Знакомство по объявлению - Хупер Кей - Страница 33

— Это отрадно, — ответила Пеппер. Тор как будто развеселился, но его не оставляло недоумение.

— Так ты не предпримешь попытку прибрать меня к рукам?

— И не подумаю.

— Не забросишь петлю мне на шею?

— О чем ты говоришь! — возмутилась Пеппер.

Он сощурился:

— А если я предложу тебе уехать немедленно?

— Надеюсь, я смогу остаться до утра? А едва рассветет — уеду.

— И не выскажешь мне ни одного упрека?

— Ни слова не скажу.

— И не прольешь ни слезинки.

— Тебе не видать моих слез, — торопливо ответила Пеппер.

— Просто так возьмешь и уедешь?

— Только соберу вещи. Казалось, Пеппер отвечала вполне искренне.

Тор сказал неожиданно мрачно:

— На твоем месте я не говорил бы о сборах с такой готовностью.

Пеппер расхохоталась, пытаясь сообразить, насколько серьезно он ее расспрашивал, но не желая испытывать его чувства. Атмосфера разрядилась, она и должна была оставаться легкой и непринужденной. Иначе они начнут нервничать, подгонять ход событий, а окончательно решать исход их отношений было еще рано.

— Это не готовность. Это — смирение, с которым женщина встречает желания своего господина.

Он просиял:

— Значит, я господин?

— Только пусть это тебе не вскружит голову! — предостерегла Пеппер.

— Так какой же властью я наделен?

— Безграничной… в разумных пределах.

— Ты допускаешь противоречие в определении.

— В моем словаре эти понятия не противоречат друг другу.

— Может быть, в виде исключения, ты объяснишься поподробнее? — игриво потребовал Тор.

— Не вздумай просить, чтобы я почистила тебе ботинки.

— Понятно. А если я прикажу готовить?

— Пожалуй. Только лучше меня попросить.

— А если захочу, чтобы ты для меня танцевала?

— Ты в душе — турок? — удивилась Пеппер.

— Почему турок?

— Гаремы, — кратко пояснила она.

— Я задал вопрос, — напомнил Тор.

— Зависит от того, какой тебе нравится танец и как ты мне «прикажешь».

— Теперь я понимаю, что значит «в разумных пределах».

— Я была уверена, что ты в этом разберешься, — одобрила Пеппер.

— Значит, просить, а не приказывать.

— Такой уж у меня нрав, — пожала плечами Пеппер.

— Значит, плетку придется выбросить?

— Это будет самое разумное.

— Послушай, Диана…

— Что, Тор, мой повелитель?

— У меня уже есть просьба.

— Не забудь сказать «пожалуйста».

Наклонившись над ней. Тор что-то прошептал ей на ухо.

Взгляд Пеппер затуманился, казалось, она смотрела внутрь себя.

— По крайней мере, ты сказал «пожалуйста», — пробормотала она.

Прошло еще много времени, прежде чем Тор погасил лампу. Пеппер свернулась клубочком, уютно устроившись подле него.

— Спокойного… утра, — пробормотала она в полусне.

— Спи-спи, — отозвался Тор, засыпая.

Пеппер приснилось, что у нее над ухом жужжат пчелы. Она машинально подняла руку, чтобы отогнать назойливых насекомых, но ее рука наткнулась на сильную мужскую руку, и, когда жужжание смолкло, она решила предоставить Тору расправляться с пчелами. Глубже погружаясь в сон, она услышала, как он полушепотом разговаривает с насекомыми, что было смешно, так как с насекомыми не разговаривают.

Прошло еще некоторое время. Пеппер не знала, сколько именно. Но она знала: что-то не так, чего-то не хватает, холод и одиночество опустевшей постели заставили ее проснуться. Она резко открыла глаза, пробудившись внезапно и окончательно. В комнате было темно, часы со светящимися стрелками показывали пять.

На огромной кровати она была одна.

Пеппер села и огляделась.

Дверь в ванную была открыта. Дверь в коридор тоже была приоткрыта. Оттуда брезжил слабый свет. Пеппер потрогала место рядом с собой. Постель была еще теплая. Значит, Тор только что ушел.

Но куда?

Пеппер была не из тех, кто станет долго сидеть и раздумывать. Не включая лампу, она выскользнула из постели и подняла свою фланелевую рубашку с пола. Застегиваясь на ходу, она вышла в коридор и прислушалась.

Снизу, из маленькой гостиной, до нее донесся приглушенный голос.

Она направилась к лестнице, легко ступая по ковру босыми ногами. Тор сидел вполоборота к ней и разговаривал по телефону. Он был полностью одет, рядом с ним на диване лежала куртка. Его лицо, повернутое к ней в профиль, было непроницаемым, лишенным привычного оживленного выражения и как будто чужим.

— Венесуэла. Да. Они не знали. Готовьте самолет. Я приеду через час. Правильно.

Он повесил трубку.

Пеппер смотрела на него молча.

«Не сегодня! Боже, пожалуйста, только не сегодня!» — билась в ее голове единственная мысль.

9

Тор поднял глаза и заметил, что Пеппер стоит в дверном проеме. В мешковатой фланелевой рубашке, едва закрывавшей бедра, она выглядела сексуальнее, чем любая другая женщина в самом сексуальном белье. Ее волосы были слегка растрепаны после сна, но глаза, бездонные, широко распахнутые, ярко-лазурные, совсем проснулись. В них застыл вопрос, на который он с удовольствием ответил бы.

Как ему хотелось подняться ей навстречу, подойти и обнять! Как ему не терпелось объяснить то, для чего он не находил слов! Улыбнуться и сказать ей, что все будет хорошо.

Он посмотрел в сторону.

— Мне придется уехать.

Слово «любимая» он не произнес.

Она медленно прошла в комнату, остановилась у подлокотника дивана, продолжая неотрывно смотреть на него.

— А ты знаешь, когда вернешься?

— Нет. Действительно не знаю.

Слово «любимая» он не добавил.

Она все так же спокойно спросила:

— Ты хочешь застать меня здесь, когда вернешься?

Он быстро взглянул на нее.

— Да.

И опять слово «любимая» осталось в скобках.

Она вздохнула тихо, почти беззвучно.

— Я буду кормить Люцифера в твое отсутствие.

— Спасибо.

Он говорил отрывисто, словно смущаясь собственной сдержанности.

«Любимая», — думал он.

Поднявшись, он стал надевать и застегивать куртку чрезвычайно сосредоточенно, как будто это нехитрое дело требовало большого внимания. На Пеппер он не смотрел.

— Ты хотел бы, чтобы я делала что-то еще? «Скажи, что ты будешь по мне скучать!» — мысленно молил он.

Пеппер медленно кивнула, и лишь сжатый кулачок выдал ее скрытое волнение. Заметив, что она не так спокойна, как хочет показать. Тор посмотрел ей в глаза. На секунду, продолжавшуюся целую вечность, в комнате повисла тишина. Даже обе собаки, лежавшие на ковре перед остывшим камином, не шевелились и не издавали ни единого звука.

Тор направился мимо Пеппер к двери, но что-то вдруг кольнуло его. Он резко повернулся и заключил Пеппер в объятия, и этот жест выразил весь тот непривычный для него трепет, который с некоторых пор поселился у него внутри.

Этот жест принес облегчение им обоим. Пеппер с готовностью отозвалась, сразу же обхватив Тора за талию под курткой. Она чувствовала, что в душе он переживает предстоящую разлуку, его горячие руки словно излучали желание. Но она не могла все это сразу осмыслить. Она только знала, что он ее покидает. И страх, что они расстанутся, даже не прикоснувшись друг к другу, был для нее невыносим.

Тор приподнял ее лицо — руки плохо его слушались. Он наклонился и властно впился в ее губы, не оставляя сомнений в том, что видел в ней свою собственность.

А потом он ушел.

Мысли Пеппер бессвязно роились в голове, губы, на которых Тор запечатлел последний поцелуй, дрожали. За окном послышался мягкий, приглушенный рокот «Корвета», вскоре стихший вдалеке.

Пеппер долго стояла неподвижно. Постепенно все стало вставать на свои места. Его нежелание брать на себя какие-либо обязательства, его натянутые ответы, когда речь заходила о работе, его красивый и ухоженный, но совершенно безликий дом.

Именно дом. Последующие полчаса Пеппер посвятила осмотру этого дома, комнаты за комнатой. Теперь она искала не туманные намеки, а подтверждение своей догадки. Вернувшись в маленькую гостиную, она опустилась в кресло и застыла, устремив неподвижный взгляд в сумрак отступающей ночи.