Бегство (Ветка Палестины - 3) - Свирский Григорий Цезаревич - Страница 28

- Позвольте, а зачем вам пришлось, извините, уносить свои елки-моталки? - воскликнул Сэм. - У вас были столкновения с властью?

- Никогда! - воскликнул уборщик, и почему-то оглянулся.

- А где вы живете? - Линда нацелила фотоаппарат на курчавую ухоженную бородку.

- Нигде! Я - бомж!.. Что такое бомж? БОМЖ - это советская аббревиатура. Без Определенного Места Жительства. То есть босяк! Отбросы общества!

- Как это может быть в Израиле? - воскликнул Сэм, вынимая из кожаной сумочки магнитофон.

- В Израиле все может быть.! Я в стране год и четыре месяца. Год власть давала мне деньги на квартиру, а потом хозяин выставил меня вон. Сдал квартиру новичкам, которым еще дают шекели. Это называется тут "прямая абсорбция". Записывайте, пожалуйста, я разрешаю, что за вопрос! "Прямая абсорбция"? Вы же видите! Через год - на улицу прямиком.

- Извините, но где же вы, скажем, сегодня ночевали? - недоверчиво спросила Линда. - Где-то приводили себя в порядок? Босяку так бородку не подбрить, - добавила он улыбчиво.

Сэм бросил недовольный взгляд на Линду, поинтересовался деловито: Пристроены у друзей? В общежитии?

- Пристроен, что за вопрос! Я абонирую садовую скамейку. Тут, рядом с отелем... Свежо, морской воздух... Есть ли надежда? Кто знает? Вот, говорят, амута. И я записался. Но, боюсь, будет как в России. Вступительный взнос взяли, а потом ищи ветра в поле.

- Вы видите здесь свое будущее?

- Я подмету весь Израиль, поскольку страна маленькая. А потом сломаю метлу о голову главного сионского мудреца Шамира. Или о того, кто его заменит. Нет-нет, вы пишите!

- Позвольте, - Сэм усмехнулся. - С советской властью у вас, как вы сказали, не было конфликтов. Вы, по всей видимости, тихий и верноподданный человек? Политика не ваша сфера?

- Я верноподданный там, в зазеркалье, а тут, нет никакого вопроса! я таки сломаю нашему Премьеру голову. Он ответит за каждый выброшенный на свалку рабочий день инженера-изобретателя. Да разве только за мой день?! Хотите откровенный разговор? На всю железку? Или вам, господа, это ни к чему?

- Вполне к чему, господин изобретатель. Я имею право включить свой тейпрекордер?

- Почему нет! - Евсей Трубашник поершил в раздумье бородку, в которой сверкнула первая седина, и начал излагать свою думу. Говорил он спокойно, не прерываясь, видно, дума эта мучила его давно и толковал о том он не раз. Веселые "елки-моталки", представлявшие инженера Евсея простоватым, немудрящим парнем, что, видно, помогало ему в России выжить, из его речи совершенно исчезли.

- За сорок пять послевоенных лет - рассмотрим только их? - еврейский народ Восточной Европы обрел состояние. Богатство в виде высокообразованной части своего народа. Это чудо еще будут изучать историки всех стран. Кроме, конечно, израильских. Почему "кроме" вы поймете из дальнейшего... Разве не чудо, что в нищих странах, при фашистских и полуфашистских системах подавления мысли, где интеллигентные семьи никогда не имели достатка, еврейские старики родители, кстати, и мои тоже, вынуждены были отдавать все, даже кровь, чтобы их дети получили самое лучшее образование. Именно там, в условиях долгой и постыдной приниженности евреев, родились не только тысячи и десятки тысяч талантливых людей, но и гении... Три-пять таких звезд у всего мира на слуху. А я знаю десятки блистательных ученых, совершивших открытия всемирного значения, неизвестных по сей день: они вынужденно работали на вторых-третьих ролях, чаще всего, исследователями-невидимками за семью печатями секретных лабораторий, годами и десятилетиями их отбрасывали от ключевых постов "по пятому пункту". Это, как вы понимаете, сливки. Но сливки без молока не получишь. Молоко - извините за сравнение, я не поэт, а заводской инженер -это сотни тысяч кандидатов и докторов наук, инженеров, врачей, рабочих высокой квалификации. Это профессионалы во всех отраслях промышленности, яркая комета на русском небе, что вызвало даже удивление Горбача: евреев в СССР всего ноль шестьдесят один процент, а ученых - куда ни глянь - иудей! Это и есть то, что я называю чудом. И вот это чудо, значительная часть его, оказалось ныне в Израиле. Больше половины "олим ми Руссия" с высшим образованием. Иные в пору самых высоких своих достижений и зрелости, - в возрасте пятидесяти-шестидесяти лет. Часто в годы своего максимального творческого расцвета - не чудо ли?! И вот это еврейское чудо, стыдно говорить! в еврейском государстве невостребовано. Оказалось здесь ни к чему - не нуждается в нем Израиль... Там мы стояли в очередях за батоном и бутылкой молока, здесь оказались в более страшной очереди - за право быть нужными, за право думать, работать по профессии. Кричишь на всех углах работу! Тебе метелку в руки - трудись!.. Чем выше интеллект, тем ниже порог чувствительности. Значит, больнее всего людям высокого полета. Они могли бы стать гордостью страны, а их - в грязь.

В этой гостинице живет профессор Аврамий Шор, известный социолог. Он пишет: за год простоя исследователь, лишенный лаборатории, материалов, теряет четверть своей потенции. Значит, четыре года, и ученого нет.

Но давайте, господа, рассмотрим проблему с другой стороны. Может быть, у Израиля достаточно специалистов? А у нас амбиции не по разуму? Вам это любопытно или сменить пластинку?.. Хорошо, продолжим. Я, по базовому образованию, инженер-электрик. Восемь месяцев работал почти по специальности. Меня даже повышали, сулили дать "квиют", постоянство, что в Израиле вроде ордена "Победы". Готов свидетельствовать перед любым трибуналом. Энергетика Израиля отстала на пятнадцать лет. Даже у себя в Норильске я не видел таких безграмотных инженеров, как здесь. Мне приходилось отменять монтаж по их чертежам. Перечеркивал красным карандашем. Дикость, дикость! В компании, где я работал, внедряли вакуумные выключатели и прочую аппаратуру, созданную по патенту доктора Свечкова. Днем с огнем искали специалистов. Я привел не просто знатока, я привел самого доктора Свечкова, моего учителя, репатриировавшегося в Израиль. Не взяли. Тут я им и высказал все! Естественно, меня в шею... Нет, голод мне не грозит. По Норильску у нас ходил татарин, голосил под окнами дурным голосом: "Чыним, паяим, каструли почыняем..." Вот я и есть такой татарин. Шекель в кармане не звенит, вешаю на стенку бумагу: "Чиню компьютеры, телевизоры, пылесосы", ну, и все прочее...

Линда хотела заметить что-то, но, взглянув на лицо Евсея, осеклась: широченные острые скулы его дернулись взад-вперед яростно.

- Позвольте мне идти... к вашему учителю... как его?. Сверчиков, сказал Сэм. - Мне непонятно, почему его не взяли. Ведь это их бизнес удача, доходы... Что? Сказали, плохой иврит?

- Это, господа, вам трудно понять. Пятьсот тысяч работящих людей прибыло из России. Вот и ввели бы вторым, рабочим, языком русский... Кого интересует доход, тот давно перестроился. Идешь по городу, читаешь по-русски: "Масло", "Сыр швейцарский". "Адвокат и нотариус". На двух языках рекламирует тот, кто хочет привлечь к себе. А в нашей фирме хотели не привадить, а отвадить. Чтоб свечко-выми и не пахло. Хотите хоть что-то понять, поговорите с моими коллегами по метле и тряпке.

- С коллегами поговорим обязательно. Но хотел бы знать мнение человека, принявшего к сердцу... как это?.. судьбу "еврейского чуда".

- Хорошо, скажу. Сорок лет в Израиле во главе поиска полезных ископаемых стоят отставные генералы. Не геологи. Что тут нашли? "Горништ", как говорила мама -н ичего! А в Израиле есть и нефть, и золото... Я взял геологию для наглядности. Всюду так. Свечковых к делу не подпускают - и это трагедия Израиля. Двадцать пять тысяч преподавателей упали с неба за последние три года. Среди них известные педагоги Москвы, Ленинграда, Харькова. Даже если десятая часть учителей, в конце-концов, прорвется, сегодняшние школьники уже не попадут в их руки. В результате многие родители отправляют своих детей двенадцати-четырнадцати лет обратно в Россию, чтоб дети получили подлинное образование, которое израильская школа не дает. И это приняло массовый характер.