборонявшихся и выдавливая их во внутренний двор замка.

Большинство врагов побежало. Однако Людвиг оказался быстрее отступающих и одним из первых ворвался в так и не закрытые двери цитадели.

Зал цитадели был роскошен. Сладж, втайне ото всех водрузивший на себя корону Акренора, перестроил его наподобие тронного зала, переплюнув по богатству убранства даже настоящий тронный зал в столице. Вдоль тяжелых каменных колонн, задрапированных синим шелком, до самого трона был растянут ковер с длинным ворсом, глушащий звук шагов.

Как только Людвиг вступил на коричневый ворс ковра и двинулся в сторону пустого трона, из-за колонн выступили трое охранников самозваного короля.

К лязгу мечей, доносящемуся со двора, добавились топот и крики на лестнице. Пехота сражалась уже внутри цитадели, лишь ненамного отставая от эрла. Людвиг на короткий миг задержался, как будто решая, вступать ли в поединок с тремя телохранителями в одиночку или дождаться подкрепления. Но в этот момент из-за колонны выступил его враг, эрл Сладж Лотан вон Менкер.