Мой друг Кирочка - Каменский Александр Владимирович - Страница 10

—   Идет! — просияла Наденька.

Но Кирочка отворачивалась от девочки и пряталась. 

Примирение произошло совсем неожиданно. Как-то утром Наденька забежала к нам, кинула на пол живую, всю в тине, лягушку и воскликнула:

— Неужели Кирочка всё ещё сердится на меня?!

И удивительное дело! — моя Кирочка выбежала из-за комода и, встав на задние лапки перед девочкой, стала ласково царапать лапками край Надиного платья.

—  Какая ты милая, какая ты расхорощая! — горячо говорила девочка, проводя обеими руками по гладкой спинке животного.                                                                               |

С тех пор мы стали ходить на реку втроём.

…Полдень. Мы сидим на теплом берегу Обвы. Над нами плывут кудрявые, как барашки, облака, легкий ветерок чуть шевелит травы… Хорошо!

Кирочка, вытянувшись, — от этого она кажется ещё длинней — лежит на песке вместе с нами, она тоже принимает солнечную ванну, влажные ноздри её чуть-чуть вздрагивают, круглая голова дергается, лапки дрожат; видимо, Кирочке снится неприятный сон… Возле нас стоит большое эмалированное ведро — для рыбы.

Кирочке, видимо, надоело валяться на песке; она медленно поднимается и идет, переваливаясь, к воде. Вот она ныряет… Через каких-нибудь двадцать секунд её круглая голова с живыми глазками-изюминками показывается на поверхности. В зубах большая узколобая щука. Кирочка держит её поперек тела; щука часто-часто раскрывает страшную зубастую пасть, словно хочет крикнуть, отчаянно хлещет по воздуху сильным хвостом.

—  Ой! — вскрикивает Наденька и всплескивает от страха и удивления руками.

Кирочка бежит к моим ногам, выпускает из зубов свою грозную добычу и спешит обратно к воде. Через несколько секунд в её цепких зубах ошалело бьется большеголовый блестящий налим, а ещё через несколько минут — пучеглазый и колючий ерш.

У Кирочки, видимо, прекрасное настроение: она высоко подбрасывает ерша в воздух своим тупым носом и снова ловко-ловит его. Рыба сверкает на солнце, точно драгоценный камень.

Но вот Кирочке надоело ловить рыбу, и она стала развлекаться— доставать камушки со дна. Вынырнув с камушком в зубах, она плывет, руля хвостом, потом подбрасывает камушек высоко-высоко над своей головой. Пока камушек возвращается обратно, Кирочка успевает молниеносно перевернуться в воде и подхватить его на нос; камушек снова взлетает вверх и так — много-много раз. Здорово это у неё получается, совсем как у циркового артиста!..

Наденька хохочет, русые косички её, стянутые коричневыми бантиками, забавно прыгают по плечам; из-за густого румянца не видно её милых веснушек.

Наденька с Кирочкой лежат на горячем желтом песке, отдыхают, а я, стоя с удочкой по колено в воде, выуживаю ершей. Их здесь видимо-невидимо. То и дело красный поплавок уходит на дно, серебристая леска туго натягивается, точно гитарная струна, я взмахиваю рукой, и на крючке беспомощно болтается, едва шевеля хвостиком, Ерш Ершович! Ловить ершей очень просто, но не так-то просто снимать их с крючка: ведь ерши так жадны, что заглатывают крючок чуть ли не до самого хвоста, измучишься, пока снимешь с крючка эту клейкую колючую рыбу!

Но всё это не беда, лишь бы клевало. А клюет сегодня так, что на одного червяка я наловчился поймать штук пять рыбок. Так за полчаса я надергал целую кучу ершей.

…Усталые и довольные, мы вернулись домой.

Отец, увидев нашу добычу, чуть не выронил трубку изо рта.

—  Ну и рыболовы! Ну и рыболовы! — повторял он и, схватив Кирочку обеими руками, чмокнул её прямо в широкий лоб. — Будем варить уху из ершей и стряпать пельмени из щуки, — сказал отец. — Слышишь, мать? Пель-ме-ни! Да пригласим непременно Николая Васильевича!..

—  У меня есть предложение, — сказал Николай Васильевич, — не прогуляться ли нам после сытного обеда до реки?

Это предложение было принято всеми.

Мы подошли к Обве и уселись на большое бревно, уходящее одним концом в воду.

Все были в хорошем настроении, шутили, смеялись, только Кирочка (она была, конечно, с нами.) вела себя как-то странно, все время оглядывалась назад, тревожно вбирая в себя речной влажный воздух; на носу у неё блестели капельки пота. Вдруг совсем неожиданно выдра очень звучно и приятно засвистела, как не свистела ещё никогда. Встав на задние лапы, она пристально смотрела на сонную реку, покрытую, как тонкой сетью, молочной пеленой тумана.

Николай Васильевич долго глядел на Кирочку, а потом сказал:

—   Кирочка загрустила. Ей захотелось погулять на свободе с такими же зверьками, как и она сама…

А Кирочка подбежала к моим ногам, потерлась о них своим длинным гладким тельцем и снова засвистела. Её глазки-изюминки были обращены к реке. Я нагнулся, чтобы взять Кирочку в руки, но она, ласково лизнув мою руку, быстро-быстро побежала, извиваясь, к реке, потом остановилась, оглянулась на людей, как бы прощаясь, и скрылась в воде. Я ахнул и уселся прямо на песок.

Николай Васильевич подошел ко мне и положил на плечо свою загорелую тяжёлую руку.

— Не горюй, Григорий, — сказал он, — Кирочка погуляет на свободе и снова вернётся к тебе. Будь уверен — вернётся!

Пермское книжное издательство

Пермь—1959

Александр Владимирович Каменский

Мой друг Кирочка

Рассказы

Редактор Т. А. Шлыкова

Художник Д. В. Ячейкин

Худож. редактор М. В. Тарасова

Техн. редактор К. Г. Филиппова

Корректор И. Л. Пархомовская

Подписано к печати 8/Х 1959 г.

Формат 60X84 1/16. 1,5 бум. л. 3,0 печ. л. Уч. — изд. 2,4 л.

ЛБ

02393.Тираж 45000 экз. Цена 75к.

2-я книжная типография облполиграфиздата.

г. Пермь, ул. Коммунистическая, 57. Зак. 1448.