Запоздавшее возмездие или Русская сага - Карасик Аркадий - Страница 23

— Чего же вы — в коридорчике? Проходьте в горницу или — на кухоньку, выпейте, закусите, — заволновалась хохлушка. — Блинчики закрутила — в момент подам.

— Я — на работе, — притворно заколебался Дружинин, но хлебосольный хозяин слегка подтолкнул его в спину. — Вдруг звякнут начальству…

— Не звякнут, — уверенно возразил Карток, наполняя рюмки. — Я тому звонарю зубы через задницу повыдергаю. Сейчас приложимся малость, обнюхаемся и пойдем проверять мой однокомнатный закуток. Вдруг что-нибудь замкнет-перемкнет, враз лишишься дохода!

Пришлось выпить. Благо, выставленная хозяйкой закуска вызвала у «электрика» усиленное слюновыделение. После больничных харчей желудок настоятельно требовал пополнения.

Опорожненные рюмки мигом оказались полными.

— А ваши жильцы не воспротивятся? — осторожно отодвигая свою, поинтересовался Петька. — Насколько мне известно, по договору вы не имеете права заходить к ним без разрешения…

— Не у кого спрашивать дозволения, — включилась в мужскую беседу хозяйка. — Не живут они.

— Как это сняли и не живут?

И тут выяснилась удивительная вещь. Договор о найме помещения заключал один пожилой хмырь, по описанию компаньона — тот самый Ванваныч, который заявился в «гости» к главе сыскной фирмы с помощью отмычки. Подмахнул договор, выплатил аванс, пообещал вносить плату каждый первый понедельник месяца и ушел.

Сколько не подглядывали Карток и его супруга, сколько не названивали по телефону — никого. Вот уже два месяца прошло. Дважды появлялся, нет, не сухопарый заказчик, его посланец с деньгами.

— Типичный бандюга, — пугливо прошептала Полина. — Морда побитая, скосовороченая, будто телега по ней проехала…

Харя!

Можно было не ходить на пятый этаж, зря не терять дорогое время, и без этого все ясно-понятно. Вернее, ничего не ясно, тем более, ничего не понятно. Но не стоит настораживать «сладкую парочку».

Для вида оглядев запущенную квартиру, Дружинин поспешил в офис. Для пополнения числа загадок, связанных с заказом Ванваныча…

Телефонный звонок вернул Романова из прихожей. Ни с кем говорить не хотелось, но он все же снял трубку. Вдруг объявился сбежавший из больницы Петька?

Звонил Сидякин. Конечно, не бравый старшина — его внук.

— Доброе утро, Роман Борисович, — голос пропитан подхалимской патокой.

— Надеюсь, не разбудил?

— Давно на ногах, — неприветливо буркнул Романов. — Волка ноги кормят.

Многозначительное молчание. Кандидат в депутаты ищет повод задать главный вопрос, ради которого он поднял с постели детектива. Роман заранее знает его, поэтому ищет форму безболезненного отказа.

— Вы еще не решили?

— Никак не встречусь с компаньоном… А, что, есть новенькое?

— Старенькое. Очередное подметное письмецо с требованем отказаться от участия в предвыборной борьбе. Иначе будет плохо и мне, и жене… На вас — вся надежда… Прошу…

— Постараюсь завтра решить.

Придется, действительно, решать, подумал детектив. Вообще-то, решать нечего, все уже давно решено: в охранников они с Петькой ни за какие деньги не превратятся. Вот только как это сказать настырному бизнемиену, в какие слова и улыбки завернуть этот самый отказ? Несмотря на жестокую свою профессию, Романов переживал, если приходилось причинять кому-то боль.

На лестничной площадке томилась Дашка. Причесаная, накрашенная, в обтягивающем девичью фигурку костюме с укороченной до самого предела юбчонкой, она была неотразима. Из приоткрытой двери ее квартиры доносился визгливый женский голос, мужские матерки, бой посуды. Соседи с утра выясняют пьяные отношения.

— Квасят? — соболезнующе спросил Романов. — Давно?

— С вечера не просыхают… Роман Борисович, можно погуляю с вами? Раньше «дядя Рома», теперь официально, по имени-отчеству? Интересно, что задумала взбаламошная девчонка, какая идея зародилась в ее кудрявой головке? Просто прогуляться с интересным мужиком, показать своим друзьям и подругам, что она тоже чего-то стоит? Или завести на улице доверительный разговор, высказать какую-то просьбу?

— Я иду не гулять — работать. К тому же, погода далеко не прогулочная, вот-вот дождь пойдет. Иди ко мне, почитай, посмотри телевизор.

— Хочу гулять! — с кокетливым упрямством объявила Дашка. — Настоящие мужики должны выполнять женские капризы!

— Предположим, я не настоящий, но и ты ведь еще не женщина — малолеток!

В конце концов, Дашка добилась своего. Ругая себя за мягкотелость,

Роман согласился на совместную прогулку. Ничего страшного не произойдет, девчонка будет трещать сорокой, а он, под прикрытием «светской беседы» проверит пасут его или слежка почудилась соседке.

На улице девушка взяла детектива под руку, прижалась к его плечу, то и дело заглядывала в лицо. Одновремено горделиво косилась по сторонам, высматривая подружек.

— Роман Борисович, сколько вам лет? — неожиданно спросила она.

— За сорок зашкалило, — рассеяно ответил Романов, фиксируя настороженными взглядами прохожих. — А почему тебя интересует мой возраст?

— Вам сорок, мне почти восемнадцать, — она уверенно прибавила себе целых три года. — Разница всего ничего… Роман Борисович, возьмите меня в жены, а?

Романов решил — ослышался. Не могла сопливая девчонка предложить такое! Он осторожно высвободил руку, остановился. На лице девочки сияет уверенная улыбка. Из таинственных перешептываний подружек и наглых откровений мальчишек она знает, что мужчины предпочитают жениться на молоденьких, едва перешагнувших шестнадцатилетний рубеж. Солидные двадцатилетние телки мало их интересуют. Поэтому сыщик ни за что не откажется от предлагаемого сожительства.

— Что ты сказала?

— Не притворяйтесь — все слышали! Убираться, готовить, стирать умею, а постельным делам вы научите… Честно, буду хорошей женой, не пожалеете, — безостановочно трещала Дашка. — Нарожаю вам полную квартиру пацанят — не нарадуетесь…

В коротком монологе обрисованы все достоинства будущей супруги. Начиная от чистоты и порядка в квартире, кончая невероятно сладким сексом. И все же Романов не испытыал ни малейшего мужского желания.

— Все, Дашка, кончай выпендриваться! — строго прикрикнул он. — Только и нехватает мне превратиться в растлителя малолетних. Я тебе не в мужья в отцы гожусь! А ты говоришь такое, сквернавка!

— Тогда удочерите, — потупив лукавые глазенки, выдала девчонка запасной вариант. — Официально.

— При живых родителях?

— Какие они родители? Сутками хлещут пойло, не просыхают, алкаши, иногда трахаются прямо при мне. Не стесняются… Все, дядя Рома, сегодня же соберу свое барахлишко и переселюсь к вам. Хотите — женой, хотите — любовницей, хотите — дочкой. На все согласна! До вечера!

Дашка засмеялась и убежала. Скорей всего, к подружке — пошептаться, похвастаться.

Минут десять Романов успокаивался. Одновременно, проверялся на слежку. Подумать только, что придумала бедовая девка? Женой, любовницей, дочерью? Бред собачий!

Если сказать честно, сорокалетний вдовец не отказался бы удочерить соседку. Роман прищурился и представил себе совместное с Дашкой проживание в своей холостяцкой квартире, завтраки, обеды, ужины, вечера у телевизора, обсуждение прочитанных книг. А когда «дочь» выйдет замуж и у нее появятся свои дети, у него — внучата, жизнь превратится в самое настоящее блаженство.

Мысленно выругав себя дерьмовым фантазером, детектив еще раз оглядел улицу, убедился в отсутствии топтунов и поехал в офис.

Петьки там не оказалось.

В приемной томилась в одиночестве секеретарша. Перед ней на бумажной салфетке разложены очищенные дольки двух яблок, заменяющие Маньке обычную пищу. Ибо тостуха активно боролась с излишней полнотой, мечтала догнать и перегнать изящных кинозвезд с их осиными талиями и такой же изящной грудью. Правда, пока-что особых успехов диетическое лечение не приносило. Может быть, потому, что, ограничив себя в обед, толстуха с лихвой компенсировала недостаток пищи в полдник и ужин. С помощью пирожков, которые безумно любила.