Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды - Аллор Ира - Страница 38

Ирмо вернулся в реальность, чьи представители сидели перед ним с невинными лицами. О чем их расспрашивать? Что узнавать? Почему-то захотелось уберечь – от чего-то. Действительно, есть в них что-то нездешнее.

– Как вам тут? – дурацкий, никакой вопрос, но что еще спросить, теряясь под пристальным, чуть насмешливым взглядом?

– Дивно – по определению. А как же иначе?

– Действительно. Что же, будьте гостями в моих Садах, новые майар. Я наслышан о вас – от Намо в основном. Трудно вам сейчас…

– Ничего, пока справляемся. – Опять ироничные усмешки.

Может, они и не умеют уже по-иному. «Три тысячи лет без сна…» Интересно, возможно ли, чтобы их ухмылки превратились просто в улыбки – ясные и счастливые? Ирмо почему-то очень захотелось этого: надо понять их, узнать побольше и аккуратно отскоблить тревоги и злость, недоверие и настороженность, – да с чего он это взял? Они же вполне открыты и даже доброжелательны… Что же представляют собой эти недомайар?

– Рад слышать. Не все могут сказать о себе такое. Впрочем, вы же здесь недавно. Тем не менее мои Сады могут быть и просто источником радости и покоя, – право, отдохнуть и расслабиться вам не помешает.

– Отдохнуть… Возможно. Не знаю. Да и насчет забытья… – Аллор задумчиво осмотрелся по сторонам – неяркая, зыбкая красота сада завораживала, звала… – Подумать только, Ирмо… У нас, в Нуменоре, люди просаживали состояния, теряли достоинство и честь, теряли себя наконец, чтобы хоть ненадолго приобрести подобие твоих грез.

Ирмо взглянул на него с интересом:

– Как?

– Дурманы, зелья. Что-то похожее можно было поймать с помощью некоторых сочетаний ягод или грибов. И забвение, покой – отвар мака. Примешь – и мир обретает приемлемые очертания…

– И ты пробовал?

– А как же! И немало. Это давало силы существовать, общаться – с теми, с кем приходилось.

– Зачем?

– Жизнь при дворе – это не только приятное общение, это еще и общение с «нужными» людьми. И не всегда это было легко – даже мне.

– А ты, Эльди? – Ирмо позволил себе назвать ее ласково-уменьшительно. Прошло.

– Я не успела – девушке из хорошей семьи это не пристало. Запретный плод. Только слышала.

– От Аллора?

– Нет, он мне такое не рассказывал. У нас была масса других тем для беседы. Да и не для него это уже было. Призраки, как правило, трезвенники.

– Да, конечно, – натянуто улыбнулся Ирмо. Что же в них встревожило Манвэ?

Конечно, слишком много в них – иного. Людям дано распоряжаться своей судьбой, меняться и менять. Значит, они – люди? Но ведь по сути – они майар? Все-таки что же она видела? Ирмо осторожно попытался проникнуть глубже в сознание – и ощутил какую-то упругую стену, сотканную из образов и картин, – неясно было, где реальная память, а где фантазия. Он был внутри – и все же вне. Что-то мягко, ненавязчиво не пускало – различить, выявить, разложить по полочкам. Завеса… Завеса! Чем дольше общался Ирмо с новыми майар, тем яснее он узнавал собственные методы – Мелиан выучилась завесе от него – собственно, это было в ней всегда, он только помог раскрыть дар…

– Откуда у вас это? – не выдержав, поинтересовался он.

– Что? – невинно уставились на него Аллор с Эльдин.

– Завеса. Так называемая завеса Мелиан.

– Завеса? – Аллор пожал плечами. – Может быть. Тебе это мешает, Лориэн? В смысле – неприятно?

– Нет, что вы, – смутился Вала, – просто… как ты научился этому? Ты же только потомок Мелиан – дальний причем?

– Мне пришлось… Точнее, так вышло. – Аллор поплотнее закутался в плащ, словно озябнув.

Ирмо показалось, что он коснулся чего-то запретного, что нуменорец хотел бы забыть, – вот оно! Но что? Еще немного, и он, Лориэн, узнает это и, может быть, сможет помочь. А Манвэ… Ирмо найдет способ оградить их от гнева Короля.

В это время из-за деревьев послышалось пение. Глубокий голос с легкой хрипотцой, придающей ему даже некий шарм, напевал известную в забытых краях балладу. Ирмо незаметно вздохнул: на поляне, чуть покачиваясь, стояла Мелиан. Выйдя из очередного забвения, она уже успела приложиться к бутылке – майэ продолжала держать ее за горлышко. На губах бывшей королевы Дориата застыла улыбка. Она приветственно кивнула всем присутствующим. Ирмо подивился разительному сходству ее и Аллора – та же грива пышных черных волос, схожий разрез изменчиво-синих глаз…

Мелиан тоже уставилась на гостей с некоторым интересом, даже слегка протрезвев.

– А это кто пожаловал, Ирмо? – поинтересовалась она.

– Это твой дальний родственник, Мелиан, – со вздохом ответил Ирмо, обратив к недомайар извиняющийся взгляд.

– Какой еще родственник? – протянула было Мелиан. – То есть? Как? – Майэ трезвела на глазах, взгляд стал острым, она жадно всматривалась в лицо Аллора.

– Дальний, – улыбнулся Аллор, хотя Ирмо и уловил в его взгляде сочувствие. Незаметное, впрочем, – майа не хотел обидеть Мелиан. – По линии Элроса, сына Эльвинг, внучки Лютиэнь.

– Эльвинг? Да, конечно… – Мелиан задумалась. – Но… Элрос же избрал путь смертных? Откуда же ты взялся в Валиноре?

– Так получилось.

– Ты тоже был смертным?

– Был… – хмыкнул Аллор.

– Откуда ты родом? – Мелиан уселась рядом, все еще сжимая бутылку в руке.

– Из Нуменорэ. Слышала о нем?

– Нуменорэ? Да, разумеется. Но ведь Нуменорэ, – она чуть запнулась, – исчез три тысячи лет назад…

– Скоро три тысячи сто сорок один год.

Мелиан с состраданием взглянула на майа:

– Ты видел его гибель?

– Почти… Мы примчались поздно… – Аллор чуть прищурился, Эльдин придвинулась к нему.

– Откуда?

– Из Мордора.

– ?!

– Из Барад-Дура, – спокойно, хоть и жестко уточнил Аллор.

– Ты был в Мордоре? Кто это – мы?

– Побратимы. Улайар.

– Это же, насколько я слышала, ближайшие помощники Саурона, Рабы Кольца…

– Назгулы.

При этом слове, казалось, холодный ветер проник в теплый сумрак сада. Качнулись венчики странных, мерцающих цветов. Мелиан поежилась:

– А ты… при чем тут ты? Ты тоже был… назгулом?

– Да, был. С Гортхауэром я познакомился в Нуменорэ. Кстати, о дурманах, Ирмо, – кольцо показалось мне сильнее их всех – такие мощь и сила были в нем – казалось, весь мир мне откликается. Просто летал. Потом отказаться не мог. Потом поздно стало… То есть не смог умереть тогда – струсил.

– Струсил? – удивленно переспросил Ирмо.

– А что, я не похож на труса? – Аллор пристально посмотрел в глаза Вале.

– Честно? Нет, не похож. Разве что кольцо тогда поработило твою волю…

– Можно назвать это и так. Но слабость есть слабость. И за это платят.

– Платят… – прошептала Мелиан. – Чем?

– Душой. Свободой. – Лицо Аллора было непроницаемым.

«Хотел в душе покопаться? На, получи, – подумал про себя Ирмо. – И не думает скрывать. Наверное, и самому Манвэ то же самое бы выложил, глазом не моргнув…»

– Коварен прислужник Врага, – робко-утешающе проговорила Мелиан.

– Головой думать надо, и не только о своих удовольствиях, – огрызнулся нуменорец. – Гортхауэр искал соратников, тех, кто поймет, – а нашел в конечном итоге слуг. Не мог уже иначе. А я развлекался, не думая ни о чем и ни о ком, – почему бы и не заполучить такое сокровище? Да еще такое породистое?

– Он знал, что ты – потомок Мелиан?

– А что тут знать? Род нуменорских королей из своего происхождения секрета не делал – скорее наоборот.

Мелиан свернула самокрутку и закурила. Покосилась на Аллора:

– Будешь?

– С удовольствием. – Он глубоко затянулся. – С нуменорских времен не курил…

Эльдин немного смущенно протянула руку:

– Оставь затянуться, ладно?

– А ты-то… разве ты куришь? – удивленно вскинул брови Аллор.

– Ну… иногда. Еще в Арноре научилась.

– Не видел, чтобы ты курила…

– А зачем при тебе было? Ты же не мог…

Грустно улыбнувшись, бывший назгул погладил ее по голове.

– Улайар были призраками? То есть нематериальными сущностями? И все же могли многое, говорят…