История падшего ангела - Жукова-Гладкова Мария - Страница 7

Но девчонок все равно было жалко, и почти в каждом интервью я пыталась говорить о том, чтобы фанатки оглянулись вокруг себя и не обижали своих парней. Мои коллеги, за исключением Жени, об этом никогда не говорили. Им нравилось быть кумирами тысяч девчонок.

Вчера, как рассказал мне Женька, Юлька устроила ему очередной грандиознейший скандал на тему: «Где шлялся, сволочь?» Никакие аргументы она слушать не желала. Не верила, что Леонида Борисовича убили и что Женька отвечал на вопросы следователя. Юлька почему-то всегда была уверена, что муж в случае его опоздания домой ей с кем-то изменяет. А может, так она хотела скрыть неуверенность в себе? Может, она боится, что он от нее уйдет? Он известен, он все время на виду, а она сидит дома и никому не нужна. Хотя Юлька, в отличие от Ритки Максимовой, жены продюсера, была девка видная – все при ней, только уж слишком обвешивала себя золотом, частенько напоминая новогоднюю елку с гирляндами. Но характер у Ритки, по сравнению с Юлькиным, был золотой. Женька как-то сказал мне, что на такую жену, как Ритка, он молился бы.

Женька прошлой ночью в очередной раз спал на диванчике в гостиной. Утром дочку в школу всегда отводит он (это моя мама – ангел, отводит Вадика и меня не будит), несмотря на то, что часто возвращается очень поздно, когда женушка уже спит. Но не дай бог потревожить Юленькин священный сон утром! Женька встает, если требуется – подходит к младшему сыну, но тот уже приучен мамочкой спать подольше, кормит дочку завтраком и отводит в школу. К тому времени приходит прислуга, в обязанности которой входят уборка, магазины и готовка. Юля занимается только младшим мальчиком, своим любимцем. Женька, конечно, им тоже занимается, потому что «Юле надо помогать». В помощниках также ходят тесть с тещей, проживающие неподалеку.

Вообще первое, что сделали мы с Женькой, когда у нас появились деньги, – это купили новые квартиры. Он – в первую очередь, чтобы не жить с тестем и тещей (он иногородний, и ему долго вспоминали ленинградскую прописку, хотя Юлька шла за него по любви). Юлька потребовала квартиру недалеко от мамы, хотя Женька мечтал уехать на другой конец города, чтобы теща не могла до них добраться общественным транспортом. Тесть же, имевший машину, работал, так что в этом случае посещать дочь в будние дни они бы не смогли. Но Женька все равно купил квартиру в нашем районе – из-за дочки, которой не хотелось менять школу.

Я тоже приобрела пятикомнатные хоромы (после двухкомнатной смежной «хрущобы») в этом же районе – живу тут с детства и привыкла. И мама привыкла, все ее подружки тут обитают.

Обычно Женька сам завтракал после того, как возвращался домой, проводив дочку. Иногда – если у нас не было репетиции или записи – он ложился еще немного поспать. Вообще он отсыпался на гастролях, в то время как остальные парни там так умаивались, что дома дня по два принимали отходняк. Но сегодня Юлька жаждала продолжения вчерашнего скандала. В новостях, которые она видела, передали про убийство Леонида Максимова, ну Юлька и разошлась по новой.

– Почему? – не поняла моя мама, сидевшая с нами. – Ведь она получила подтверждение, что ты вчера был вынужден задержаться!

– А мы его «не уберегли», – хмыкнул Женька. – На что теперь жить будем? Группа развалится. Ну и так далее. Если Юленька захочет – повод для скандала всегда найдет.

Мама на мгновение задумалась, а потом и спросила:

– А в самом деле, на что вы жить думаете? Да, конечно, сейчас не время об этом говорить… Но, Настя, Женя, вспомните, как мы все существовали еще три года назад. Да мы о такой квартире и мечтать не могли! И обо всем остальном. Да простит меня Леонид Борисович, царство ему небесное, но вам нужно срочно искать нового продюсера. Ну или самим как-то крутиться. Вы лучше меня эту кухню знаете.

– Я уже думал на эту тему, – удивил меня Женька.

Заметив мой взгляд, он пояснил, что после скандала с Юлькой вылетел на улицу, не позавтракав, и больше часа гулял по району, обдумывая наше будущее. Не о Юльке же думать!

– Так чего ты раньше не зашел? – удивилась я.

– Я же в курсе, что ты спишь.

– Женя, неужели ты до сих пор не знаешь, что можешь к нам зайти в любой день и в любое время? Мы тебе всегда рады. И Настя бы встала. Да и я давно не сплю, – возмутилась мама.

– Спасибо, тетя Люда. Но, сами понимаете…

– Не понимаю! А если б ты простудился? Тебе голос надо беречь!

– Мне не так… Я же только на припевах подключаюсь.

Женька вздохнул и в очередной раз (это случалось чуть ли не во время всех наших посиделок на кухне) сказал, что, если бы Юлька отдала ему дочку, он ушел бы в чем был, не задумываясь, все бы барахло оставил. Но эта стерва знала, чем держать мужа, и всегда говорила: детей не увидишь. Женька и терпел.

Меня в данный момент, конечно, интересовало, что он смог придумать за час гуляния по окрестностям.

– Я об Аркашке думал, – признался Женька.

– То есть? – не поняла я.

Аркашка, учившийся вместе с ним на одном курсе консерватории, оказался никудышным музыкантом, но еще в школе в нем проявилась коммерческая жилка, в дальнейшем трасформировавшаяся в хватку. Музыкой его заставляли заниматься родители, и он ее тихо возненавидел, но понял, что на ней можно делать деньги. Вернее, не совсем на ней, а на билетах на спектакли и концерты. Аркаша знал весь питерский рынок – как классический, так и попсовый, имел связи во всех театрах, концертных залах, спортивно-концертных комплексах, домах культуры. И конечно, имел постоянную клиентуру. Если билетов в кассе не было – это не означало, что их вообще нет. У Аркаши они были всегда. И на лучшие места, и на самые дешевые, которые в последнее время пользуются большим спросом, а в обычной театральной кассе, как правило, продаются с нагрузкой. У Аркаши они шли без нагрузки и лишь с небольшой переплатой. Курочка клюет по зернышку, любил говорить Женькин друг. Он проводил желающих и на стоячие места, и на места на ступеньках «на своей газетке», как он их называет. Мне уже неоднократно приходилось пользоваться его услугами. Нас с Женькой он, правда, иногда проводил бесплатно – за то, что помогаем ему с билетами на наши концерты.

На Аркашку работали и жена с тещей – диспетчерами. Никого со стороны он брать не хотел.

– Аркашка давно себя хотел в продюсерах попробовать, – заявил Женя. – Был у нас разговор. И не один, если честно. Я не хотел тебе передавать, Настя. Ведь тогда, сама понимаешь, это был беспредметный треп.

– Но он же никогда не работал продюсером! – воскликнула мама.

– Леня тоже не работал.

– До нас у него были… – открыла рот я.

– А до них никого не было. И Аркашка никогда раньше не продавал билетов. А потом раз – и начал. Ты же знаешь об его умении договориться со всем и вся? Думаешь, у него связей в нашем мире нет? Недостаточно, согласен. Но он их заведет. И мы с тобой с ним сколько лет знакомы? Я, если честно, считаю, что с Аркашкой бабок у нас станет больше. Ну может, в первое время что-то потеряем, но потом наверстаем. Да мы и сами не вчера родились. Кое-что соображаем.

– Женя прав, – поддержала его мама. – Зачем вам неизвестный человек? А Аркашу вы оба, по крайней мере, знаете. В любом случае надо попробовать. И не терять время зря. Соберетесь с группой, с мальчиками поговорите…

Мама с Женей продолжали дискуссию, я же налила себе еще чаю и молча пила, уставившись в чашку. Мне не очень нравилось, что это обсуждение ведется, когда еще и суток не прошло после смерти Леонида Борисовича. Я пока не видела ни одной реальной кандидатуры на его место. Из всех знакомых, возможно, Аркашка – самый оптимальный вариант. Но ведь к нам явно поступят еще какие-то предложения… И я обязательно должна посоветоваться с Анькой. Аньке, ее практичности и чутью, я доверяю больше всех. Если она согласится на Аркашку, то и я соглашусь. Но лучше бы, конечно, попасть под крылышко к какому-то известному продюсеру… C вершины горы, на которую мы забрались, падать очень не хочется. Мне нравилась известность, я ловила кайф от залов, полных кричащих фанатов, подпевающих мне и знающих наизусть наши хиты. Нравились интервью, интерес к моей персоне людей из разных слоев общества, ну и, конечно, деньги, к которым я быстро привыкла…