Тайна украденной рукописи - Устинова Анна Вячеславовна - Страница 18

– Только зачем они ему понадобились? – спросила Маша. – Бабушка же туда действительно всякую ерунду отправила. Она сперва вместе с родителями и дедовыми коллегами самым тщательным образом архив рассортировала.

– Но Даниил Французский об этом мог и не знать, – возразил Петька. – А кроме того… – вдруг блеснули у него глаза от новой догадки. – Откуда мы знаем, – заерзал он в кресле. – Могло же быть так. Даниил выпрашивает бумаги у Ковровой-Водкиной. Она ни в какую. Вроде бы из ее слов Даниилу известно, что бумаги Вадима Леонардовича хранятся в шкатулке. Даниил Французский шкатулку уводит. А там – ничего интересного.

– Или вместо записок второго незабвенного мужа лежат записки первого, – зашелся от смеха Дима.

Гостиную моментально сотряс взрыв хохота. Первый муж Ковровой-Водкиной писал под псевдонимом Аполлон Парнасский мистические труды, посвященные общению с духами и тонкими мирами. Потом его книги были запрещены. Уже глубоким старцем он женился на совсем юной Наталье Владимировне и вскоре после этого умер. Коврова-Водкина очень высоко его ставила и называла не иначе как «мой несчастный Аполлинарий».

– Воображаю, как Даниил обрадовался, если нашел в шкатулке вместо медицинского открытия какое-нибудь оккультное произведение «несчастного Аполлинария»! – уже икал от смеха Петька.

Некоторое время друзья не могли уняться. Затем Командор, тяжело отдуваясь, сказал:

– Если в шкатулке ничего не оказалось, Даниил Французский может запросто пошуровать по друзьям покойного. Ну, например, ему пришло в голову, что Вадим Леонардович какие-то из своих записей передал вашему деду. Они ведь все время общались. Хотя… – задумался мальчик. – В таком случае Даниил Французский должен был вчера у вас совершить ограбление. А следы на чердаке явно не первой свежести. Думаю, он скорее действовал в поисках бумаг параллельно. Хотя это и не исключает, что в шкатулке Ковровой-Водкиной ничего нужного Даниилу не оказалось.

– Тогда он может и на другие дачи полезть, – тихо проговорила Маша. – У Вадима Леонардовича тут было много друзей.

– Или вновь заберется к Ковровой-Водкиной, – подхватил Командор. – Понимаете, если он вообще на кражу пошел, значит, надеется найти для себя что-то очень важное. А это уже серьезно. Раз он так упорствует, то и перед убийством в случае чего не остановится.

– Может, тогда вообще ну его на фиг? – побледнел Дима.

Остальным тоже сделалось не по себе.

– Надеюсь, до этого не дойдет, – поспешил успокоить их Командор. – Но надо быть начеку. Тем более, если это открытие Водкина пахнет большими деньгами.

– Что делать-то дальше будем? – посмотрели на него ребята.

Петька взглянул на часы.

– Обед в три? – осведомился он у Димы и Маши.

– Естественно, как всегда, – подтвердила девочка. – Наша бабушка изменяет старым привычкам только в случае стихийного бедствия.

– Значит, в нашем распоряжении еще есть два часа, – подвел итог Петька. – Сходим-ка мы, пожалуй, с Настей к Ковровой-Водкиной.

– А мы? – возмутились близнецы.

– Думаю, нам всей гурьбой туда сейчас являться не стоит, – принялся им объяснять Командор. – У старухи, когда она в большом обществе, вечно внимание рассеивается и она дурить начинает. А мне необходимо, чтобы Коврова-Водкина вспомнила, кто к ней заходил перед Новым годом.

Петька умолк и покосился ехидно на Диму и Машу.

– Вы не расстраивайтесь. Я вам тоже скучать не дам.

– Я всякой ерундой заниматься не буду, – обиженно пробубнил Дима.

– А я ерунду и не предлагаю, – хлопнул его по плечу Петька. – Вам надо где-нибудь затаиться возле волковской дачи. Последите-ка, кто к этому Даниилу Французскому ходит?

– Давно мы ни за кем не следили! – загорелись глаза у Маши.

– Опять по кустам шляться, – поморщился Дима.

– Ничего, – ободрил его Петька. – Зимой комаров ведь нет.

Летом, когда им пришлось, сидя в сточной канаве, выслеживать одного подозреваемого, к Диме слетелись практически все окрестные комары. У него с природой вообще часто складывались напряженные отношения.

– Комаров нет, зато снега полно, – шумно высморкался Дима в огромный носовой платок ярко-красного цвета. – У меня и так уже после этого новогоднего леса начался насморк. Себе-то небось в тепле придумал задание, а нам на морозе торчать.

Дима с особой чуткостью относился к своему здоровью.

– Ты лучше скажи, где взял такое монументальное полотнище? – восхитился размерами носового платка Командор.

– Наш Димка других не признает, – объяснила Маша. – У него уж если насморк начнется, то вообще лучше всего ходить с полотенцем.

– На себя посмотри, – с трудом запихивал брат в карман джинсов уникальный платок.

– Значит, сейчас расходимся, – отдавал Командор последние указания. – Если ничего интересного не обнаружите, встречаемся у вас за обедом. А если что-нибудь срочное, бегите к Наталье Владимировне.

Одевшись, друзья дошли вместе до участка Ковровой-Водкиной. Мороз с утра еще усилился. Снег громко скрипел под ногами.

– Только не попадайтесь Даниилу Французскому на глаза, – предупредил близнецов напоследок Командор. – А если уж попадетесь, делайте вид, будто он вас совершенно не интересует.

– Учи ученых, – уже быстро шагая по направлению к трехэтажной даче, проворчал Дима.

Глава IX

СООБЩНИКИ ПОХИТИТЕЛЯ

Коврова-Водкина недавно проснулась. Она вообще вставала довольно поздно, а тут еще новогодние (треволнения и успокоительные лекарства… Словом, в час дня хозяйка дачи номер три, облаченная в темно-синий халат с золотым шитьем, пила в столовой утренний кофе. Рядом с ней за столом гордо восседала домработница-снайпер. Татьяна Филимоновна как раз только что приняла вахту после выходного, и Наталья Владимировна настояла, что завтракают они сегодня вместе. Ей требовался собеседник.

– Степаныч что-то у нас совсем, – выслушав историю о трагическом аресте Арнольдика, заметила Филимоновна. – Пора его…

Домработница-снайпер не договорила. Вид у нее, однако, сделался очень гордый. Сейчас она явно мыслила категориями военного времени.

Таким вообще на земле не место, – наконец веско проговорила она.

Тесто? – переспросила Коврова-Водкина. – Ах, – капризно махнула она рукой. – Ну почему вы все жизненные проблемы к готовке сводите? Давайте о тесте потом.

– Да я говорю: таким, как Степаныч, на нашей земле не место! – крикнула Филимоновна в самое ухо хозяйке.

– Помилуйте, вы же вроде дружили? – удивилась та.

– Теперь не дружим, – громко и веско отмела малейшие предположения о связи с врагом Филимоновна. – Он меня в Новый год на морозе едва из ружья не угрохал.

– Это, конечно, с его стороны очень дурно, – согласилась Коврова-Водкина. – Однако его демарш в отношении нашего Арнольдика вообще ни в какие ворота не лезет. Ах, Арнольдик, – всплеснула она руками. – Какой милый и деликатный молодой человек. Помню, у меня был в молодости похожий друг, – отхлебнула она солидный глоток кофе с молоком. – Так вот, мы с ним как-то в одном блестящем обществе… Там, знаете, Татьяна Филимоновна, собрался почти весь московский бомонд тех лет. Даже Иванов с обезьянами…

– С какими обезьянами? – заинтересовалась домработница.

– Что-что вы, милочка? – переспросила Коврова-Водкина.

– Говорю, что за такой Иванов с обезьянами? – крикнула на всю столовую Филимоновна.

– Иванов? – с удивлением посмотрела на нее хозяйка. – Никакого Иванова не помню.

– Ах ты, Господи, – тихо посетовала Филимоновна. – Главное, такая умная женщина…

Она собиралась вновь задать вопрос по поводу загадочного Иванова с обезьянами, но тут из передней послышался звонок.

– Пойду открывать, – нехотя поднялась со стула домработница-снайпер.

– Кровать уберете потом, – с барственной щедростью произнесла Наталья Владимировна. – Сперва надо кофе допить.

Филимоновна только охнула и без дальнейших объяснений устремилась к входной двери.