Таинственный Рыцарь - Мартин Джордж Р.Р. - Страница 11

У Дунка появилось страннейшее чувство, будто это всё с ним уже было.

— Вы снились мне, — сказал он. — Мои сны не такие как ваши, сир Дункан. Мои — правдивы.

— У вас был сон обо мне? — сказал он слишком густым от вина голосом. — Какого рода сон?

— Я грезил, — сказал Скрипач, — вы были в белом с ног до головы, а длинный белый плащ струился с ваших широких плеч. Вы были Белым Мечом, Присягнувшим Братом Королевской Гвардии, величайшим рыцарем во всех семи королевствах, и вы жили лишь, чтобы защищать и служить на благо своего короля. — Он положил руку Дунку на плечо. — Вам грезилось тоже самое, я знаю.

Это была правда. В тот первый раз, когда старик разрешил ему подержать его меч.

— Каждый мальчик мечтает служить в Королевской Гвардии.

— Но только семеро мальчиков одевают белый плащ, когда вырастут. Хотите ли вы быть одним из них?

— Я? — Дунк стряхнул руку лордёныша, ибо она начала сдавливать ему плечо. — Может быть. А может, и нет. — «Рыцари Королевской Гвардии служили пожизненно и клялись не иметь жены и не владеть землями. А может я всё же встречу Тансель. Почему бы мне не обзавестись женой и сыновьями?» — Не имеет значения, о чём я мечтаю. Только король может сделать рыцаря Королевским Гвардейцем.

— Полагаю, это означает, что мне придётся занять трон. Хотя я с гораздо большим удовольствием научил бы вас играть на скрипке.

— Вы пьяны.

Ворона ворону на черноту попеняла.

— Восхитительно пьян. Вино делает любую вещь возможной, сир Дункан. По-моему, вы будете хорошо смотреться в белом, но если вам не нравиться этот цвет, возможно, вы предпочитаете стать лордом?

Дунк рассмеялся ему в лицо.

— Нет, я скорее отращу огромные голубые крылья и улечу. Вероятность того и другого приблизительно одинакова.

— Вы надсмехаетесь надо мной. Истинный рыцарь никогда бы не стал надсмехаться над своим королём. — Скрипач действительно выглядел очень обиженным. — Надеюсь, вы больше станете доверять моим словам, когда увидите, как появится дракон.

— Появится дракон? Живой дракон? Где? Здесь?

— Мне снилось это. Этот бледный белый замок, вы, дракон, вылупляющийся из яйца. Мне приснилось всё это, как когда — то приснились мои братья, лежащие мёртвыми. Им было двенадцать, а мне только семь, так что они посмеялись надо мной, а потом умерли. Теперь мне два-и- двадцать, и я верю своим снам.

Дунк вспомнил другой турнир, вспомнил, как он шёл под лёгким весенним дождём с другим принцем. «Мне снились вы и мёртвый дракон, — говорил ему брат Эгга Дэйрон. — Могучий зверь, огромный, с такими большими крыльями, что они могли покрыть весь луг. Он упал на вас, но вы были живы, а дракон мёртв». И он пал, несчастный Бэйлор.[12] Сны слишком ненадёжная почва для строительства планов.

— Как скажете, милорд, — сказал он Скрипачу. — Прошу извинить меня.

— Куда вы идёте, сир?

— В постель, спать. Я пьян как пёс.

— Будьте моим псом, сир. Ночь полна обещаний. Мы можем повыть вместе и разбудить богов.

— Что вы от меня хотите?

— Ваш меч. Я сделаю вас своим человеком и возвеличу. Мои сны не лгут, сир Дункан. Вы получите этот белый плащ, а я должен получить яйцо дракона. Я должен, мои сны это ясно показали. Возможно, из яйца вылупится, или…

Позади них кто-то резко распахнул дверь.

— Он здесь, мой лорд.

Пара стражников появились на крыше, а за ними Лорд Гормон Пик.

— Гооорми, — растягивая звуки, произнёс Скрипач. — В чём дело? Что вы делаете в моей спальне, мой лорд?

— Это крыша, сир, вы выпили слишком много вина. — Лорд Гормон сделал резкий жест, и стражники выступили вперёд. — Позвольте нам помочь вам добраться до кровати. Прошу вас вспомнить, что поутру вас ждёт турнир. Кирби Пимм может оказаться опасным противником.

— Я надеялся сразиться с добрым сиром Дунканом.

Пик бросил на Дунка недружелюбный взгляд.

— Возможно, попозже. В первой схватке вам выпал Кирби Пимм.

— Этот Пимм должен пасть! Все они должны пасть! Таинственный рыцарь торжествует над своими противниками, и восхищение сопровождает его.

Стражник взял Скрипача за руку.

— Сир Дункан, похоже мы должны разлучиться, — крикнул он пока ему помогали спуститься по ступеням.

Только лорд Гормон остался на крыше с Дунком.

— Межевой рыцарь, — прорычал он, — твоя мать не учила тебя не совать руку в пасть дракона?

— Я не знал своей матери, милорд.

— Это кое-что объясняет. Что он пообещал тебе?

— Титул лорда. Белый плащ. Большие голубые крылья.

— Вот тебе моё обещание: три фута холодной стали в твоём животе, если когда-либо упомянёшь хоть словом о том, что сейчас произошло.

Дунк потряс головой в надежде прояснить разум. Не похоже, чтоб это помогло. Тогда он перегнулся в поясе и его вырвало.

Блевотина забрызгала сапоги Пику, и лорд разразился проклятьями.

— Межевые рыцари, — воскликнул он с отвращением. — Вам здесь не место. Ни один истинный рыцарь не будет настолько невоспитан, чтобы заявиться неприглашённым, но вы межевые твари…

— Мы нежеланны нигде, но оказываемся везде, милорд.

Вино сделало Дунка смелым, в другой раз он бы попридержал язык. Он вытер рот тыльной стороной ладони.

— Постарайтесь запомнить, что я вам сказал, сир. В противном случае вам не поздоровится.

Лорд Пик стряхнул блевотину с сапог и удалился. Дунк снова прислонился к перилам и принялся прикидывать, кто безумнее — Лорд Гормон или Скрипач.

К тому времени, когда он нашёл обратную дорогу в зал, из его компаньонов там остался лишь сир Мейнард Пламм.

— У неё осталась хотя бы мука на сосках, после того как вы сорвали с неё подштанники? — поинтересовался он.

Дунк потряс головой, налили себе ещё один кубок вина, пригубил, и решил что он и так уже достаточно пьян.

Стюард Баттервелла выделил комнаты в замке для лордов и леди, и кровати в казармах для их свиты. Остальным гостям предоставлялся выбор: или соломенные тюфяки в подвале, или поставить свои шатры на небольшом клочке земли под западной стеной. Скромная парусиновая палатка, которую Дунк приобрёл в Каменной Септе, была далеко не шатром, но худо-бедно защищала от солнца и дождя. Некоторые его соседи всё ещё бодрствовали, шёлковые стены их шатров сияли, словно цветные фонари в ночи. Из голубого шатра с подсолнухами слышался смех, а из другого, в красно-белую полоску, звуки любви. Эгг поставил их палатку немного поодаль от остальных. Мейстер и обе лошади были стреножены, а оружие и доспехи Дунка аккуратно уложены у стены. Он протиснулся в палатку и обнаружил своего оруженосца сидящего со скрещенными ногами над свечой, его голова сияла, а сам он внимательно изучал какую — то книгу.

— Чтение книг при свете свечи сделает тебя слепым.

Чтение продолжало оставаться тайной для Дунка, хотя парень и пытался его учить.

— Мне нужен свет свечи, чтобы различать слова, сир.

— А в ухо не хочешь? Что это за книга?

Дунк видел лишь яркие цвета на обложке и маленькие раскрашенные щиты, прячущиеся между буквами.

— Реестр гербов, сир.

— Ищешь Скрипача? Ты не найдёшь его. Межевых рыцарей в такие реестры не вносят, только лордов и чемпионов.

— Я не его искал. Я видел другие гербы во дворе… Лорд Сандерлэнд[13] здесь, сир. Его знак — три бледные женские головы на зелёном и синем полуполях.

— Сестринский лорд? Правда?

Три Сестры были островами в Укусе. Дунк слышал, как септоны говорили, что острова утопают в грехах и алчности. Систертон был самым известным логовом контрабандистов в Вестеросе.

— Далёкий же он проделал путь. Наверное, он родственник Баттервелловой невесты.

— Никак нет, сир.

— Значит он здесь ради пира. Они едят одну рыбу на Трёх Сёстрах, не так ли? Его, небось, уже воротит от рыбы. Ты хорошо поел? Я принёс тебе каплуна и немного сыра.