Если пожелаешь - Коул Кресли - Страница 19

– Тогда почему ты сказал папе «считайте, мы с вами договорились»?

– Потому что я могу защитить тебя.

Джейн подошла вплотную к Хью и решительно вскинула голову:

– Если ты женишься на мне, Хью, я заставлю тебя пожалеть об этом. Ты даже не представляешь, что тебя ждет. Предупреждаю: одумайся, пока не поздно. – Хью не ответил. Лишь угрюмо сдвинул брови. Заметив это, Джейн недоверчиво прищурилась. Ее губы удивленно приоткрылись. – Так мы полны решимости? Ну что ж, я принимаю вызов. – Она лукаво склонила голову набок и вкрадчиво добавила: – Помнишь, Хью, как я любила тебя поддразнивать? – Как будто он мог забыть? – Скоро ты узнаешь, милый, что я неплохо преуспела в этом искусстве. – Она шаловливо пробежала пальцами по груди Хью и шепнула: – Ты увидишь, что у меня в колчане… заготовлены новые стрелы. – Ей удалось придать этой фразе оттенок фривольности, и у Хью выступил холодный пот на лбу. – Ты ясно дал понять, что этот брак тебе не нужен, – заметила Джейн, – так что, прежде чем добровольно нырнуть с головой в омут, подумай хорошенько, сколько ты сможешь выдержать… – Хью судорожно сглотнул. – Готовься, дорогой, потому что… – Джейн повернулась и, покачивая бедрами, медленно направилась к лестнице. Хью стоял, не в силах отвести взгляд от соблазнительных изгибов ее тела. – Я собираюсь превратить твою жизнь в сущий ад, – бросила она через плечо и, проскользнув к себе в комнату, с шумом захлопнула дверь.

– Опять за старое, – пробормотал Хью. – Помолвка удалась на славу, интересно, как пройдет свадьба?

Глава 13

Хитрый старик провернул это дельце.

Уговорил Маккаррика жениться на Джейн. Что ж, примите поздравления.

Грей все утро бродил вокруг дома Уэйленда, оставаясь невидимым для Куина и Ролли и наслаждаясь своим тайным могуществом. Последние полгода Дейвис пребывал не в лучшей форме, и все же ему не составило труда подслушать, о чем шептались слуги: в былые времена в искусстве незаметно подкрадываться к своей жертве Грею не было равных.

Мисс Джейн задумала покинуть Лондон и велела горничным упаковать ее вещи. Она рассчитывала вернуться не раньше, чем через месяц, но не смогла толком объяснить, куда отправляется и зачем. Оставляя в Лондоне камеристку, госпожа брала с собой в поездку лук и колчан со стрелами. На кухне готовили закуски для священника, дожидавшегося в гостиной, но о традиционном свадебном угощении не было и речи, поскольку после скромной церемонии бракосочетания молодые готовились уехать немедленно.

Известие о том, что госпожа выходит замуж и уезжает, вызвало в доме настоящий переполох. Служанки украдкой всхлипывали и вытирали слезы. Неудивительно. Уэйленд не раз с гордостью говорил о том, что его обожаемая Джейн отличалась щедростью и всегда была добра и внимательна к людям, не важно, бедны они или богаты.

Жениха же, напротив, слуги не жаловали. Как заметила одна из горничных, «есть в нем что-то дьявольское, он жуткий как смертный грех и не стоит даже мизинца нашей мисс Джейн».

«Верно», – усмехнулся про себя Грей. У жениха с невестой было до смешного мало сходства. Огромный, мощный как скала Маккаррик внушал ужас одним своим видом. Рядом с Джейн, утонченной красавицей, очаровательной и остроумной покорительницей сердец, он казался грубым, неотесанным дикарем.

Людей, подобных Маккаррику, не так-то легко сломить. Главное – нащупать брешь в их броне. Единственным уязвимым местом Хью была его страсть к Джейн.

Грей узнал об этом случайно. В тот день Джейн впервые готовилась выехать в свет, и Уэйленд настоял, чтобы Дейвис и Хью присутствовали на балу. Грей долго уговаривал Маккаррика и даже подпоил его, но Хью так и не вошел в зал. Он остался снаружи, наблюдая за Джейн через окно. Неподвижный как статуя, он пожирал ее глазами. Увидев бледное лицо Хью, Грей тотчас понял, что молодой горец отчаянно влюблен в прекрасную Джейн.

Медведь, пустившийся в погоню за бабочкой.

Грей едва удержался от смеха. Какой нелепый союз! Маккаррик жалок и смешон. Он отлично знает, что замахнулся слишком высоко, и не может совладать со своими чувствами. Немудрено, что он в конце концов сдался и уступил. Удивительно, как Уэйленду удалось сломить сопротивление Джейн. Как он этого добился? Неужели рассказал дочери правду о себе? И о Дейвисе Грее?

Грей давно забыл, что такое искреннее веселье, но при мысли о ловушке, в которую угодил Маккаррик, губы его сами собой растянулись в улыбке. Какая едкая ирония: наемный убийца подрядился защищать жизнь самого дорогого для него существа от убийцы, еще более искусного и изощренного, чем он сам!

И Хью, и Уэйленд знали, что Грей – мастер своего дела. Безжалостный матерый охотник против защитника-новичка. Настоящий фарс.

Улыбка Грея растаяла. Победа обещала быть слишком легкой. Нет, этого ему не хотелось…

Уэйленд проводил дочь к карете. Кучер так и зыркал по сторонам, настороженным взглядом обшаривая окрестности. Казалось, на груди у него аршинными буквами написано «человек Уэйленда». Хью шел следом за новобрачной, стараясь держаться как можно ближе. На его бледном лице застыла тревога, он не сводил глаз с Джейн, словно увидел у нее на спине нарисованную мишень.

Маккаррик не зря почуял опасность. Из своего укрытия Грей мог бы выстрелить в спину Джейн. Но к сожалению, риск промахнуться был слишком велик. Неудачный выстрел лишь выдал бы его, лишив преимущества. Эти глупцы не знают, что убийца уже в Англии и вышел на след жертвы. Нет, пусть враги остаются в неведении как можно дольше. Он нанесет удар, когда подберется поближе.

У раскрытой дверцы экипажа Уэйленд обхватил ладонями лицо дочери и на мгновение прижался лбом к ее лбу. Потом торопливо поцеловал в щеку и коротко попрощался. Джейн побледнела, растерянно глядя на отца.

– Папа? – срывающимся голосом прошептала она, будто только сейчас поняла, что расстается с родительским домом надолго.

Уэйленд с усилием оторвался от дочери и, стиснув ее плечо, бросил суровый взгляд на Маккаррика, точно хотел сказать: «Я доверил тебе самое дорогое, что у меня есть». Кивнув кучеру, Уэйленд отступил назад, и плечи его тотчас поникли, как у дряхлого старика.

Охваченный каким-то странным оцепенением, Грей наблюдал за прощанием отца и дочери. Интересно, рассказал ли Уэйленд шотландцу о списке, когда уговаривал его увезти Джейн? Возможно.

Грей захватил список и угрожал пустить его в ход, хорошо понимая, что как только секретные сведения получат огласку, старик умрет. Уэйленду, в силу его положения в организации, постоянно приходилось принимать жесткие решения, отдавая приказы исполнителям вроде Грея, Итана и Хью. Если об этих решениях станет известно, для старика все будет кончено.

Грей отнюдь не стремился к подобному исходу. Это было бы слишком просто. Нет, час еще не настал.

Его вдруг охватил озноб. Кожа покрылась холодным липким потом. Рубашка на шее и на спине мгновенно взмокла, и Грей сунул руку в карман сюртука. Он предчувствовал, что в Англии в отличие от некоторых других стран, где ему доводилось бывать, курение опиума сопряжено с определенными трудностями, и заранее позаботился о «лекарстве», изготовленном по особому рецепту. Как оказалось, волновался он напрасно. В Лондоне зелье достать было легче, чем табак, и стоило оно дешевле джина.

Но Грею нравилось разнообразие. Он медленно, с наслаждением пожевал вязкую, клейкую массу, вкусом напоминавшую слегка подпорченный миндаль.

«Мое лекарство». Он презрительно фыркнул. Бесчисленные раны и шрамы на теле – неизменные спутники любого наемника – причиняли нестерпимую боль, и настойка опия помогала приглушить ее. Заметив, что Хью тоже страдает от былых ран, Грей предложил ему глотнуть снадобья, но чертов ублюдок отказался наотрез. Проклятый святоша.

Грей продолжал двигать челюстями, и сердце забилось глуше, медленнее, несмотря на охватившее его возбуждение. «Слава Богу, при такой дозировке галлюцинаций не будет. Надеюсь…»