Акулу еще не съели! - Исаков Дмитрий - Страница 35

Тут вмешался неизвестный субъект:

— Я ничего не понимаю! К чему весь этот базар, Иосиф Виссарионович? Я же вас просил, только о деле, и никаких лирических отступлений. Вы так договоритесь до того, что и я тоже грязная волосатая еврейская обезьяна, о чем я прекрасно осведомлен еще с детства.

Сталин на секунду остановился, поигрался с трубкой и, как ни в чем не бывало, обратился к неизвестному:

— Товарищ Хаим Абрамович, мы хорошо помним ваши замечания. Спокойно играйте на своей дудке. Мы будем и дальше под нее вытанцовывать!

И как-то тихо так, по-отечески засмеялся.

Тут взорвался Иоанн, прослывший Грозным, и заорал высоким противным голосом:

— Нет, пусть он скажет, почто он Моррисонку обидел!!!

И затрясши своей козлиной бородой, швырнул эскимо в м-ра Хаггарда.

Эскимо не долетело до великомученика и попало на голову Хаиму Абрамовичу.

Тот тут же перестал играть и, соскоблив с головы мороженое, стал слизывать его уже с руки.

— Ну что пристали к человеку? Может, это жена науськала его на Моррисона? — неожиданно пришел на помощь Гитлер и заговорщически подмигнул м-ру Хаггарду из-под косой челки.

— Кстати, а жена-то у него еврейка! И сынок у него жиденок! — ехидно подсказал Хаим Абрамович, с аппетитом кушая чужое мороженое.

— При чем тут бедные евреи?! — отмахнулся от него Гитлер и заиграл на трехрядке вальс «На сопках Манчжурии».

— Как это, при чем? — возмутился мороженоед, — Да у него на фирме каждый второй начальник еврей! Сионистское гнездо!

— Ты еще скажи, что я еврей! — Гитлер плавно перешел на «Прощание славянки».

— И скажу!

— И Иосиф Виссарионович тоже еврей? И Чингис Теймуразович тоже? И Тухлого Лу с его планетой евреи погубили? Да?

— Да! И скажу! Кругом жидо-большевистский заговор!

— Да брось ты, Абрамыч, ваньку валять! — добродушно сказал Иван Васильевич, с сожалением наблюдая, как едят его мороженое:

— Тут же все свои! И все прекрасно знают, что за любым сионистским заговором стоит твоя несравненная жена Сара! Ты про Дело, про Дело и про Слово тоже давай, Иосиф!

Тут подал голос Тухлый Лу:

— Он ему завидует! — и испражнился очередной порцией ядохимикатов, — Завидно ему, что наш друг Моррисон самый честный и порядочный бизнесмен в Галактике!

— А куда он дел десять процентов? — не выдержал и проговорился м-р Хаггард.

А им этого только и надо! Все сразу заулыбались и начали друг друга поздравлять с успехом.

— Вот ты, братец, и раскололся! — сказал Чингисхан и стукнул посохом о каменный пол:

— Вот что тебя, оказывается, больше всего волнует! В чужой карман любишь заглядывать? На чужое добро заришься?!

Эстафету перекрестного допроса подхватил Мао/Пол-Пот:

— А может он бедным крестьянам помогает?! Может, у него о простых людях душа болит?!

— Да он лучше их в землю закопает и сгноит, чем бедным раздаст! — м-р Хаггард был непреклонен в своей правоте.

Тут Хаим Абрамович тихо так, как будто про себя, сказал:

— И ничего вы, любезный, не узнаете, а если и узнаете, то неправильные выводы сделаете. Как говорят у нас на Малой Арнаутской: «О зухен вэй, м-р Хаггард!» — и подал знак Гитлеру, а тот грянул во все меха «Раскинулось море широко».

И все запели, кто во что горазд.

Иван Васильевич фальшиво загорланил «Степь да степь кругом».

Чингисхан пустился вприсядку и загундосил «Москау, Москау, забросаем бомбами!»

Сталин на мотив «Сулико» затянул «Смело, товарищи, в ногу!».

Мао дуэтом с Пол-Потом загорланили «Хорст Вессель».

Тухлый Лу ничего не запел (на его планете не имели ни малейшего понятия о музыке), но из солидарности начал с шумом пить свои испражнения из тазика.

А Хаим Абрамович тихо так, по-партийному запел «Интернационал».

И вот в этот жуткий момент из темноты за спинами орущих злодеев появился м-р Пэтрофф.

М-р Хаггард мысленно потянул к нему руки и жалобно застонал:

— Помогите, ради Бога!

М-р Пэтрофф, недолго мешкая, взял за шиворот Мао вместе с Пол-Потом и дал им хорошего пинка, от которого они улетели пушечным ядром в дальний угол. Оттуда раздался жуткий треск, и вспыхнуло пламя.

Потом он проделал то же самое с Гитлером и Сталиным.

Услыхав, что гармонь больше не играет, Чингисхан и Тухлый Лу бочком-бочком уползли прочь, не дожидаясь, пока их настигнет рука Москвы.

Бедный Иван Васильевич растерялся и, не зная куда бежать, присел, вжав голову в плечи.

М-р Пэтрофф укоризненно покачал головой и сказал:

— Нехорошо, Иван Васильевич! В дурную компанию вы попали!

На что царь Иван начал истово креститься и клясться, что больше не будет.

Тут м-р Пэтрофф подошел к костру и, поставив ногу на спину упавшего на колени Хаима Абрамовича, обратился к м-ру Хаггарду:

— Что же вы так дали себя обмануть, м-р Хаггард? А если б я не поспел вовремя, что бы они с вами сделали?

Спазмы в горле м-ра Хаггарда не позволили ему ничего ответить. Лишь запоздалые слезы хлынули из его глаз. Тут подал голос Хаим Абрамович:

— Зря вы беспокоитесь, разлюбимый товарищ Петров! Я бы не позволил ничего плохого сделать нашему другу и верному торговому партнеру м-ру Хаггарду! Я знал, что вы скоро придете и разоблачите эту свору подлых предателей и убийц!

— Так я тебе и поверил! — усмехнулся м-р Пэтрофф и убрал ногу со спины Хаима Абрамовича.

Потом он этой же ногой, как будто сбивая прилипшую грязь, мыском постучал по тощему заду склонившегося:

— Ну-ка! Вечный Жид! Быстро освободи м-ра Хаггарда! — и пошел к выходу.

Однако перед тем как скрыться в темноте, обернулся и сказал:

— Вы, м-р Хаггард, впредь будьте осторожнее с этими! А то мы можем и не поспеть вовремя!

Как только м-р Пэтрофф удалился, Хаим Абрамович быстро вскочил и, радостно потерев руки, засуетился:

— Сейчас мы вас освободим, дорогой и любимый м-р Хаггард! — Быстрым движением он развязал веревку, на которой был подвешен бедняга.

М-р Хаггард почувствовал, что падает прямо на горящие угли и от страха тут же проснулся…

…Один мой очень хороший друг, которому я регулярно читаю только что написанные главы моего романа, по-доброму посоветовал мне изъять сон м-ра Хаггарда.

Мотивировал он это тем, что меня могут неправильно понять.

Я долго думал о его словах и все-таки решил оставить сон м-ра Хаггарда. И ничего не менять.

Во-первых, это все-таки сон м-ра Хаггарда, а не мой. Да мало ли что кому приснится?! Особенно такой Акуле Империализма, как м-р Хаггард. Я же ни коим образом не хотел обидеть ни одного еврея за то, что он еврей. Я людей люблю и готов уважать. (Моя первая учительница, мучавшаяся со мной с первого по седьмой класс, была еврейка.

Мой лучший друг детства был евреем.

Теперешний мой самый верный друг и компаньон (товарищ) по работе тоже еврей.

Так что это не просто слова, что я люблю и уважаю евреев.)

Во-вторых, ни для кого не секрет, что существует международный сионистский заговор (не еврейский, как хотели б величать его сионисты!). И этот заговор осужден в первую очередь самими евреями.

Также в свое оправдание я могу привести один текст, написанный мной в мае 1987 года (его читали некоторые товарищи, которые могут это подтвердить).

Это некоторые мои мысли о национальном вопросе.

Сейчас, в декабре 1988, этот вопрос стал, к сожалению, слишком актуальным для нашей страны, и так как я написал свои соображения за год до известных событий на Кавказе и в Прибалтике, то он может продемонстрировать, что мной двигали отнюдь не конъюнктурные соображения, а вполне законная тревога за нашу многонациональную Родину.

(В 1987г. произошли события в Казахстане, но эту вспышку нельзя рассматривать как серьезный факт национального кризиса, а лишь только как предвестник оного.)

На сегодня некоторые положения моих соображений немного устарели и потеряли актуальность, а некоторые слишком мягки и поверхностны, так как я не мог, естественно, предвидеть, чем обернутся для нас извращения в национальной политике, проводимые в Советской стране.