Элегия погибшей звезды - Хэйдон Элизабет - Страница 18

Стремление стать достойным помощником короля Акмеда стало смыслом жизни Трага в последние семь лет. Он был еще совсем ребенком, когда его заметила Рапсодия, решившая, что он обладает всеми необходимыми способностями именно для этого конкретного дела, и с тех пор его упорно и систематически учили языкам, криптографии, ораторскому искусству и тысяче других предметов, необходимых для полноценного и успешного общения. Год назад ему доверили птичник, в котором обитало огромное количество почтовых птиц, а также верховых курьеров, путешествовавших с почтовыми караванами. Предполагалось, что со временем он, помимо прочего, будет возглавлять сеть послов и шпионов.

Но даже несмотря на то, что когда-нибудь Трагу было суждено стать мастером всех коммуникаций внутри Илорка, а также заниматься связями с внешним миром, ему не сказали, зачем его сейчас вызывают. Впрочем, он и не ожидал, что скажут.

Через час они выбрались из горы, поднялись на невысокий пик и вошли в пещеру, похожую на дыру в зубе. Траг прекрасно знал это место — они оказались на одном из постов внутренней шпионской системы, где Глаза, элитные разведчики Акмеда, ежедневно докладывали о том, что видели в горных переходах. Стражник остановился посреди пещеры, зажег светильник и знаком показал Трагу, чтобы он сел за стол, на который теперь падал ровный желтый свет.

На столе лежал костяной футляр, запечатанный королевой печатью. Траг ничего не сказал, но на его смуглом лбу выступили капли пота. Стражник показал на футляр и вышел из пещеры.

Траг несколько мгновений смотрел на небольшую коробочку, понимая, что ее содержимое перевернет всю его жизнь. Его, так же как и его товарищей архонтов, давно предупредили, что рано или поздно каждый из них непременно получит вот такое запечатанное послание, в котором будет содержаться либо приказ об отчислении, как уже произошло по крайней мере с одним учеником, либо сообщение о введении в должность со всеми прилагающимися к ней полномочиями. В любом случае сегодня ночью закончится определенный этап его жизни.

Трясущимися, влажными руками он сломал печать и открыл футляр.

Он смотрел на послание, от которого зависела вся его будущая жизнь. На ней не было ничего, кроме отпечатка ладони.

Траг встал, поднес край пергамента к огню лампы, подождал, пока он загорится, а потом превратится в пепел, и развеял его по ветру, гуляющему по пещере. Затем он отряхнул руки, погасил фонарь и в полной темноте поспешил вниз по склону, направляясь в тайный туннель, расположенный глубоко под землей, дорога в который была ему хорошо известна.

Они собрались в самом сердце горы, в пещере, где сходилось пять туннелей, известной под названием Рука, и каждого из них призвали одним и тем же способом.

Прибыв на место, архонты кивали друг другу, но не произносили ни звука. Они должны были хранить молчание до тех пор, пока не заговорит сам король или его представитель. Акмед хотел быть уверенным в том, что, когда он призовет своих архонтов, слова, которые они услышат, не будут загрязнены посторонними звуками.

В каком-то смысле будущие архонты были детьми Акмеда, но ни один из них ни разу не видел его лица. Их забрали из родных кланов, как только он стал королем, — кое-кто думал, в качестве заложников, — и некоторое время они жили обособленно, словно новый клан, вместе с королем болгов, Грунтором и Рапсодией, которые играли роль наставников и родителей, а также учителями, которых Акмед нанимал, заманивал обманом или умудрялся уговорить приехать в Илорк. Грунтор имел почетное звание главного архонта.

Их воспитывали так же, как воспитывали самого Акмеда, учили и готовили к выполнению неизвестных им задач, давали знания, которые приравнивались к религии, кормили, угрозами и убеждением заставив поверить в то, что они должны сыграть свою роль, иначе их народу грозят страшные беды.

Ни одному из них не исполнилось еще и восемнадцати лет.

Они родились в самых разных племенах, которые бродили среди Зубов, охотились друг на друга, а заодно и на любые другие живые существа — иногда людей, — которым не повезло попасться им на глаза. Некоторые из них появились на свет в клане Коготь — воинственных мародеров, живших на пограничных землях у подножия гор и в степях, неподалеку от провинции Роланд, населенной людьми. Других призвали из клана Потрошителей, который обосновался в самом сердце бывшей намерьенской империи, в туннелях и пещерах за горной грядой, которую они называли Зубы, и разрушенных городах, когда-то составлявших внутренние земли намерьенских владений. Возможно, самые ценные из них были детьми Горных Глаз, полулюдей, привычных к разреженному воздуху и чувствовавших себя совершенно свободно на высоких пиках и уступах Зубов, откуда они могли наблюдать за прикрытым облаками, словно вуалью, миром, раскинувшимся внизу.

А некоторых забрали из Искателей. Искатели не были кланом в привычном понимании этого слова, ибо они являлись потомками намерьенов, которым не повезло остаться здесь тысячу лет назад, когда болги захватили Канриф. В их крови еще остались диковинные крупицы волшебного долгожительства и силы стихий, дарованных им их далекими и неизвестными предками. Но до появления Акмеда они не умели пользоваться своими возможностями.

Акмед регулярно, хоть и очень редко, встречался с архонтами, чтобы проверить, чему они успели научиться, и дать новые указания. Они не понимали его мотивов — так молодая роща не знает, зачем пришел лесник: срубить их или проверить, выдержат ли они его вес, если он решит забраться на верхушки. К пятому году обучения их осталось десять человек. Кое-кого из детей, начавших обучение вместе с ними, он отправил к другим наставникам, один погиб, еще одного исключили. Те, кто покинул ряды архонтов, больше не изучали историю намерьенов и Роланда, географию мира и денежные единицы разных стран и не чувствовали на себе пристального внимания короля.

Дети испытали облегчение, а их кланы считали, что они их опозорили.

Те же архонты, что справились с трудностями ученичества, по одному шли сейчас на зов по темным туннелям Руки, куда не проникал свет.

Первой пришла Харран, мастер истории, из клана Искателей. Ее выбрала и обучала сама Рапсодия, пока не покинула Илорк, чтобы править лиринским королевством Тириан. Харран была худой даже по меркам болгов, и ее тень сливалась с тенями того туннеля, в котором она замерла, дожидаясь остальных.

Через несколько минут прибыл Кубила. Благодаря своим длинным ногам он был прекрасным бегуном и, как правило, приходил на встречи первым, хотя жил дальше всех. Он кивнул Харран, ибо ночное зрение болгов было острее, чем у кошек, а затем подошел ко входу в туннель, возле которого она стояла, и присел рядом с ней.

Они приходили друг за другом, Йен, мастер-оружейник, чьи уникальные изделия, изготовленные специально для Илорка, а также на экспорт, принесли ему заслуженную славу как в самом королевстве, так и за его пределами; Кринсель, повитуха, принадлежавшая к знаменитому и древнему клану матерей, которые не только принимали роды, но и лечили всех страждущих. А также Дрикэк, мастер туннелей, блестящий молодой инженер, занимавшийся в настоящий момент изучением и перестройкой сотен миль коридоров и подземных комплексов, созданных намеръенами тысячу лет назад. Кроме того, он восстановил несколько систем, изобретенных Гвиллиамом с целью сделать жизнь внутри горы более удобной.

Котелок, большой город внутри гор, был обеспечен вентиляцией и канализацией, эти системы бесперебойно подавали воздух и тепло, дождевую воду для питья и приготовления пищи, а также выводили отходы в большие цистерны, стоящие у подножия большой скалы, где никто не жил. В этом отношении полулюди болги были гораздо более цивилизованны, чем жители Роланда, испокон века считавшие своих соседей чудовищами, заслуживающими презрения.

Так, действительно, было до тех пор, пока в горах не появился король Акмед, Глотатель Земли, Сверкающий Глаз, Человек Ночи, Военачальник всего королевства. Он все изменил, превратил болгов в могущественную силу ради великой, пусть и неизвестной им цели.