Дух демона - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 70

Племянник барона частенько наведывался в этот трактир, хотя, сказать по правде, после разрыва его брака с Джилл отношения между ним и Петтибвой Чиличанк стали достаточно натянутыми. Однако ее сын Греди по-прежнему был рад считать молодого аристократа своим другом, и даже Грейвис не слишком винил Коннора за расстроившийся брак. Как-никак, ведь это Джилл отказала ему в выполнении супружеских обязанностей.

И потому Коннор продолжал бывать в трактире «У доброго друга», хотя человек его положения, несомненно, встретил бы радушный прием в лучших тавернах Палмариса. Но там он был лишь одним из знатных посетителей, а здесь, среди привычного шума и гама, он ощущал свое превосходство во всем.

К удивлению Коннора и многих завсегдатаев трактира, заведение оказалось закрытым. Освещены были только две комнаты для постояльцев, находившиеся на втором этаже, и кухня. Коннор заметил, что лучик света выбивался и из-за ставен небольшой комнатки в задней части дома, где когда-то жила Джилл, а теперь обитала Дейнси.

Он осторожно постучал в дверь и негромко позвал девушку:

— Дейнси, выйди и объясни, что у вас происходит.

Ответа не было.

— Дейнси Окоум, — уже громче позвал Коннор. — Ты бы видела, сколько народа околачивается на улице. Нас что, так и будут мариновать?

— Дейнси здесь нет, — ответила девушка, неумело стараясь изменить голос.

Коннор отпрянул. Его удивило, что в голосе звучал какой-то страх.

— Черт побери, да что здесь происходит? — спросил он.

Опять молчание.

— Дейнси, это Коннор… Коннор Билдеборох, племянник барона, — уже жестче произнес он. — Я знаю, что ты прячешься за дверью и слышишь каждое мое слово. Я требую, чтобы ты объяснила мне, что здесь происходит!

Вместо ответа послышалось негромкое всхлипывание.

Это еще более взволновало и насторожило Коннора. Здесь явно что-то случилось, и, быть может, нечто ужасное.

— Дейнси! — теперь уже закричал он.

— Ой, господин Билдеборох, прошу вас, ступайте отсюда, — послышался умоляющий голос. — Я не сделала ничего плохого. Уж и не знаю, какими прегрешениями хозяин с хозяйкой могли так разозлить церковь. За моей дверью нет греха. И сплю я всегда одна… ну, было с вами… и всего-то два, нет, три раза.

Коннор лихорадочно пытался разобраться в услышанном. Прегрешения против церкви? Со стороны семейства Чиличанк?

— Быть этого не может! — громко произнес племянник барона.

Он намеревался со всей силой ударить в дверь, но сдержался и решил поступить по-иному. Девчонка напугана, и явно не без причины. Если он напугает ее еще сильнее, то из Дейнси вряд ли удастся что-нибудь вытянуть.

— Дейнси, — тихим и ласковым голосом заговорил Коннор, стараясь успокоить ее. — Ты же меня знаешь, и знаешь, что я — друг семьи Чиличанк.

— Не припомню, чтобы хозяйка ставила вас так высоко, — резко ответила Дейнси.

— Но ты же знаешь, в чем причина, — сказал Коннор, изо всех сил стараясь говорить спокойно. — Тебе известно, что я не виню Петтибву за то, что она терпеть меня не может. Но я по-прежнему прихожу сюда и считаю это место своим домом. Я не враг семейству Чиличанк и не враг тебе.

— Как же, рассказывайте!

— Подумай, ведь я бы мог поступить по-иному, — изменил тактику Коннор. — Я бы мог привести солдат, и эта дверь недолго оставалась бы запертой.

— Дейнси здесь нет, — послышалось из-за двери. — Я ее сестра и не знаю, о чем таком вы говорите.

Коннор застонал и ударил дверь лбом.

— Ну что ж, ладно, — сказал он. — Я ухожу. И тебе не советую здесь засиживаться и ждать, пока эти монахи явятся за тобой.

Чуть отойдя от двери, Коннор зашагал на месте. С каждым шагом он ступал все тише, и создавалось впечатление, что он удаляется. Как он и предполагал, дверь вскоре приоткрылась. Коннор быстро просунул в щель ногу и со всей силой уперся плечом в дверной косяк.

Дейнси была горячей девчонкой, а тяжелые подносы, которые ей приходилось таскать, сделали ее сильной. Поэтому без потасовки не обошлось. Наконец Коннору все же удалось пробраться в комнату и быстро закрыть за собой дверь.

— Я буду кричать! — пригрозила испуганная Дейнси, отступая вглубь комнаты.

Под руку ей попалась сковорода, стоявшая на ночном столике. Дейнси схватила ее и перевернула, забыв про находившиеся там разбитые яйца. Те с брызгами полетели на пол.

— Убирайтесь! — потребовала она, размахивая сковородкой.

— Дейнси, да что с тобой? — спросил Коннор.

Он сделал шаг вперед, но под натиском мелькавшей в воздухе сковороды поспешно отступил и поднял обе руки.

— Где семья Чиличанк? Ты должна мне сказать.

— А то вы не знаете? — с упреком сказала Дейнси. — Небось, ваш дядюшка с ними заодно!

— Заодно… в чем? — спросил ошеломленный Коннор.

— Да в том, что хозяина с хозяйкой арестовали! — заплакала Дейнси, и слезы потекли по ее пухлым щекам.

— Арестовали? — повторил Коннор. — Так они арестованы? Городской стражей?

— Нет, — всхлипнула Дейнси. — Теми монахами.

Услышанное столь поразило племянника барона, что он не мог говорить.

— Арестовали? — наконец спросил он. — Ты в этом уверена? Значит, их не просто пригласили в Сент-Прешес, чтобы уладить какой-то пустяк?

— Молодой хозяин пытался спорить, — сказала Дейнси. — Говорил, что он — ваш друг, и все такое, но они только смеялись. А когда господин Греди хотел схватить свой меч, один монах… ну, костлявый такой, как вдарит ему, и молодой хозяин упал как подкошенный. И тут появился старый монах, злющий-презлющий…

— Отец Добринион?

— Нет, старше его на целую коровью жизнь, — ответила Дейнси. — Старый, весь высохший, и лицо в морщинах. А сутана была как у Добриниона, только позатейливее. Красивый наряд, даже на таком противном, сморщенном старике. Но лицо у него отвратительное…

— Дейнси, — строгим голосом произнес Коннор, пытаясь вернуть ее к главному.

— Так вот, старик сильно накричал на молодого, а потом как взглянет на господина Греди и говорит, что если он еще какую глупость сделает, то ему руки повырвут. Этот шутить не будет. Молодой хозяин тоже это понял. Весь побледнел и задрожал.

Коннор доплелся до постели и уселся в полном оцепенении, пытаясь хоть как-то разобраться в услышанном. Где-то пару лет назад в трактире вдруг появился невероятно толстый монах из Санта-Мир-Абель и завел разговор с Петтибвой. Но тогда все проходило спокойно, хотя этот человек говорил о Джилл и чем-то расстроил обычно веселую Петтибву. Тем не менее, монах вел себя довольно учтиво и был обходителен с хозяйкой.

— Они хоть сказали, зачем сюда явились? — спросил Коннор. — В каких прегрешениях обвинили твоих хозяев? Ты должна сказать мне, я настаиваю.

— Они расспрашивали насчет хозяйской дочки, — ответила Дейнси. — Сначала они подумали, что это я, и двое молодых монахов уже хотели меня схватить. Но старик сказал им, что они ошибаются, да и хозяин с хозяйкой тоже сказали, что я им не дочка.

Коннор подпер рукой подбородок, отчаянно и безуспешно стараясь переварить слова Дейнси. Джилл. Они искали Джилл? Но зачем?

— Потом они стали говорить, что хозяева, наверное, прячут свою дочку, и пошли шарить по всему дому, понаделав беспорядку, — продолжала Дейнси. — А после всех троих увели.

Коннор Билдеборох был человеком находчивым и изобретательным. Друзья и доверенные лица имелись у него повсюду: от дворца и монастыря до «Дома Бэтлброу» — наиболее знаменитого в городе борделя. Он принадлежал едва ли не к самому могущественному и влиятельному роду.

Он понял: настало время прибегнуть к помощи друзей и добыть хоть какие-то ответы.

Если церковь с такой силой ополчилась на семейство Чиличанк из-за Джилл, то он сам тоже может попасть под подозрение. Времена были опасные, и Коннор, проживший все свои тридцать лет среди тех, кто властвовал и повелевал, прекрасно знал, насколько серьезными могут оказаться подобные интриги.

— Ты, Дейнси, оставайся здесь, — сказал он девушке. — Дверь держи на запоре и никому, кроме меня, даже не отвечай, кто бы ни позвал.