Дочь Дроу - Каннингем Элейн - Страница 25

Да, быть может она могла бы уйти в свет, но ценой собственной сущности. Магия темных эльфов была большим, чем сборище заклинаний, способностей и оружия. Это была ее страсть, ее наследие. Она текла в ее крови; она направляла ее мысли и действия. С ней, она была дроу. Без нее, чем она может быть?

Как во сне, Лириэль поднялась от стола, и взяла чашу. Она наклонила ее, позволяя воде медленно вылиться на ковер. Затем она бросила ее прочь, и кинулась лицом вниз на кровать.

Второй раз в жизни Лириэль хотела бы уметь рыдать. Первым был день, когда она потеряла мать. Сейчас она оплакивала потерю открытого моря, и рожденной мечты.

Глава 8. Темная Дева

Бессонная ночь ушла, оставив ее со слипающимися глазами и в крайнем раздражении. Настроение не улучшилось и днем, даже в старшем классе по нижним планам. Шакти Ханзрин была там, густо окутанная облаком парфюмерии дабы скрыть навозный запах, но обычную угрюмую гримасу сменила еле заметная коварная улыбка, и она следовала за каждым движением Лириэль оценивающим взглядом. Дородная жрица явно что-то затевала, Лириэль была уверена. Хотя юную Баэнре этот факт не слишком беспокоил, она была не в настроении для таких игр.

И времени на это у нее не было. Госпожа Зелд явно решила заполнить каждое мгновение жизни новой ученицы двумя различными занятиями, желательно на противоположных краях Академии. Короткое время отдыха Лириэль было отнято чтобы она могла посетить еще больше уроков, и даже обедать она вынуждена была в компании учительницы. Слушать лекцию о тонкостях жреческого протокола было достаточным, чтобы убить аппетит даже у Лириэль. Она оттолкнула еду не распробованной, хотя блюдо – вареные улитки с приправами – было одним из ее любимых. Лириэль в буквальном смысле приходилось бежать, чтобы выдерживать новое расписание, а к концу дня ее руки ломились от свитков и книг, которые нужно было изучить для следующих уроков.

Не собираясь терпеть подобное издевательство, Лириэль направилась к Госпоже Зелд, где высказала свое мнение с обычной энергичностью.

Госпожа Зелд сидела молча и бесстрастно, ожидая, пока принцесса Баэнре не закончит свою речь. «Матрона-госпожа повелела мне сделать из тебя высшую жрицу в рекордное время. Я получила свои приказы», сказала она мягким угрожающим тоном, «как и ты свои».

Лириэль не могла ничего возразить, поэтому она повернулась и ушла. Зная, что Зелд подозревает ее в проделках, она полагала, что жрица лишь пытается держать ее постоянно занятой, не давая время на организацию безобразий. Было бы дело в этом, упоминание семьи Лириэль и ее отца могло бы вероятно поставить ее на место. Но поскольку указания исходили от Матроны Триэль, отвертеться было невозможно.

Ладно, хмуро решила Лириэль направляясь в комнату, тяжело нагруженная заданиями. Я стану высшей жрицей до сорокапятилетия, какая бы польза от этого не была. Понятное дело, я умру от истощения, но зато Дом Баэнре получит удовлетворение от того, что кремировать меня будут с одним из этих змеиных бичей в руке.

Когда она возвратилась в общежитие, большинство учеников уже спали. Дверь в ее комнату была закрыта и заперта, но слабый аромат, смеси благовоний и навоза, витал в коридоре. Лириэль мгновенно поняла, что уединение ее комнаты вновь было нарушено.

С яростным шипением она отшвырнула свитки и книги, и склонилась изучая замок. Быстрый взгляд рассказал ей, что произошло. Чиранк не поставила старый замок, как указывала Лириэль. Все, что понадобилось Шакти, был один из ее старых ключей, поскольку ученикам не позволялось защищать двери магией.

Лириэль прокляла огру за ее тупость, себя за беззаботность и книгу, державшую ее всю ночь древними историями и бесплодными мечтами. Она распахнула дверь и вошла, оценивая ущерб.

Замок на сундуке с книгами продемонстрировал несколько новых царапин, похоже его пытались вскрыть. Но тонкая, почти невидимая нить паутины, которую Лириэль выложила с одной стороны сундука, осталась нетронутой. Шакти может повелевать могущественной магией, заключила Лириэль, но ей нужно еще много узнать о воровстве. В шкафу все вроде бы было на месте. Не удовлетворенная внешним впечатлением, юная волшебница прикрыла глаза и сотворила заклинание, распознающее магию.

Сфера слабого голубого сияния полыхнула вокруг ее дорожной одежды. Лириэль потянулась к светящемуся шару; она ничего не почувствовала, но когда кончики ее пальцев прошли сквозь свет, сфера колыхнулась как мыльный пузырь. Это был тревожный сигнал, настроенный на срабатывание когда пошевелится кипа одежды.

Так вот что затеяла Шакти, поняла Лириэль удовлетворенно. Жрица Ханзрин собиралась поймать ее на самовольном исчезновении из Академии. Если так, ей стоило стараться получше!

Эльфийка подождала, пока синее пламя заклинания угаснет. Ждать пришлось не так уж мало, в комнате было множество магических свитков и вещей, и свечение было болезненно ярким. Когда она снова смогла видеть не испытывая неудобств, она осторожно, тщательно обыскала комнату, в поисках еще каких-нибудь сюрпризов от Шакти.

Наконец она нашла: скрытый в складках занавеси маленький овальный камень. Камень ничем не выделялся, облачно белый с синеватым отливом, но Лириэль распознала его. Подобную драгоценность можно было зачаровать для нескольких различных целей, иногда его использовали для слежения, как за удаленными планами, так и за ближайшими врагами. Камень, несомненно, представлял вариант наблюдательного устройства.

Лириэль сжала камень в сжатом кулаке, решая, что предпринять. Заклинания, необходимые для активации камня были весьма сложны, так что ее мнение о Шакти Ханзрин возросло на несколько ступеней. Когда жрицей не управляла голая ярость, она могла быть непростым противником. Возможно, даже достойным, хмыкнула Лириэль.

В этой мысли скрывалось искушение, и юная дроу мгновенно осознала его. Она рассмеялась негромким, темным смешком, когда идея сформировалась окончательно. Если Шакти хочет поймать ее, сбегающую из Академии, Лириэль с удовольствием поможет.

«Ну что же», сказала она, «начнем-ка охоту».

Сначала Лириэль окружила камень сферой тьмы, заблокировав шпионящий глаз. Это подогреет интерес Шакти, для начала. Затем она быстро оделась в дорожную одежду и вооружилась легким оружием и полезными заклинаниями. Магическую книгу, данную Громфом, она пристроила наверху сумки. Когда все было готово, Лириэль составила план, дававший ее побегу дополнительный, пикантный вкус изобретательного возмездия.

Накинув пивафви, она выскользнула в коридор. Магический плащ делал ее невидимой, а в зачарованной обуви она шла бесшумно как тень. Со всей быстротой, на которую осмеливалась, она направилась к роскошным покоям преподавательниц Арах-Тинилит.

Одна из них, недавно повышенная в ранге жрица из Дома Фэн Тлаббар, по слухам в полной мере обладала охочей до удовольствий натурой женщин этого клана. Госпоже Мод'Венсис Тлаббар редко недоставало компании, учитывая, что мастера и студенты школы магии и воинской Академии были под рукой. По мнению Лириэль, спальня женщины Тлаббар была отличным местом для шпионского камня Шакти.

Здесь, конечно, были свои трудности. Чтобы подкрепить решимость, Лириэль вообразила что, скорее всего, случится через пару часов. Заклинание, которое она сотворила, ослепило камень на несколько часов, давая Шакти достаточно времени, чтобы доставить свои обвинения и шар наблюдения Госпоже Зелд. Сцена, которая откроется когда рассеется сфера тьмы, будет весьма отличной от той, что предвкушает жрица Ханзрин.

Лириэль мечтательно улыбнулась, представляя, как триумфальное выражение Шакти превращается в разочарование – и панику. Она не завидовала проблеме Шакти – объяснить как и почему она вторглась в личную жизнь Госпожи Мод'Венсис. Для этого потребуется язык куда гибче, чем у Шакти!

С этой приятной мыслью, Лириэль ждала. Необычная тишина за дверью жрицы Тлаббар говорила, что вечерние развлечения еще не начались.