Ловушка для чародеев - Моллой Майкл - Страница 28

Эбби прочла вслух:

— «Я солнечный миллионер», слова Чарльза Стэнхоупа.

— Здорово, сэр Чедвик, — Эбби восхищенно подняла на него взгляд, закончив чтение. — Вы настоящий поэт!

Сэр Чедвик явно был польщен.

— Я решил придать песенке легкий американский привкус, — заметил он. — Думаю, будет неплохо, если мы представимся гастролерами, только что прибывшими с лучших сцен Нью-Йорка.

— Сейчас я выучу стихи, а потом попробую спеть, — предложила Эбби.

Сэр Чедвик снова улыбнулся.

— Не надо ничего учить, — возразил он. — Просто начинай петь и танцевать. Я же говорил, тебя ждет приятный сюрприз.

— Ну, раз вы настаиваете, я попробую, — согласилась Эбби.

К немалому своему удивлению, она почувствовала, как ее ноги сразу принялись сами собой бить чечетку.

— А теперь пой, — приказал сэр Чедвик.

— Но я же не знаю мелодии, — возразила Эбби.

— Нет, знаешь, — ответил сэр Чедвик.

Вдруг Эбби осознала, что он прав. В голове у нее зазвучал веселый мотив, которого она никогда раньше не слышала, а с губ сорвались слова.

— Дорогая моя, ты неподражаема, — заявил сэр Чедвик, когда Эбби закончила танцевать и петь.

— Полностью согласен, Чедди, дружище! — прозвучал чей-то знакомый голос.

Раздался легкий хлопок, и в комнате появился Пэдди Пак. На этот раз на человеческом туловище красовалась ослиная голова, увенчанная шляпой. Галантно приподняв свой головной убор, Пэдди заявил:

— Рад встрече, очаровательная Эбби Кловер!

— Я тоже рада, мистер Пак, — ответила Эбби и пожала его волосатую руку.

— Называй меня попросту Пэдди, дорогуша, — попросил тот и повернулся к сэру Чедвику: — Хочу предупредить тебя кое о чем, Чедди. Ваш сосед, так называемый Пэт О'Грасс, такой же ирландец, как я — уроженец Новой Гвинеи.

— Вот как? — откликнулся сэр Чедвик. — А я и не знал.

— У настоящих ирландцев совсем другой акцент, — заявил Пэдди. — В общем, что-то тут не так. Будьте настороже.

Сказав это, он подмигнул Эбби и с легким хлопком растворился в воздухе.

— Как это Пэдди удается перемещаться во времени, когда ему вздумается? — спросила Эбби.

Сэр Чедвик в ответ развел руками.

— Если пак воспылает к кому-то привязанностью, он способен следовать за объектом своих чувств куда угодно, даже в прошлое, — пояснил он. — Пэдди хороший парень, но, по правде говоря, его внезапные появления изрядно действуют на нервы.

— И долго он будет вот так следовать за вам и? — продолжала расспрашивать Эбби.

— Полагаю, до тех пор, пока не окажет мне очень важную услугу.

— Как странно, — удивилась Эбби. — Может быть, наоборот — он будет вас преследовать до тех пор, пока вы не окажете ему очень важную услугу?

— Запомни, дитя мое: когда имеешь дело с паками, лучше отбросить все логические соображения, — тяжело вздохнул сэр Чедвик.

Он выбил каблуками замысловатую дробь.

— Давай-ка лучше еще немного поупражняемся в танцах, а потом вместе с Хорасом отправимся за покупками.

20

Пэта О'Грасса преследует сыщик

Веселый и довольный, Хорас Гринбауэр привел Эбби с сэром Чедвиком в магазин театральных костюмов, располагавшийся на узкой улочке близ вокзала.

— Удивительно, что в маленьком Торгейте есть такой магазин, — заметил сэр Чедвик.

— О, в нашем Летнем театре частенько даются большие представления и спектакли, — пояснил Хорас. — К тому же в нескольких крупных отелях то и дело устраиваются балы-маскарады.

Костюмы, выбранные для выступления, были просто превосходны.

Сэр Чедвик решил предстать на сцене известным американским персонажем по имени Дядюшка Сэм. И в магазине нашлось для этого все необходимое — цилиндр, шелковый костюм с рисунком из звезд и полос и даже козлиная бородка.

Для Эбби сэр Чедвик выбрал белое платье с пышными оборками и белокурый кудрявый парик.

— Ведь нам придется выступать перед зрителями викторианской эпохи, — пояснил он. — А в те времена люди были ужасно сентиментальны. Маленькая белокурая девочка — это как раз то, что надо. Я уже придумал тебе псевдоним — Мэри Доброе Сердечко.

— Ладно, так и быть, — вздохнула Эбби. — Я согласна надевать это платье, но только на сцену.

После покупки костюмов Хорас отвел их в большой универмаг, где также пользовался неограниченным кредитом. Надо было купить одежду не только для сцены, но и на каждый день.

Сэр Чедвик отобрал для себя кремовый костюм-тройку и несколько рубашек. Эбби настояла на приобретении второго матросского костюмчика.

— А еще нам нужны купальные костюмы и ведро с лопаткой для Эбби, — заявил сэр Чедвик.

Служащий магазина согласился доставить их покупки в пансион.

— Я договорился о встрече с управляющим летним театром, — сообщил Хорас, когда они вышли из магазина. — Он с нетерпением ждет счастливой возможности пообщаться с вами.

Хорас слегка преувеличил. Управляющий театром, кругленький человечек, которому очень подходила его фамилия — мистер Раш,[2] уделил им всего несколько минут. Он буквально не мог устоять на месте, все время порываясь куда-то бежать.

— Замечательно, превосходно, великолепно, мистер Стэнхоуп, мисс Доброе Сердечко, — воскликнул он, едва дослушав до конца первую песенку. — Вы готовы выйти на сцену сегодня вечером?

— Разумеется, — с достоинством ответил сэр Чедвик. — Но прежде необходимо оговорить сумму гонорара с нашим агентом, мистером Хорасом Гринбауэром.

Сэр Чедвик оказался совершенно прав, предрекая Эбби большой успех. Как только отзвучали последние слова песенки, раздался оглушительный шквал оваций. Публика требовала, чтобы Эбби пела еще и еще, так что юной артистке пришлось бисировать трижды.

Закончив свое выступление, Эбби стала с удовольствием наблюдать за другими артистами. Фокуснику было далеко до Великого Мендини. Зато он позволил Эбби играть со своими белыми кроликами, когда ему самому они не требовались. Но больше всего Эбби понравился Пэт О'Грасс и его танцующие лепреконы. Они распевали ирландские баллады и так лихо отплясывали джигу, что, казалось, сцена вот-вот провалится от топота маленьких ножек.

На следующий день местная газета посвятила Чарльзу Стэнхоупу и Мэри Доброе Сердечко статьи, полные похвал и восторгов.

— Невероятно… потрясающе… редкий талант… — Сэр Чедвик зачитывал вслух самые лестные эпитеты, сидя в шезлонге, а Эбби тем временем увлеченно возводила из песка уменьшенное подобие дворца короля Лантуа.

Подняв голову, Эбби окинула взглядом длинный золотистый пляж, полный веселых людей.

— Как жаль, что в наше время Торгейт стал совсем другим, — вздохнула она. — Верно, сэр Чедвик?