Ухо, дыня, сто двадцать пять! - Крюгер Мария Людвика - Страница 27

Теперь уже все должны были признать, что нет, не видели никогда в жизни. Правда, Вальдек пытался бормотать, что сначала надо бы спросить об этом других собак, но все закричали:

— Гапа необычайная собака, и всё!

— Вот так-то! — Юлька нежно поглядела на Гапу и погладила её по косматой голове. — Хорошая собачка, умная собачка!

— Гав! Гав! — полаяла Гапа и снова стала тянуть Юльку в сторону запертых ворот цирка.

— Но собачечка! Ты же видишь: все билеты проданы. Мы не можем войти.

— Попробуем в другой день, — добавил Петрек. — Скажи ей, Юля, что попробуем в другой день! Может быть, завтра.

Тут часы на ратушной башне пробили половину четвёртого.

— Ой! — вскрикнул Мачюпа. — Мне пора!

— Нам тоже! — подхватили остальные члены Команды Сыщиков.

И, таща за собой Гапу, все побежали домой.

23. Ещё несколько слов о Юльке

Когда они стояли перед цирком, было уже, как известно, половина четвёртого. Поэтому домой они порядком опоздали. Больше всех опоздала Юлька, потому что жила дальше всех.

Она прибежала домой, сильно запыхавшись. Хорошо, что часть уроков она сделала ещё вчера, а то родители ни за что не взяли бы её в цирк. Да, да, бывают в жизни такие совпадения! В тот самый день, когда они с Гапой рассматривали афишу, Юлька была вечером на представлении. Случилось это благодаря тому, что её папа заранее заказал билеты.

Конечно, Юля не верила в то, что маленький жёлтый пёсик на кривых лапах происходит с другой планеты. И ещё она злилась на то, что её вызвали с места и все на неё смотрели. Ей даже показалось, что люди над ней смеются. А самое обидное было то, что маленький жёлтый пёсик сбежал, видно, напуганный шумом и криками.

Маленький жёлтый пёсик. С голубыми крылышками.

Она потом думала о нём весь вечер, пока не заснула.

Маленький жёлтый пёсик! А ведь Гапа привела их к цирку, где выступал этот пёс, и в квартиру той старухи, которая говорила о жёлтой таксе, и в гостиницу, где администратор тоже рассказал им о необычной собаке. Может ли быть, чтобы этот маленький пёсик имел что-то общее с пропавшим Космалей? Её ужасно мучили все эти мысли, но, так и не сумев в них разобраться, она заснула.

Проснувшись утром, Юля снова стала думать об этом. Конечно, было очень сомнительно, чтобы существовала какая-то связь между псом и Космалей. И всё же перед началом уроков Юля поделилась своими мыслями с Петреком и Мачюпой.

Мальчишки слушали недоверчиво. Мачюпа даже стал подсмеиваться.

— Иди ты, Юлька! Глупости это! Правда, я и сам бы не прочь поглядеть на чудного пса. Говоришь, он умеет считать? Смешно. Знаете что? Пойдёмте сегодня после уроков в цирк и посмотрим.

_ Пойдём, — поддержали его Войтек и Вальдек.

— Но что мы там увидим? — заволновался Петрек.

— Ну, этого пса и вообще, — пояснил Мачюпа. — А если не будет билетов на представление, всё равно пойдём, ведь перед представлением можно поглядеть на зверей в клетках. Тоже по билетам, но очень дешёвым. Пойдём?

— Ладно, — согласился Петрек, — пойдём. Мне самому хочется посмотреть на этого пса.

— Но ведь если мы пойдём только поглядеть на зверей в клетках, то пса не увидим. — Юлька пожала плечами. — Его-то в клетке не держат.

— Если злой, то держат, — вмешался Вальдек. — Значит, идём. Сразу после уроков!

Но был ещё некто, который тоже собирался в цирк, причём не ожидая конца урока. В то время, когда Петрек, Мачюпа, Вальдек и остальные ребята из пятого «В» сидели в классе и слушали, как Юля отвечает у доски, возле цирка, рядом с плакатом, изображавшим пса с Венеры, можно было видеть большую лохматую собаку, бурую с белыми пятнами.

Да, да. Это была Гапа. Собственной персоной.

24. Что сказал лев?

Итак, то, что услышал Яцек Космаля, было, как оказалось, рычанием льва.

— Помогите, — заскулил Яцек, — пропал я, погиб!

И закрыл глаза, так как не сомневался, что сейчас произойдёт нечто ужасное. А произошло следующее: лев, очнувшийся на минутку от сладкого сна, пошевелился, и Космаля съехал с его гривы, которую принял за пушистый ковёр.

— Хр-р-р! — снова прорычал лев, не открывая глаз. Он, видно, опять заснул, только сны у него были неспокойные.

«А что будет, когда он проснётся?»

Испуганный жёлтый пёсик поджал хвост и сел в угол, размышляя над тем, что его ждёт в львиной клетке.

— Хр-р-р, хр-р-р, — тем временем беззаботно похрапывал лев.

«Он попросту меня съест, — с ужасом подумал Космаля. — Проснётся, щёлкнет зубищами — и нет меня!»

Тут он почувствовал лёгкий укол в спину возле хвоста. Ощущение было неприятное, тем более, что через минуту укол повторился. Потом ещё раз, и ещё.

«Не иначе, как меня кусает блоха!» — решил Космаля.

Ему стало совсем грустно. Во-первых, потому, что у него завелись блохи, а во-вторых, потому, что он никак не мог почесаться. Попробовал бы он! Ведь лев тут же проснётся — и тогда…

Космаля закрыл глаза и решил не думать, что будет тогда. Но долго ли можно выдержать, если блохи беспечно разгуливают по твоей спине и кусают куда попало?

— Не могу больше! — проворчал он тихонько и оскалил зубы. Хоть выглядело это, может, и грозно, только блохи обычно не обращают внимания на такие угрозы. Они преспокойно перебрались на шею и продолжали там свои безобразия.

— Больше не могу, — повторил маленький жёлтый пёсик, который когда-то был Яцеком Космалей. И, не обращая уже внимания на грозящую ему опасность, стал чесать шею задней ногой. Ах! Какое облегчение!

К счастью, лев не проснулся. Осмелевший Космаля решил немного оглядеться. Клетка льва была большая, пол посыпан жёлтым песком. Вход в клетку был сбоку. «Как я сюда попал? — удивился Космаля. — Ах, да! Протиснулся между прутьями! Так, может, теперь я сумею так же выбраться отсюда?»

Ему вовсе не улыбалось сидеть тут и ждать, когда проснётся лев. Правда, и выступать на арене в роли «пса с Венеры» ему тоже не хотелось. Юля…

Тут он вспомнил, что Юля как-то странно на него смотрела.

«Может, она меня узнала? — забеспокоился он. От одной этой мысли ему стало жарко. — Если узнала, то наверняка разболтает в школе, что я стал собакой и выступаю в цирке. Вдобавок — с голубыми крылышками! Идиот!»

Космаля совсем загрустил. Вдруг он заметил, что в углу клетки, совсем близко от него, лежит кучка сена. «Пожалуй, я сумею спрятаться в нём», — подумал Яцек.

Он быстро забрался в сено, свернулся калачиком и заснул, утомлённый столькими переживаниями.

Снилось ему, что он снова мальчик, ученик пятого класса Яцек Космаля, и что ему надо вставать и идти в школу. Мама уже кричит: пора просыпаться, мыться, одеваться, а ему ужасно не хочется вылезать из-под тёплого одеяла. Поспать бы ещё хоть пятнадцать минут. Ну кому от этого будет хуже? В школу он всё равно успеет, так как умеет быстро бегать и через три минуты будет уже там. Яцек потягивается и тихо бормочет: «Дай мне еще поспать, мама!»

Но что это? Разве мама может говорить таким грубым голосом? Неохотно, скорее из любопытства, он открыл один глаз, чтобы посмотреть, что творится в комнате. Открыл и тут же закрыл, ибо то, что он увидел, было ужасно: напротив него сидел лев, а он, Яцек Космаля, всё ещё был собакой, и к тому же собакой, которая случайно оказалась в клетке льва.

«Ничего не изменилось, — грустно подумал он, окончательно проснувшись. — Хорошо ещё, что я спрятался в сено и этот ужасный зверь, может быть, меня не заметит».

Да, но долго ли он сможет оставаться в своём укрытии? Тем временем лев лениво потягивался и громко зевал, а что будет, когда он совсем проснётся? Яцек Космаля предпочитал об этом не думать.

«Буду сидеть как можно тише, словно меня и нет», — решил он.

Но что значат все решения по сравнению с обыкновенными случайностями, которые порой решают судьбу людей и зверей! Так было и на этот раз. Хватило малюсенькой сухой травинки, которая попала Космале в нос. Хватило для того, чтобы Космаля чихнул. Чих был слабый, ведь, как известно, собаки, особенно маленькие, громко не чихают, но и этого было достаточно, чтобы обеспокоить льва.