Элегия погибшей звезды - Хэйдон Элизабет - Страница 12

— Я почту за честь раскрыть вам кое-какие из наших тайн? учитывая ваш статус Дающей Имя, миледи, — церемонно произнес он и предложил ей руку. — Ваша клятва говорить правду и оберегать древние обычаи делает вас одной из немногих людей за пределами Гематрии, с которыми можно обсуждать подобные вещи. Когда у вас будет подходящее настроение, мы могли бы прогуляться по саду и побеседовать.

— Благодарю вас. Ваше предложение звучит очень заманчиво.

Рапсодия взяла его под руку.

— Возможно, в ответ вы могли бы рассказать мне про короля болгов, — продолжал Джел'си, глядя в пол. — Он ведь один из тех двоих, с кем вы прошли по корню Сагии из Серендаира, не так ли?

Королева намерьенов от удивления застыла на месте и, дрожа, опустила руку. Помимо Эши, ни одна живая душа не знала, каким образом она и двое ее друзей избежали смерти на Острове и прибыли сюда, на другую сторону времени.

— Откуда… как вы узнали? — срывающимся голосом спросила она.

Рапсодия была так удивлена, что забыла о приличиях, и ее вопрос прозвучал чересчур резко. Кроме того, постоянная тошнота и усталость мешали ей сосредоточиться.

— Потому что я видел, как вы уходили, — улыбнувшись, ответил Джел'си.

5

На Транссорболдском тракте, Ремалдфар, Сорболд

Наступающие сумерки медленно гасили свет солнца.

Талквист, регент огромной, безводной империи Сорболд, большую часть второй половины дня делал записи и изучал счета, сидя в своем роскошном экипаже, сквозь открытое окно которого внутрь проникали свежий воздух и свет. Когда начало темнеть, он был вынужден прервать работу и, только аккуратно промокнув последние написанные строчки, наконец выглянул в окно.

Несмотря на то что Талквист, демонстрируя скромность, решил в течение года ограничиться статусом регента (и это после того, как Весы Джерна Тал высказались в его пользу и избрали императором), он не отказывал себе в роскоши, сопутствующей высокому положению, которое он должен был вскоре занять. Весь день он наслаждался маленькими радостями, которые приносила морская торговля. Прежде чем стать главой западных гильдий, он был обычным купцом и продавал самые разные товары, и в том числе деликатесы. Сейчас же он мог их вкушать и в огромных количествах поглощал сласти из Голгарна, воздушные пирожные с медом и кардамоном, жареные орешки и вино из Хинтерволда, где замороженный виноград отжимают через лед и таким способом получают ни с чем не сравнимые напитки.

Он занимался морской торговлей всю свою жизнь и давно научился ценить те блага, к которым в силу специфики своей профессии получал доступ. Когда через несколько месяцев он станет Первым Императором Солнца, он сможет баловать себя еще более изысканными яствами. Кухня дворца Джерна Тал считалась одной из лучших в мире.

Закат над пустыней Сорболда был так прекрасен, что даже у такого занятого человека, как Талквист, не мог не вызвать восхищения. Воздух, днем такой сухой и горячий, что иногда вызывал носовые кровотечения, к вечеру становился более мягким и влажным, словно ночь бросала солнцу вызов, напоминая ему, что оно должно вернуться только утром. Ветер постепенно стихал, и на синем безоблачном небе на востоке загорались первые звезды, расцвечивая удивительным узором призрачное покрывало ночи. На западе небо заливало яркое пламя, розовеющее по краям, и окутывало ослепительный оранжевый шар, медленно сползающий к далеким горам.

Талквист вздохнул.

«Как же прекрасна эта земля, — подумал он, и его сердце наполнила гордость. — Она сурова, моя сухая, неприветливая земля, королевство вечного солнца, но ее богатства неисчерпаемы».

Топот лошадиных копыт — Талквист путешествовал в сопровождении эскорта, состоящего из пятидесяти сильных воинов, — вывел его из задумчивости. Он достал платиновую трутницу и зажег фитиль стоящей на столе лампы, наполненной ароматными маслами. Огонь медленно разгорался, и его теплый свет вспугнул сумрак, наполнивший обитый бархатом экипаж.

«Еще три дня, и мы прибудем в Джерна Тал», — подумал Талквист и снова посмотрел в толстую учетную книгу, лежащую перед ним. От этой мысли он беспокойно заерзал на своем сиденье. Он много дней провел на западном побережье, решая там самые разные вопросы, и ему не терпелось вернуться в великолепный, богато украшенный дворец, живописно расположенный в самом сердце гор центрального Сорболда. Несчастный случай, который произошел, когда Весы выбрали его императором Сорболда, унес жизнь Ихварра, главы восточных гильдий и друга Талквиста, товарища по торговым операциям и единственного настоящего соперника. Талквист, не теряя времени, прибрал к рукам его рудокопов, извозчиков, купцов и владельцев лавок, и они поначалу требовали особого внимания и присмотра. К тому же у него имелись собственные торговые интересы, о которых не следовало забывать. Однако работа не пугала Талквиста, поскольку он был человеком тщеславным.

Услышав, что к экипажу приблизился всадник, он отвлекся от книг и выглянул в окно. Талквист увидел одного из разведчиков, посланных вперед, который знаком показывал вознице, чтобы тот ехал помедленнее. Затем регент Сорболда постучал по нижней части внутреннего окна.

— Остановись, — приказал он вознице и выглянул в окно. — В чем дело? — крикнул Талквист, обращаясь к разведчику.

Солдат в форме императорской гвардии натянул поводья.

— Милорд, к горному перевалу приближается караван, четыре фургона.

— И что?

— Складывается впечатление, что они специально путешествуют после наступления темноты, чтобы остаться незамеченными. Мне показалось, что фургоны до отказа набиты пленными.

Талквист еще сильнее высунулся из окна и недовольно нахмурился.

— Пленные?

— Да, милорд. У них завязаны глаза и стянуты веревками руки. Наверное, их захватили на берегу к югу от Побережья Скелетов.

Талквист сердито кивнул. Незаконная работорговля в Сорболде процветала. Продавать партии пленников на рудники и поля начали вскоре после смерти предыдущей правительницы, Императрицы Темных Земель, чья кончина и привела к тому, что преемника пришлось выбирать с помощью Весов Джерна Тал, и им стал Талквист. Торговцы живым товаром, которые нападали на деревни и караваны и заставляли захваченных ими людей работать на полях или продавали их, вызывали сильное раздражение и возмущение у Талквиста.

— Как ты думаешь, куда они направляются? — спросил он.

Солдат снял шлем и стряхнул со лба пот.

— Судя по всему, они едут к оливковым рощам Балтара.

— Перехватите их, — приказал Талквист, — Пусть мой караван свернет в сторону. Я хочу узнать, кто в моих владениях тайно перевозит рабов, и намерен лично им помешать. Я буду сидеть внутри. Скажи вознице, чтобы прибавил ходу.

— Слушаюсь, милорд.

Кипя от гнева, Талквист опустил занавеску и потушил лампу.

Эврит провел языком по верхнему небу в тщетной попытке найти там хоть капельку слюны. Все напрасно.

Пять дней, проведенных с завязанными глазами и стянутыми веревкой руками, сделали его особенно восприимчивым к тому, что его окружало: с наступлением ночи воздух становился прохладнее, внутри фургона омерзительно воняло человеческими отходами, он слышал стоны боли и жалобный плач, исполненный страха, — все звуки, которые издавали его товарищи по несчастью и особенно маленькие сыновья Эврита, чьи голоса он узнавал среди прочих, как бы тихо они ни звучали.

Он пытался уловить хоть какой-то знак от своей жены — ее швырнули в другой фургон, хотя она отчаянно сопротивлялась, — но топот копыт и скрип колес заглушали все остальные звуки.

Селак, младший из двоих сыновей Эврита, несколько часов назад затих и уже даже не стонал. Всякий раз, когда грохот немного стихал, Эврит звал сына своим охрипшим голосом, который сам с трудом узнал, но не получал ответа. Он молил богов, чтобы оказалось, что мальчик всего лишь уснул или потерял сознание, пытаясь справиться с мучительными вонью и жаждой, но то и дело вспоминал характерный звук упавшего на песок тела, который раздался, когда фургоны остановились и их хозяева начали кормить и поить своих пленников. Эврит слышал этот звук пять раз. Мелкий песок, всякий раз при этом врывавшийся в их тюрьму на колесах, жалил кожу и заменял слезы страха, которые не могли пролиться из его глаз из-за повязки и обезвоживания.