Последний вагон в рай - Иванов Борис Федорович - Страница 49

Конопатое создание, оскорбившись, дунуло, однако, за великом, а Барух вперил взгляд в дисплей, по которому, вспыхивая и погасая, чтобы привлечь его внимание, ползло сообщение:

Внутренности Баруха похолодели и устремились куда-то вниз живота. Он пулей вылетел из глайдера, растянулся на густо унавоженном снегу и, спотыкаясь, ринулся по направлению к вытаскивающей из хлипкого сарая велосипед пейзанке.

— Стой, девочка! — закричал он. — Не подходи к машине! Пожалуйста, не подходи!!!

Чуть не сшибив ее с ног, он впихнул в руки юной земледелице комок баксов, второпях вынутый из кармана. Выхватив у нее велосипед, попытался тут же оседлать его. Грохнулся еще раз, снова закинул свою тушу в седло и с криком: «Не подходи к машине, девочка!!! Не подходи!!!», зарулил сперва по снежной целине, а потом — по накатанной дорожке вниз, по крутому склону, ведущему к дороге на станцию. Пейзанка удивленно пялилась на баксы. Их было слишком много.

Барух не успел еще грохнуться второй раз, когда мир вокруг стал на мгновение нестерпимо белым, словно средь зимы ударил десяток молний сразу, а затем, удивленно ухнув, попытался вывернуться наизнанку. Перелетев через руль, Барух принял на себя взвившийся в воздух велосипед, с ходу вернул его в колею, с неожиданной грацией влетел в седло и снова энергично закрутил педалями. Выброшенный взрывом чуть ли не в стратосферу полупродукт теперь обильно сыпался с неба, заставляя предпринимателя судорожно облизываться.

— Господи! — воскликнул он, обратив очи в небо. — Ну и снежок сегодня в этих местах!.. Ну и снежок выпал...

И, стараясь не оглядываться, вжав голову в плечи, добавил уже самому себе:

«Из-за тебя, Барух, погибла бедная девочка... Бедная девочка!.. Бог не простит тебе этого, Барух... Ты в дерьме! Ты снова в дерьме...»

Далеко за его спиной, среди развалин и без того разоренной фермы, зашевелился изменивший под действием нового вида атмосферных осадков свой цвет снег, и из-под снесенного ударной волной пластикатового щита на свет Божий выбралась бедная девочка Минни Арнольд.

— Мужик-то, выходит, диверсантом оказался, — задумчиво отряхиваясь и отплевываясь, умозаключила она. — Выходит, правда все, что рассказывают про эту породу...

Минни обвела взглядом руины своего аграрного предприятия и приободрилась.

— Черт возьми! — радостно вскричала она. — Кажется, мне все-таки обломилась страховка!!!

И стала подбирать рассыпанные вокруг баксы.

— Вы умудрились поставить следствие в нелепейшее положение, — сказал Федеральный Следователь, стараясь глядеть мимо глаз Морриса, наполненных обидой на несправедливость окружающего мира вообще, и на своего бездушного и черствого партнера в частности. — Я не дам за жизнь вашей Роззи и ломаного гроша! — жестко продолжал Кай. — Мало того, я не могу даже поднять вопрос о ее исчезновении — ни у меня, ни у вас нет ни малейших оснований полагать, что милейшая аспирантка или, как там ее, не послала попросту к чертовой матери домогательства пьяного в стельку ухажера и не убыла по своим текущим делам...

— Но вы-то знаете, что это не так, Следователь! — возопил Первый Аудитор.

— Даже этого я не могу вам гарантировать! — Кай сурово поджал губы. — Мало того — поднимать вопрос об исчезновении вашей очередной пассии означает уже вполне официально спустить на нее всех собак здешних спецслужб.

— Неужели в душе у вас нет ни капли жалости? — простонал Моррис, обводя полузакатившимся взором номер Кая. — А в холодильнике у вас — ни капли пива? Таковы вы все — люди Управления...

Кай молча достал на свет Божий пару объемистых банок «Хайникена» и через комнату бросил одну из них своему непутевому напарнику, распластавшемуся в кресле у книжных полок, заботливо уставленных — к вящему удобству дорогих гостей — томами финансовых отчетов Матернального Совета — чтивом, способным повергнуть в ступор даже видавших виды сутяг.

— Думаю, следующее, что придет вам в голову, — Кай с выражением обреченности на лице вскрыл жестяную емкость и наполнил янтарной влагой высокий стакан, — это попросить вашего покорного слугу привести в действие каналы Управления...

На секунду он осекся: тень испуга, скользнувшая по лицу Де Жиля, не осталась для него незамеченной.

— Угадали, — как-то нетвердо произнес Моррис, отхлебнул из своей банки и слегка поперхнулся. — Хотя я понимаю, что не могу просить вас сделать из себя посмешище для всех ваших коллег...

— Ничего, бывало и хуже... Я, с вашего позволения, все-таки позволил себе озадачить своих коллег поисками информации о милой аспирантке. Как я подозреваю, структуральная лингвистика — это не основная специальность девицы. Так что дело не в вашей личной просьбе, Моррис. Учитывая, что, наломав немало дров, мы не достигли ни одного сколько-нибудь стоящего результата...

— Вот тут-то вы не правы, Санди! — По голосу Морриса можно было догадаться, что уж в этом-то вопросе он возьмет реванш. — Если вы думаете, что я напрасно всю ночь таскался по кабакам с пройдохой, который дрыхнет сейчас в моем номере, то вы глубоко заблуждаетесь!

— Откуда вы вытащили этого жулика? — устало спросил Кай. О Мелетте, ее президенте и «лице, представляющем интересы» последнего, он имел вполне обоснованное и далеко не благоприятное мнение.

— Нас познакомила Роззи. — Моррис откашлялся и уверенно, с оттенком горделивости в позе, выпрямился — в своем кресле. — После того как я излил вам тут душу, я ощутил необходимость э-э... разрядиться, и мы направились в э-э... По-моему, мы начали с «Карамболины»... Роззи разомлела и пообещала свести меня с человеком, который замешан в операции с ТОВАРОМ. Она... — На мгновение Моррис прикусил язык, но тут же продолжил: — А Карла мы встретили в «Странном страннике»...

— Вас аж в кабаки Космотерминала занесло? — дался диву Федеральный Следователь. — Там вы могли нарваться... Это уже не зона юрисдикции планетарных властей...

— Эта Роззи оказалась рисковой женщиной... — чуть виновато объяснил Де Жиль. — Знает тут всех и вся... Когда она заметила Карла, мы разыграли настоящее представление...

Кай представил себе, что это было за представление.

— Дело в том, что мне приходилось иметь дело с этим типом, — увлеченно продолжал Моррис. — Из-за него мой хороший знакомый чуть не вылетел из Министерства. Но мы оформили тот кар, что ему всучил Карл в обмен на какой-то пункт в контракте, как приз в лотерее...

Тут Де Жиль смутился и, несколько скомкав повествование, продолжил:

— Мы заранее договорились, и Роззи, якобы случайно, заметила меня... А я изобразил дело так, будто бы собираюсь вложить черный нал в операции с ТОВАРОМ.

— Моррис, — как можно более ласково попросил его Кай. — Обещайте мне и поклянитесь на Библии, что никогда больше не будете играть в специального агента. Даже в присутствии бесстрашной Роззи...

Моррис тяжело вздохнул.

— Может быть, я излишне рисковал, Санди. Может быть, я мог подвести вас и всех вообще... Но — победителей не судят!.. Я узнал главное, Санди, ГЛАВНОЕ!!!

— И в чем же состоит это ГЛАВНОЕ? — сухо спросил Федеральный Следователь, рассматривая опадающую пену над заманчиво поблескивающей поверхностью пива в стакане.

Ничего содержательного он услышать не рассчитывал. Тем более того, что услышал в действительности.

Моррис пересек комнату и нагнулся к лицу Кая, расплескав малость пива ему на брюки.

— РА-БО-ТОР-ГОВ-ЛЯ!!! — произнес он, вытаращив глаза. — Работорговля!

— Проклятье! — хрипло заорал Хромой. — Сигнал опять накрылся!! Чтоб черт побрал эту машину!! Поймите, я не пилот, не пилот!!! Я ничего не смыслю в технике причаливания НА ЭТОМ КОНЦЕ. И пусть ваша зверюга не таращится на меня, как на кусок жаркого!