Дитя больших планов - Плотникова Александра - Страница 35

 Равен и сам удивился. Все его дети - Аштай, Контар и младшая дочь Ламисса - все были здесь, сыновья еще и с женами. Насколько он успел разглядеть - внуки пришли не все, видимо, с собой взяли только самых маленьких...

 - Великий Вещий - почему вы не предупредили?! - подскочила Инайя, всплеснув руками и крыльями. - Я бы хоть... приготовила чего...

 - Бабушка! Дедушка! - радостно запищали дети, бросаясь к супругам Каарис, облепляя их и просясь на ручки. Правда, заметив незнакомое им существо, тут же смущенно попрятались, выглядывая из-за родителей и с любопытством рассматривая Каинара.

 Тот, в свою очередь, смутившись, сделал вид, что всецело занят инструментом. Он сидел на полу возле камина, поджав одну ногу, и тихонько перебирал струны арфы. Перед родными детьми Равена ему вдруг сделалось неловко.

 Некоторое время многочисленное семейство вемпари о чем-то радостно шумело, болтало, толкалось крыльями в тесноватой для такого столпотворения гостиной, пока Равен громкими хлопками не прервал общую болтовню.

 - Так! Хочу кое-что сказать... У нас пополнение. Каинар, иди сюда.

 Все взгляды устремились к химеру.

 Бережно отложив арфу, тот поднялся и подошел к остальным, но так, чтобы оказаться поближе к приемному отцу. Под чужими взглядами двигался он скованно.

 - Дети, это Каинар. Ваш новый братик... - улыбнулся Равен.

 Дети, до сего момента смущенно прятавшиеся от незнакомца, вылетели из-за спин родителей и набросились на «братика» с радостным визгом.

 Химер в первые мгновения опешил, не зная, как себя вести, теряясь от такой бурной радости, и даже пару раз коротко негромко рыкнул на вемпарят - те каким-то чудом сумели доволочь его до стоявшей в углу тахты, закиданной подушками, взобрались повыше и теперь вовсю таскали несчастного Каинара за уши, волосы и лапы. Химер только и мог, что беспомощно порыкивать. Родители попытались было урезонить неугомонных чад, но куда там! Крылатая малышня окончательно завалила химера, облепив со всех сторон так, что он не знал, как и отбиться от них. Не когти же выпускать, право слово. В конце концов, на них гаркнул Равен, не в силах больше смотреть в жалобные глаза химера. Детки порскнули в разные стороны и попрятались. Благодарный до глубины души Каинар, наконец, сумел подняться. Выглядел он теперь донельзя растрепанным.

 Аштай, спихнув расшалившегося ребенка супруге, внимательней присмотрелся к Каинару:

 - Ты ведь Хранитель Равновесия? - он покосился на Равена, сгребшего на руки кого-то из внуков, - Он тебя сильно гоняет?

 - Уже нет, - ответил Каинар, пригладив волосы. - Я сам себя гоняю. Но не гоняй он, остался бы я двуногим зверем...

 - Значит все же раньше, - хмыкнул Аштай, - М-да, как на него похоже. За столько времени он нисколько не изменился. И мать, наверное, тоже, а? - хитро подмигнул он. - Все те же споры на тему "что ты не кормишь ребенка"?

 - Слава всем Богам, прекратились, - фыркнул Каинар. - Но если подумать, это не так уж плохо. Таких родителей еще поискать надо... Жаль, не помню, но что-то мне подсказывает, что кровные мои родители такими отнюдь не были.

 Аштай смущенно замолчал, потом тихо произнес:

 - Есть вещи, которые нам знать не стоит...

 - Есть, - согласился химер. - Очень даже есть.

 Он помнил, какими были его первые дни в этом доме, как страшно было забитому замученному зверю в ласковых и добрых руках. Как он ждал наказания даже за мало-мальски косой взгляд, за каждый рык или неповиновение. А память шевелилась и подсказывала, что до этого было еще хуже. Что в пещерах среди нежити била не теплая ладонь легким шлепком по загривку или пониже спины - хлестал гудящей змеей черный хлыст мрака, впивался в сердце, вынимал душу.

 Теперь все не так. Теперь он здесь полноправный член семьи, у него есть дом, отец, мать и будущее. И внезапно химер увидел себя со стороны - странным, непонятным созданием, несостоявшейся нежитью с кошачьей натурой, лишившимся, казалось бы, всего - и внезапно получившим все сполна, и еще намного больше. За что, за какие заслуги? Непонятно. Но, может, в долг? В таком случае, он этот долг выплатит, а надежды - оправдает.

 Каинар вспомнил Хранителя Смерти, его ужас, непонимание, неверие, чуть ли не дошедшее до отвращения... И плюнул на все это с высокой колокольни. У него есть семья, он навсегда свой среди этой шумной и веселой компании, так зачем больше? Возможно, когда-нибудь у него появятся свои дети. Сыновья и дочери. Правда, он пока еще не представлял, как, когда и с кем, да и не чувствовал себя готовым к ораве сорванцов, таких же неугомонных, как Равеновы внуки, но... Никто ведь не запрещает немного помечтать, верно?

 Усевшись в уголке, химер снова взялся за арфу, наигрывая что-то феерически-легкое... Ему виделся черно-золотой дракон. Он танцевал на острие иглы, взмахивая шелком огромных мягких крыльев, роняя блики с чешуи цвета обсидиана и золотистой бронзы. Извивались усы в гагатовых шишечках на узкой, украшенной роговым клювом морде, мерцали серебром огромные глаза под короной рогов. Хлыстом щелкал длинный гребнистый хвост, а тонкие, с виду жилистые лапы перебирали острие...

 Вечер выдался веселым. Было много баек, шуток-прибауток, новостей из горного дома Вемпари. Дети, в конце концов, поладили с химером, и он уволок их играть на улицу, чтобы взрослые могли спокойно поговорить. Так что, со двора то и дело слышался визг, писк, рык, хохот и еще множество всяких звуков, возвещающих о полном бедламе. Вернулась эта компания часа через три, уже в полнейшей темноте, в снегу с ног до головы. Инайя выбила мокротень с гуляк веником, после чего вручила им по кружке горячего чая с булочками. Гости отбыли домой порталом уже поздно ночью, притом малышню пришлось отрывать от Каинара чуть ли не силой с обещаниями, что они обязательно придут в гости еще.

 Дом спал. Стояла живая ночная тишина. Поскрипывало дерево, где-то капала вода, и раздавался мягкий топоток домашнего духа, пришедшего к своему блюдцу с молоком. Где-то шуршали мыши. В конец вымотавшийся Каинар сидел на полутемной кухне, освещенной всего одной масляной лампой, слушал тишь, и пил чай, перебивая привкус выпитой меньше получаса назад крови. Солено-металлический вкус ему нравился куда меньше ароматного чайного букета, но куда деваться, если внутренности начинают есть сами себя, изводя неприятной жгучей резью? Химер вздохнул и лениво вытянулся на стуле.

 - Опять не спишь? - тихо спросил Равен, прошелестев крыльями у входа на кухню.

 - А не хочу, - мурлыкнул Каинар, отпивая из чашки. - После такого гама как-то не получается.

 - А вот представь, каково было мне, когда те трое моих были маленькими. Тут уж их домой не отправишь...

 - В таком случае, ты герой. Чай будешь?

 - Нет, спасибо, - Равен присел на стул рядом с Каинаром, поставив локти на стол и устало подперев голову. - Герой... Героем был Теуш Одрон... с его-то дикаренком.

 - Отец Яноса Одрона? Мне Янос показался рассудительным. Хотя, он... странный немного, это есть.

 Химер держал фарфоровую чашку в кончиках выпущенных когтей, изредка делая глоток-другой - исключительно ради удовольствия от вкуса напитка. Движения лап при этом смотрелись на удивление изящно.

 - Лучше тебе не знать, что там вообще творилось... - хмыкнул вемпари, удобнее умостив седые крылья. - И кстати... Каинар, - медленно начал он, - скоро Ритуал Равновесия...

 - А какое нынче число? - внешне химер невозмутимости не утратил, но леность из позы и движений пропала.

 - Двадцать восьмое, Месяц Белого Тигра, - отозвался Равен, - И тебе придется явиться к Кругу и выполнить Ритуал.

 Каинар скривился: - Придется. Хранители все такие, как этот Смотрящий-во-Тьму?

 - Нет, не все. Хотя бы потому, что есть Дингар. А Марфайрус... не обращай на него внимания.

 Равен порылся в складках туники, извлекая оттуда круглый медальон, и протянул его химеру: - Держи. Это твое.