Тайна украденной рукописи - Устинова Анна Вячеславовна - Страница 19

– Вы? – увидав Петьку и Настю, скорчила кислую мину домработница-снайпер.

Тут она неожиданно вспомнила, что виновата перед Петькой. Губы ее растянулись в улыбке, и она совсем другим тоном добавила:

– Петечка? Хорошо, что зашел! Водкиной как раз сейчас кто-нибудь нужен для общества. Проходите, ребятки!

Петька и Настя в сопровождении Филимоновны прошли в столовую.

– Приветствую юное поколение, – помахала хозяйка им левой рукой, в которой у нее был надкушенный рогалик с маслом и джемом. – О-о! – пригляделась она внимательно к Насте. – Мы с тобой вроде бы уже где-то встречались.

– Ну, конечно же! – улыбнулась рыжая девочка. – Мы с Петькой, Димой и Машей У вас прошлым летом часто бывали.

– Ах, как я могла забыть? – воскликнула радостно Наталья Владимировна. – Вы же у меня еще череп брали взаймы. И проводили мистический эксперимент согласно итоговому труду моего несчастного Аполлинария, – вдруг прорезалась память у Ковровой-Водкиной. – Садитесь, друзья мои! Будем вместе пить кофе, – указала она ребятам на стулья по правую и левую свою Руку.

Настя резко опустила голову вниз. По некоторым конвульсивным движениям Петька понял, что девочку душит хохот.

– С ума, что ли, сошла? – тихо шикнул он на нее.

– Ч-череп, – выдавила из себя Настя и бегом бросилась в гостиную.

– Извините, Наталья Владимировна, я сейчас, – быстро проговорил Петька.

– Какой газ? – не расслышала Коврова-Водкина. – Татьяна Филимоновна, – строго посмотрела она на домработницу. – Проверьте плиту. Мои юные друзья уверяют, что пахнет газом.

– Черт их там разберет, чего они уверяют, – сварливо откликнулась домработница-снайпер, но все же послушно отправилась на кухню.

Петька, не дожидаясь лучших времен, выбежал в гостиную. Там зашлась в хохоте Настя.

– Знаешь, мне надоели твои дурацкие штучки, – сердито потряс ее за плечи Петька.

– Ч-череп втор-рого мужа, – пробормотала Настя сквозь смех. – Я вспомнила, как мы его к-клеили.

Едва она это произнесла, Петька тоже сломался. И упал в соседнее кресло. С черепом прошлым летом действительно вышла история. Петька его уронил. От черепа откололся солидный кусок, который друзья прилепили на место с помощью японского суперклея. Получилось совсем почти незаметно.

– Куда вы исчезли, друзья мои? – крикнула из столовой Коврова-Водкина.

– Пойдем? – несколько успокоился Петька.

– Давай, – поправила сбившиеся волосы Настя. – А, кстати, где он?

– Кто он? – спросил Петька.

– Да череп, – готова была зайтись Настя от нового приступа смеха.

– А ведь правда, – с удивлением поглядел Командор на книжную полку, где этот череп неизменно стоял с той самой поры, как появился у доктора Водкина. – Может, его грабитель спер? Хотя нет, – вспомнилось мальчику. – Череп позавчера был на месте.

– Значит, гулять отправился, – сквозь смех сказала Настя. – К друзьям на кладбище. Новый год все-таки. И погода хорошая. – Петька опять рухнул в кресло.

– Друзья мои? Где вы?

На этот раз дело вопросом не ограничилось. Из столовой решительной поступью двигалась Коврова-Водкина.

– Кончай, Настя! – взял себя в руки Петька. – Иначе нас сейчас отсюда выгонят.

– Ну, где же вы? – предстала им в полном царственном блеске Коврова-Водкина. Седые волосы ярко подсинены. В тон им – синий халат, шитый золотом. И золотые тапочки. Петька подумал, что именно так должны выглядеть старые вдовствующие императрицы.

Командор уже хотел было объяснить долгое их пребывание в гостиной какой-то чушью, типа того, что Настя поперхнулась, а он, Петька, колотил ее по спине. Но он даже рта не успел раскрыть. Дверь бывшего кабинета профессора Водкина широко распахнулась. В гостиной возник Арнольдик.

На нем болталась неимоверной ширины пижама в бело-зеленую полоску, туго перехваченная на талии бельевой веревкой. Видимо, только поэтому с третьего жениха Светланы не падали брюки. В руках Арнольдик держал череп, который с большим интересом разглядывал.

– Странное дело, – не отрывая взгляда от черепа, произнес третий жених. – Тут явно какое-то ранение, – ткнул он пальцем именно в то место на костяном затылке, где прошлым летом Петька прошелся суперклеем. – И что меня удивляет, – продолжал Арнольдик. – Кость треснула, но не развалилась.

– Вещь старинная, – как раз вернулась из кухни домработница-снайпер. – Могла дать трещину уже после смерти владельца.

– А вы что по этому поводу думаете, а, молодые люди? – воззрился Арнольдик на Петьку и Настю.

Ребята поняли: научный комментарий Филимоновны третьего жениха не устроил. Однако ничем, со своей стороны, порадовать Арнольдика не могли. Петька оказался в силах лишь неопределенно повести рукой и весьма невежливо отвернуться. Настя уткнулась лицом в подушку кресла и как-то странно вздрагивала.

– По-моему, этой девочке плохо, – нацепив на нос очки, по-своему расценила ситуацию Коврова-Водкина.

– Да, она что-то с утра на горло жалуется, – поспешно подтвердил Петька.

– С этим надо бороться, – решительно проговорила Коврова-Водкина. – Татьяна Филимоновна! Принесите из моей спальни «Эфералган». Очень эффективное средство против любых простуд.

– Нет, нет, мне уже лучше, – настроилась наконец под угрозой терапевтического воздействия на серьезный лад девочка.

– Смотри, – покачала головой хозяйка Дачи. – А то замечательные таблетки. Мне наш Арнольдик вчера привез.

Третий жених, по-прежнему созерцавший с блаженной улыбкой череп, удостоился ласкового взгляда будущей тещи.

– Как идет ему пижама моего незабвенного второго супруга! – была, по всей видимости, вполне удовлетворена Коврова-Водкина внешним видом Арнольдика. – Просто один размер.

Ребята переглянулись. По их мнению, в эту пижаму можно было поместить еще двух Арнольдиков. Третий жених вдруг поставил череп на книжную полку и спешно скрылся в бывшем кабинете Вадима Леонардовича.

Дело в том, что Коврова-Водкина вчера уговорила его остаться ночевать. Светлана тоже на этом настаивала. Арнольдик сдался и весь вечер до поздней ночи был принужден вести непрерывную беседу с Натальей Владимировной. Стремясь хоть немного скрасить существование, он начал смешивать коктейли. Это его довело вчера до такого состояния, что он установил какие-то особо доверительные отношения с черепом. В результате Арнольдик даже унес его в кабинет, положил рядом с собой на подушку, и они вместе так проспали всю ночь. Наутро череп был в полном порядке, а вот у третьего жениха голова просто раскалывалась.

– Чудесный юноша, – продолжала Коврова-Водкина расхваливать третьего жениха ребятам. – Умный, тонкий, красивый и очень ласковый. Вот остался вчера охранять меня от грабителей.

– Кстати о грабителях, – смог наконец уловить момент Петька. – Я вот подумал, Наталья Владимировна, к вам случайно…

Договорить ему не удалось. В прихожей несколько раз подряд позвонили.

– Пойду-ка сама открою, – бодрым шагом направилась к двери Коврова-Водкина.

Вскоре она вернулась. За ней в гостиную вошел капитан Шмельков. Петька и Настя с изумлением на него посмотрели. Таким Алексея Борисовича они еще никогда не видели. Щупленький капитан сиял. Глаза его вдохновенно блестели. Ребята заволновались. Неужели Шмельков раскрыл преступление и нашел шкатулку?

– О! Петька! Настя! – широко улыбнулся Алексей Борисович. – Аида тачку смотреть!

Не дожидаясь, пока за ним кто-нибудь последует, капитан побежал на улицу.

– Что там еще такое? – повернулась Коврова-Водкина к домработнице.

Та, и сама не слишком-то разобравшись, в чем дело, ответила:

– Какая-то тачка. Капитан поглядеть зовет.

– Как вертолет? – с прыткостью молодой газели устремилась на улицу Коврова-Водкина.

– Куды голая на мороз? Оденься сперва! – крикнула Филимоновна, но призыву ее никто не внял.

Мгновенье спустя все высыпали на крыльцо. Исключение составил лишь третий жених. Он в это время с понурым видом глотал вторую таблетку от головной боли. Перед крыльцом стояли голубые «Жигули».