Мальтийский сокол - Хэммет Дэшил - Страница 29

– В Англии, до войны.

– Точно, а я и забыл, что ты был там.

Кивнув, Спейд сказал:

– Тогда на моей совести остается только один Терзби.

Потный багровый Полхаус заерзал на стуле.

– Господи, неужели ты не можешь забыть об этом? – взмолился он. – Это чепуха. Ведь сам знаешь не хуже меня. Ты стал таким обидчивым, что, можно подумать, ты не работаешь сыщиком. Неужели ты никогда не обвинял невиновных в том, в чем мы обвинили тебя?

– Ты хочешь сказать, попытались обвинить меня, Том, только попытались.

Полхаус выругался вполголоса и набросился на остатки свиной ножки.

Спейд сказал:

– Хорошо. Ты знаешь, что это не так, и я знаю, что это не так. А что знает Данди?

– Он тоже знает, что это не так.

– Что это его вдруг осенило?

– Ты же знаешь, Сэм, он никогда серьезно не считал, что… – Улыбка Спейда остановила Полхауса. Не закончив предложения, он сказал: – Мы кое-что нарыли о Терзби.

– Вот как? И кто же он?

Маленькие хитрые глазки Полхауса внимательно следили за выражением лица Спейда. Спейд раздраженно воскликнул:

– Видит бог, вы, умники, намного преувеличиваете мою осведомленность.

– Как бы не так, – проворчал Полхаус. – Впервые полиция столкнулась с ним в Сент-Луисе. Его там несколько раз брали за мелкие делишки, но поскольку он был из банды Игана, никого из них по-серьезному не трогали. Не знаю, почему он отказался от такого мощьного прикрытия, но в следующий раз его арестовали в Нью-Йорке за ограбление нескольких карточных притонов – его выдала его же девчонка – и прежде чем Фаллон помог бежать ему, он проторчал год в тюрьме. Через пару лет он сел ненадолго в Джолиете за избиение другой своей девчонки, но потом он связался с Дикси Монаханом и проблем с полицией у него больше не возникало: как брали, так и отпускали. В то время Дикси в игорном бизнесе Чикаго был такая же шишка, как и Ник Грек. Терзби стал телохранителем Дикси, и, когда Дикси перессорился с другими игроками из-за долга, который не мог или не хотел платить, Терзби убежал из города вместе со своим патроном. Это было года два назад – приблизительно в это время и закрыли гребной клуб «Ньюпорт Бич». Не знаю, чья это работа – Дикси или кого другого. Во всяком случае, с тех пор ни о Терзби, ни о Дикси до этого случая никто ничего не слышал.

– Дикси нигде не выплывал? – спросил Спейд.

Полхаус покачал головой.

– Нет. – Его маленькие глазки смотрели испытующе. – Может, ты его видел или же знаешь кого-нибудь, кто видел его?

Спейд откинулся на стуле и начал сворачивать сигарету.

– Я не видел, – сказал он спокойно. – Я сам все это слышу впервые.

– Как же, – фыркнул Полхаус.

Спейд ухмыльнулся и спросил:

– Где вы разжились биографией Терзби?

– Кое-что нашлось в картотеке. Остальное… ну… собрали по крохам там и сям.

– Например, у Кэйро? – Теперь уже Спейд испытующе сощурил глаза.

Полхаус поставил кофейную чашку на стол и покачал головой.

– От него мы ничего не добились. Ты совсем испортил для нас клиента.

Спейд рассмеялся.

– Ты хочешь сказать, что пара таких первоклассных мастеров, как ты и Данди, не смогла за целую ночь расколоть этого педераста?

– С чего ты взял, что мы держали его целую ночь? – запротестовая Полхаус. – Мы возились с ним всего каких-нибудь пару часов. Убедились, что все зря, и отпустили.

Спейд снова засмеялся и бросил взгляд на часы. Потом кивком подозвал официанта и попросил счет.

– У меня сегодня днем свидание с окружным прокурором, – сказал он Полхаусу, пока они ждали сдачу.

– Он сам вызвал тебя?

– Да.

Полхаус отодвинул стул и поднялся – перед Спейдом стоял высокий флегматичный человек с большим животом.

– Будь другом, – сказал он, – не говори ему о нашем разговоре.

В кабинет окружного прокурора Спейда впустил долговязый юнец с оттопыренными ушами. Спейд вошел, улыбаясь.

– Привет, Брайан!

Окружной прокурор Брайан встал и протянул ему через стол руку. Это был блондин среднего роста и обычной комплекции, лет сорока пяти, с нагловатым взглядом голубых глаз, смотревших сквозь пенсне на черном шнурке, с большим ораторским ртом и ямочкой на широком подбородке. Он ответил на приветствие голосом, полным внутренней силы и уверенности:

– Здравствуй, Спейд.

Они пожали друг другу руки и сели.

Окружной прокурор нажал на одну из четырех розовых кнопок на своем столе, сказал появившемуся в дверях долговязому юнцу: «Попроси ко мне мистера Томаса и мистера Хили», а потом, откинувшись в кресле, добродушно заметил, обращаясь к Спейду:

– У тебя вроде с полицией нелады?

Спейд небрежно махнул правой рукой.

– Ничего серьезного. У Данди нервишки разгулялись.

Дверь открылась, и вошли двое. Один, которому Спейд сказал: «Привет, Томас!», был крепкий загорелый тридцатилетний мужчина, неряшливо одетый и растрепанный. Он похлопал Спейда по плечу веснушчатой рукой, спросил: «Как жизнь?» – и сел рядом. Второй человек был моложе и невыразительнее. Он сел поодаль, пристроив на коленке стенографический блокнот и держа наготове зеленый карандаш.

Спейд бросил на него быстрый взгляд, хмыкнул и спросил Брайана:

– Все, что я скажу, будет против меня же и использовано? Окружной прокурор улыбнулся.

– Осторожность никогда не помешает. – Он снял пенсне, посмотрел на него и снова водрузил на нос. Подняв глаза на Спейда, спросил:

– Кто убил Терзби?

Спейд ответил:

– Не знаю.

Брайан подергал черный шнурок от пенсне и сказал многозначительно:

– Возможно, ты и не знаешь, но ведь наверняка можешь сделать удачное предположение.

– Могу, но не буду.

Брови окружного прокурора полезли вверх.

– Не буду, – повторил Спейд невозмутимо. – Удачна будет моя догадка или нет, не имеет значения; миссис Спейд не рожала кретинов, которые стали бы строить догадки в присутствии окружного прокурора, его заместителя и стенографиста.

– Почему бы тебе и не поделиться с нами своими догадками, если, конечно, тебе нечего скрывать?

– Каждому, – мягко ответил Спейд, – есть чего скрывать.

– Что же ты скрываешь?

– Например, мои догадки.

Окружной прокурор опустил глаза, потом снова посмотрел на Спейда. Посадив пенсне поглубже на нос, сказал:

– Если тебе не нравится, что здесь стенографист, я отошлю его. Я пригласил его исключительно ради удобства.

– Мне он совсем не мешает, – ответил Спейд. – Пусть он зафиксирует все мои показания, и я с удовольствием подпишу их.

– Нам твоя подпись не нужна, – заверил его Брайан. – Мне бы не хотелось, чтобы ты рассматривал нашу встречу как допрос. И, пожалуйста, не думай, что я хоть на миг поверил в теории, которые напридумывали полицейские.

– Не поверил?

– Ничуть.

Спейд вздохнул и закинул ногу за ногу.

– Я очень рад. – Он нащупал в карманах табак и бумагу. – А какая у тебя теория?

Брайан резко наклонился вперед, и глаза его заблестели, словно линзы пенсне.

– Скажи мне, по чьей просьбе Арчер пас Терзби, и я скажу тебе, кто убил Терзби.

Спейд усмехнулся:

– Ты, как и Данди, не там ищешь.

– Ты меня неправильно понял, Спейд, – сказал Брайан, постукивая костяшками пальцев по столу. – Я не хочу сказать, что твой клиент убил Терзби сам или с помощью наемного убийцы, но я действительно утверждаю, что, зная твоего клиента, я достаточно скоро узнаю, кто убил Терзби.

Спейд прикурил сигарету, вынул ее изо рта, выдохнул дым и проговорил озадаченно:

– Что-то я не очень понимаю.

– Не понимаешь? Тогда я поставлю вопрос иначе: где Дикси Монахан?

Лицо Спейда сохранило озабоченное выражение.

– И это не помогает, – сказал он. – Я все равно не понимаю.

Окружной прокурор снял пенсне и потряс им в воздухе для пущей убедительности.

– Мы знаем, – сказал он, – что Терзби был телохранителем Монахана и удрал вместе с ним, когда Монахан уносил ноги из Чикаго. Мы также знаем, что Монахан смылся, не выплатив проигрышей на двести тысяч долларов. Мы не знаем – пока – его кредиторов. – Он снова надел пенсне и мрачно ухмыльнулся. – Но мы знаем, что происходит с профессиональным игроком и его телохранителем, когда их находят кредиторы. Видели, и не раз.