Коллекция в бегах - Гусев Валерий Борисович - Страница 7

Глава IV

Маленькое вранье и большие странности

А вот в ближайшем настоящем Алешка мотался по дачному поселку, собирал недостающие материалы, что-то «химичил» в кузне и со всем своим азартом мастерил ажурные крылья для самолета «Лебить».

Ну а мы с мамой в небо не рвались – занимались земными делами, попроще и не такими творческими. Ходили в магазин, готовили завтраки, обеды и ужины, мыли посуду, обустраивались в своем вагон-сарае. И мечтали о новом доме с цветами, комарами и лягушками на втором этаже.

Надо сказать, что Алешкино самолетостроение отчасти приблизило нас к этой мечте – мы получили второй этаж (к счастью, без лягушек). Когда мы перетаскали с чердака весь хлам на строительство самолета, оказалось, что мы с Алешкой вполне можем там устроиться.

На чердаке было тепло и сухо, уютно гудели под карнизом наши соседки – осы. Из маленького окошка открывался прелестный вид на наш дачный поселок и деревню Пеньки. Низковато, конечно, но мы пока еще не гиганты по росту, вполне можем на четвереньках жить. Вот только мебели не хватало. Точнее, ее вообще не было. Но у нас нашлись два надувных матраса, которые мы использовали на пруду как лодки. Я забросил их наверх, надул и застелил одеялами.

Алешка это дело одобрил, только заметил:

– Лучше бы ты, Дим, накосил и насушил сена. Травы у нас – завались. А я очень люблю летом спать на сене. Оно так вкусно пахнет.

Когда это он сено нюхал? И где? В столице нашей Родины? На проспекте Вернадского?

Лешка пошастал по чердаку, посоветовал мне (вернее – приказал) «надыбать» какую-нибудь полочку.

– Зачем? – спросил я.

– Интересно! А куда я поставлю свои любимые книги? Тебе на нос?

Любимые книги у него – это «Приключения Шерлока Холмса». Он их уже знает наизусть, но все время перечитывает. Как учебник.

Вообще-то, Шерлок Холмс у нас в семье – это как бы добрый дедушка. Который сидит у камина, дымит трубкой и неторопливо вспоминает вслух свою жизнь, полную опасностей и приключений. Как у Буратино (еще один Алешкин любимый герой).

А наш папа тоже уважает Шерлока Холмса. У папы на работе, в служебном кабинете, висит на стене его портрет. Который папе подарили в Скотланд-Ярде в память о совместном раскрытии одного международного преступления. Папа говорит, что Шерлок Холмс (а точнее, Артур Конан Дойл) внес очень большой вклад в развитие криминалистики. И что некоторые его методы раскрытия преступлений вошли в практику расследования.

– И еще, Дим, – сказал Алешка, – раз уж ты мой старший брат, то притащи откуда-нибудь еще и тумбочку. Для моих личных вещей.

У него этих личных вещей полны карманы. Одних гвоздей, наверное, три кило. Да еще он забрал на чердак папин бинокль. И сразу же уставился с ним в окошко.

– Здорово, Дим! Все видно. А меня никто не видит. Вон тетка с сумкой через забор лезет. А коза ее снизу рогами пинает. Вон другая тетка свои ковры на чужой забор вешает. А вон Арбузик катится. А за ним две тыквы.

Тут мне тоже стало интересно. Дело в том, что мы в нашем дачном поселке уже освоились и были в курсе всех соседских взаимоотношений.

Тетка с сумкой всегда сокращает дорогу в магазин через забор. И всегда ее там поджидает вредная коза Люська. Чтобы подсадить тетку. Рогами под… нижнюю часть спины.

Другая тетка все время вредничает со своими коврами – вешает их и выколачивает не на своем заборе, а на соседском. Как бы хвалится своим богатым имуществом. Но старается зря. Потому что ее соседка пишет научные книги и ее совершенно не интересуют чужие ковры на ее заборе. Ее и свои ковры не интересуют. Потому что их у нее нет. Мне почему-то люди без ковров больше нравятся, чем те, которые своими коврами хвалятся.

Но вот как катится Арбуз, а за ним две тыквы, мне было интересно. И я забрал у Алешки бинокль.

Ван Ваныч шустро просеменил вдоль своего штакетника, нырнул в калитку, а две… тыквы покатились за ним. Лешка про них правильно сказал: такие две тетеньки в желтых платьях, обе маленькие и кругленькие. Особенно на лицо. У них на лицах даже носики не выделялись – торчали такими скромными кнопочками. И глазки маленькие, черненькие – будто на тыковку мушки сели, отдохнуть.

Хороший у папы бинокль…

– Это, наверное, его строительницы, – сказал Алешка. – Он их сейчас будет уговаривать, чтобы они нам двухэтажный дом построили. Здорово красиво и здорово недорого. Пошли послушаем.

У Лешки много хороших качеств в характере. Самое лучшее – любопытство. От этого качества очень много пользы получается.

Я не стал спорить, мы скатились с чердака, крикнули маме, что идем на пруд, а сами дунули к домику Арбуза Иваныча.

Домик у него, и правда, хорошенький. Пряничный такой, разноцветный, и окна нараспашку прямо в палисадничек. Сядешь под таким окном среди цветочков, а тебе так и будут жильцы во все уши жужжать про свои дела…

Целиком мы разговор не услышали – опоздали немного к его началу, – а вот указания Арбуза Тыковкам четко и громко выскочили в окно и прямо в наши уши:

– Работать, девки, на совесть. Как для себя.

– Иваныч, – послышалось в ответ, – зашибись, ты нас знаешь.

– И к хозяйке – со всем уважением.

– Как штык, Иваныч! Мы и деток ейных приветим.

– С детками я сам задружусь, не лезьте. Они не вашего ума.

Мы с Алешкой гордо переглянулись: приятно, когда тебя считают шибко умным взрослые люди. Да еще такие заботливые, как наш новый друг Арбуз Иваныч.

Больше ничего интересного мы не услышали и благополучно вернулись домой, к своим делам. Алешка – к самолету, я – к мытью посуды.

Мама пошла в магазин. Но очень скоро вернулась – забыла кошелек. Она его нашла, раскрыла, заглянула внутрь и покачала головой.

– На двухэтажный дом не хватит? – подначил ее Алешка.

Мама щелкнула его по носу, положила кошелек в сумку и опять пошла в магазин. И снова очень скоро вернулась – забыла сумку с кошельком.

– Ох, не к добру, – пожаловалась она.

– Нужно было посмотреться в зеркало, на что-нибудь присесть и постучать по чему-нибудь деревянному, – подсказал Алешка. Со знанием дела.

Мама посмотрела в самовар – ужаснулась, присела в кресло на кошку и постучала Алешку по лбу.

Но все это не помогло: позвонил папа и сказал, что срочно выезжает в командировку и на выходные не приедет.

Мама страшно огорчилась. Она очень не любит, когда папа ездит в срочные командировки. Особенно после того случая, когда он вернулся не домой, а в госпиталь: его ранил какой-то бандит, которого папа задерживал. И теперь мама ужасно волнуется из-за этих командировок. Мы с Алешкой тоже волнуемся, но маме нашего волнения не показываем. Ей и своего хватает.

– Ну вот, – огорченно сказала мама, – и на кошку села, и Алешке в лоб дала, а все без толку.

– Это потому что у меня лоб не деревянный.

– Да? А кто мои любимые ножницы испортил своим самолетом?

Какая тут связь, я, честно говоря, не понял. Но маме видней. Тем более что он и ее любимый утюг тоже испортил. Он им склеивал пленку на крыльях, и весь заляпал расплавленным полиэтиленом.

В общем, мы сидели в расстроенных чувствах, когда в нашу калитку вкатились две тыквы во главе с одним арбузом.

Сразу стало очень приветливо, шумно и весело.

Ван Ваныч представил их маме:

– Вот мои хохлушки. Паша – классный штукатур. Глаша – классный маляр.

Мама улыбнулась:

– Но у нас нет никакой штукатурки и у нас нечего красить.

– А мы ваших ребят поштукатурим! – пошутила Паша. А Глаша тоже пошутила: – И покрасим опосля.

– Нет у нас никакой опосли, – сказал Алешка.

Гости весело рассмеялись. А Ван Ваныч намекнул, что неплохо бы обсудить наше будущее сотрудничество за чайным столом.

– А у меня к чаю ничего нет, – расстроилась мама. – Я еще в магазине не была.

– А у нас все есть! – сказали две тыквы и стали выкладывать на стол из сумок баночки с вареньем, всякие печенья, конфеты и пирожки.