Приключения Карандаша и Самоделкина (с иллюстрациями) - Дружков (Постников) Юрий Михайлович - Страница 17

— Правильно! Будем рисовать ночью, — подмигнул Карандаш.

Вот почему Самоделкин и Карандаш катались на метро до самой ночи. Они выбегали на каждой станции, садились на другой поезд, ехали неизвестно куда, совсем не подозревая, что где-то рядом за ними гонится, разыскивает их пронырливый шпион Дырка.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ, самая страшная

Отгадай загадку: «Где на свете самая короткая ночь?» Будешь думать, все равно сразу не отгадаешь. Самая короткая ночь бывает в метро.

Наверху, на земле, наступила ночь. А в метро было светло как днём. Только стало немного тише.

Но вот побежал по тоннелям от станции к станции последний поезд. В пустынном вагоне кое-кто уже сладко дремал. Один маленький гражданин даже крепко спал. Он с головой завернулся в плащ. Только длинный бледный нос гражданина выглядывал наружу и как-то подозрительно посвистывал: «Фьюить, фьюить! Вы тут, вы тут, вы тут!»

А впрочем, это, наверное, нам показалось. Маленький гражданин просто спал. Вот посмотрите на этого гражданина. Он, конечно, спит!

А поезд очень торопился. Он мимоходом обежал ещё несколько станций. Но радио сказало:

— Граждане, дальше поезд не пойдёт. Метро закрывается. До свиданья! Спокойной ночи!

Карандаш и Самоделкин вышли из вагона, тайком залезли под какую-то скамейку — и ни гугу!

На станции было темновато, как вечером на маленькой городской улице. Яркие лампочки погасли. Горели только самые неяркие. Поэтому никто не заметил проделку друзей. Никто, кроме… Но мы ещё не знаем, кто их заметил.

На станцию приехали уборщицы в халатах. Они включили поливальные машины, самоходные веники, долго мыли, вытирали станцию. Потом на бегущей лесенке поднялись наверх.

Лесенка после них побежала совсем пустая. Дежурный Монтёр выключил её, запер станцию на замок и пошёл домой.

На станции горели ночные фонарики.

— Пора! — Самоделкин помог Карандашу выбраться из-под скамейки.

— Ой, как темно! Жуть!

— Жуть! — повторил кто-то.

— Ой! — вздрогнул Карандаш.

— Ой! — передразнил кто-то.

— Не бойся, — сказал догадливый Самоделкин. — Это всего-навсего эхо. Пожалуйста, не бойся.

— Бойся! Бойся!.. — подхватило эхо.

— Страшновато, — прошептал Карандаш.

— Не обращай внимания, — сказал Самоделкин. — Давай рисовать.

Маленький художник полез в карман за цветными карандашами.

— Попались, голубчики! Вот вы где! Давненько я за вами бегаю!

Ну, конечно, это был шпион Дырка.

Он сидел под соседней скамейкой, пока уборщицы мыли станцию

— Руки вверх! — закричал Дырка, вынимая пистолет.

— Бежим, Карандашик! Бежим!

Находчивый Самоделкин дёрнул Карандаша за руку.

— Стой, стрелять буду! — верещал Дырка.

Бабах! — загремел выстрел. — Бабах!..

Пуля попала в ночную лампочку, лампочка разлетелась на мелкие кусочки. Стало почти совсем темно и очень страшно.

— Бежим! Скорей бежим! — воскликнул Самоделкин.

Они спрыгнули на рельсы и побежали в чёрный тоннель, по которому днём так весело катились поезда.

— Куда вы, ребятки? Стойте! Я же пошутил! Ха-хаха! Я пошутил! Слоите! Приветик вам от капитана! Стойте же! Дуу!.. Где вы?! — кричал Дырка, слушая, как топают ботинки друзей.

Он шагнул в сторону и упал с перрона.

— « Проклягье!.. — завопит разбойник.

— «…лятье!» — громко повторило эхо.

Шпион вскочил на ноги, размахивая пистолетом.

— Скорей, Карандашик, скорей! — торопил Самоделкин.

Редкие фонарики светили на дорогу, где-то позади бежал Дырка и кричал:

— Не уйдёте, мерзавчики! Попались!

Так они бежали всю короткую подземную ночь к следующей станции.

Где-то наверху, на земле, рано утром подошёл к станции Монтёр. Он вынул из кармана ключи и стал отпирать большие двери как раз в ту минуту, когда Самоделкин и Карандаш бежали по лесенке наверх, перескакивая со ступеньки на ступеньку. (По ночам лесенки в метро сами не двигаются.)

Дырка прыгал за ними, стараясь поймать когонибудь за ногу.

— Стойте! — умолял он. — Стойте, вам говорят! Станция заперта! Бежать некуда! Некуда!!! Не спешите, гадкие мальчишки, а то я задыхаюсь! Ух, как я устал! Ух!..

Шпион в изнеможении сел на последней ступеньке передохнуть.

Бледный Карандаш и мрачный Самоделкин стояли перед ним.

Бежать было некуда.

«Всё пропало!» — подумал Карандаш.

— Хе-хе-хе! Хи-хи-хи! — радовался Дырка. — Ух, как я устал! Посидим поговорим. О том о сём. Ой, как мне вас жалко! Хи-хи-хи! Эй ты, пустая железная банка! Я развинчу тебя на кусочки!

Он показал Самоделкину отвёртку, ту самую, которую стащил однажды ночью у Слесаря, когда Самоделкин придумал махатели.

Вдруг на станции стало светло-светло. Это Монтёр включил свет.

Неподвижная лесенка, на которой сидел Дырка, неожиданно побежала вниз.

— Какие глупые шутки! — возмутятся Дырка. — Помогите! Остановите! Караул!!

Но лесенка-чудесенка понесла разбойника вниз, подальше от наших маленьких измученных друзей.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ, в которой петух становится будильником

В городе начинался новый хороший день. Усталые друзья вышли на улицу.

— Ой, как я спать ха-ааа-ачу! — зевнул Карандаш. — Пойдём домой, Самоделкин.

— Подожди, — сказал Самоделкин. — Посмотри, куда мы с тобой попали!

Вся улица была украшена разными флагами. На станции метро висел огромный плакат:

— Карандашик, мы останемся тут! Мы найдём Прутика на параде!

— Я согласен, только да-ааа-авай посидим немножко, а то я устал.

— Правильно, — сказал железный человечек. — Давай посидим. Ноги у меня тоже не железные…

На дороге сидеть неудобно, поэтому Карандаш и Самоделкин забрели в маленький, но густой сквер, залезли в кусты, легли на мягкую тёплую траву.

Летний ветерок шевелил травинки. Они щекотали Карандаша и Самоделкина. Пичужки на дереве зачирикали песенку, похожую на колыбельную.

— Я, кажется, за-ааа-сыпаю, — жалобно сказал Карандаш.

— Я то-ооо-же…

— Но мы с тобой можем проспать весь парад!

— Можем.

— Как же быть?

— Нарисуй, пожалуйста, будильник. Мы его заведём, и он разбудит нас ровно в двенадцать минута в минуту.

— Я не умею рисовать будильники.

— Тогда нарисуй петуха.

— Петуха? Ха-ха, — слабо засмеялся Карандаш, не открывая глаз.

— Пожалуйста, не спи. Рисуй петуха!

— Ты надо мной смеёшься. Зачем я буду рисовать петуха?

— Петухи всегда кричат в одно и то же время. Раньше по ним даже время узнавали. Нарисуй петуха. Он закричит ровно в двенадцать, и мы проснёмся.

Через полминутки Самоделкин и Карандаш крепко спали. А рядом разгуливал нарядный важный петух Будильник. Он клевал букашек и помахивал ярким разноцветным хвостом.