Любовник в отставке - Алешина Светлана - Страница 16

— Никак она не смотрела. Во всяком случае, она ни разу не появилась у нас, не делала попыток его найти. Ариф мне рассказывал, что они просто договорились пожениться. По-моему, там у него тоже была какая-то выгода. Только он не говорил, какая именно. Сказал только, что никогда не любил Дашу, и она его тоже.

— Но у них же ребенок. Как он вел себя по отношению к сыну? Неужели ни разу даже не навестил? — уточнила Лариса.

— Нет. Ему вообще на детей наплевать. Он ни разу мне ничего о сыне и не рассказал по-отцовски, словно это и не его сын вовсе.

— Понятно, — кивнула Лариса. — Но, наверное, Даша должна была от него требовать средств на содержание ребенка, официально оформленных алиментов, в конце концов.

— Ее было кому содержать, — усмехнулась Анна и закурила, снова закинув ногу на ногу.

— И кому же?

— Двоюродный брат Арифа Рауф часто к ней похаживал. Правда, Ариф говорил, что ничего между ними нет, но какой мужик будет просто так к бабе ходить? Я так думаю, что она потому еще Арифа не пыталась вернуть, что у нее Рауф был. А чего ей? Рауф мужик денежный, хозяйственный, серьезный. Не то что Ариф. Многим такие больше нравятся. А то, что он женат, — какая разница? Она же тоже замужем была. Так что использовала его деньги, ну, и в постели, наверное, тоже, вот всем хорошо и было. До тех пор, пока Дашу не убили. А потом и Рауфа, — со вздохом закончила Анна, после чего пытливо посмотрела на Ларису. — Вы ведь его смерть расследуете, да?

— И это тоже, — согласно кивнула Лариса. — А вы от кого узнали, что он погиб?

— Ой, да тут и узнавать нечего, — махнула рукой Анна. — Сегодня же утром похороны были, весь город знает. А что, Ариф подозревается в убийстве брата?

— Пока что просто отрабатываются все возможные версии, — уклончиво ответила Лариса. — Естественно, что проверять будут всех из окружения погибшего, так делается всегда.

На лице Анны вдруг появилось странное выражение. Она глубоко задумалась, словно что-то вспоминая. На лбу у нее пролегла глубокая складка, а рот скривился в некоем страхе.

— Что с вами? — тихонько спросила Лариса через некоторое время.

— А? — встрепенулась Анна.

— Я говорю, что с вами такое?

— Ничего, ничего, — рассеянно проговорила Касьянова. — Я просто думаю о своем.

— О чем? — в упор спросила Лариса. Парикмахерша растерянно посмотрела на нее, совсем смутившись под настойчивым взглядом Ларисы.

— Да ничего особенного, — пробормотала она.

— Вы ведь подумали о чем-то, связанном с убийством, — с напором сказала Лариса. — Чего вы боитесь? Расскажите лучше мне. Неужели вы не понимаете, что произошло уже два убийства, а виновники так и не найдены?

Анна по-прежнему молчала, с мучительной гримасой на лице крутя в пальцах пуговицу платья.

— Я не знаю… — наконец выдавила она из себя. — Не знаю, важно ли это. Может быть, вообще просто мои домыслы и страхи. Это я на вид только такая бойкая, а на деле знаете какая трусиха…

— И все же что за домыслы? Они же на чем-то основываются? — снова с нажимом спросила Лариса.

— Основываются, — уныло кивнула Анна и со вздохом добавила:

— Ладно, я скажу. Но повторяю, это может ничего и не значить. Одним словом, Ариф как-то раз, когда я заговорила с ним о смерти Даши, страшно разъярился. Стал кричать, что приносит всем своим бабам несчастье, И даже посоветовал мне не связываться с ним. А то как бы мне не свернули шею.

— Что он имел в виду? — уточнила Лариса.

— Он так и не договорил, — покачала головой Анна. — А я боялась вновь заводить разговор на эту тему. Ариф иногда просто бешеный становится, с ним тогда страшно рядом находиться.

— Анна, — тихо попросила Лариса, — я вас очень прошу: вспомните еще раз как можно подробнее весь тот вечер в ночном клубе «Невада», когда отмечался ваш день рождения. Вспомните, точно ли весь вечер Ариф никуда не отлучался. Кстати, когда точно это было?

— Двадцатого сентября, — ответила Анна.

— Так что, он весь вечер неотлучно находился при вас? Даже в туалет не выходил?

Анна всерьез задумалась. В молчании просидела несколько минут, после чего выдохнула:

— Конечно, не постоянно. Сами понимаете — праздник, ресторан… Все постоянно сновали туда-сюда, то покурить на улицу, то к бару, то в туалет. К тому же все пьяные были. Потом танцевали до упаду. Где уж мне было все время за Арифом следить! К тому же я и не думала, что это важно. Надолго он, во всяком случае, не отлучался. Ну, может, минут по десять-пятнадцать его не было несколько раз. Но не больше.

«Следовательно, твердого алиби у Арифа нет, — подумала Лариса после этих слов. — Расстояние от клуба „Невада“ до дома, где жила Даша, совсем невелико. Дойти неспешным шагом можно за пять минут».

Лариса специально посвятила время для изучения географии центра города Потакова и уже неплохо здесь ориентировалась. Особенно это касалось тех объектов, которые представляли для нее интерес в связи с расследованием.

Но все-таки зацикливаться только на одной версии нельзя. Ведь существует еще некий Али Нуретдинов, с которым у Рауфа, по словам его супруги, был конфликт. Посему его необходимо навестить. А кроме того, побеседовать с матерью убитой Даши.

А разговор с Анной, давший Ларисе ответы на некоторые вопросы, но и добавивший еще немало, исчерпал себя. И Ларисе оставалось только поблагодарить парикмахершу за общение.

Глава 5

Она появилась в нужный момент. Уже расплатившись за отца и получив расписку от поставщика мяса Рауфа Амирбекова, Вероника собиралась отправиться к матери. Сегодня она была воплощением элегантности в манере «Сити-Стайл». Эффект был потрясающим: облегающая блузка-стрейч с капюшоном прекрасно смотрелась с брючками из джерси, а темный шнурок на поясе-кулиске делал талию зрительно тоньше. Ариф просто не мог не обратить на нее внимания. Вероника была девушкой красивой, правда, с несколько резковатыми чертами лица, самоуверенным взглядом, не всегда идущим женщине. Но упрямство и желание быть сильнее выработались как противоядие комплексу ее хромоты. Сегодня утром ей почему-то очень захотелось быть привлекательной, неотразимой. Ей захотелось любви…

А ему — жизненной определенности. Ариф заприметил эту девушку сразу, как только она приехала к Рауфу, у которого он жил вроде квартиранта и бедного родственника. После очередной неблаговидной истории в Баку, которая окончилась судебным разбирательством, он серьезно задумался о жизни. На этот раз ему удалось «закосить» под дурачка и выступить в качестве косвенного свидетеля. Но ведь могло все сложиться иначе, и мотать бы ему теперь срок на знаменитой Баиловской зоне, где сиживал в свое время и вождь всех народов Иосиф Сталин.

Ариф решил завязать с сомнительными друзьями, образумиться и начать жизнь заново. Сделать это можно было только за пределами Азербайджана. И лучше всего в России, где уже прочно обосновался в провинциальном городке Потакове его двоюродный брат Рауф Амирбеков, добряк-трудоголик, на чью шею можно было удобно усесться и свесить ножки.

Так он и сделал. И уселся, и свесил. Иногда, правда, приходилось побатрачить на доброго родственника в качестве грузчика-экспедитора. Но это были мелочи. Ариф смотрел на вынужденную работу как на занятия в спортзале, которые к тому же неплохо оплачивались. Еще физический труд уводил его в сторону от тяжелых мыслей по поводу собственной творческой карьеры.

Великим художником Арифу стать не удалось. В художественных кругах консервативного Баку он натыкался на непонимание, но даже там понимали, что у него есть талант. Другое дело, что картины его были посвящены жизни преступного мира. Да-да, его полотна были проникнуты при этом сентиментальной романтикой, которая так присуща блатным песням. А названия их говорили сами за себя: «Первая ходка», «Пахан», «Портрет Лехи Лимончика», «Кровавая роза», «Мусорское счастье».

Но и здесь, в Потакове, быстро все надоело. И вынужденная семейная жизнь в том числе. Надо было что-то менять. Вероника показалась Арифу подходящим вариантом. Он каким-то внутренним чутьем самца угадал в ней женщину своей мечты, богатую молодую невесту.