А я леплю горбатого - Алешина Светлана - Страница 37

— Вы ведь никогда внимания не обращали, когда она летом в прозрачных сарафанах ходила, — напомнила я. — Почему же сейчас такое негодование?

— Ольга Юрьевна, это, конечно, не мое дело, но на нашу Марину кто-то плохо влияет, — вернулся к своей мысли Сергей Иванович. — Еще неделю назад она бы умерла, но ничего подобного на себя бы не надела. Вам не кажется это странным?

Только сейчас до меня стал доходить смысл его слов. «Ну, с Виктором все понятно — ему Ярослав в классическом костюме с безупречными „стрелками“ с самого начала не нравился, а вот к мнению Сергея Ивановича стоит прислушаться», — подумала я.

— Кажется, на Журавлева падают слишком явные подозрения, даже странно, — произнесла я вслух. — Это наводит на определенные размышления. А Сосновский — чист, как младенец. Думаете, следует проверить его алиби еще раз?

Двух мнений в этом вопросе не существовало. Конечно, мы всегда считали нашу секретаршу слегка легкомысленной и прощали ей этот недостаток, поэтому-то сейчас так разительно чувствовали перемену. Кряжимский заронил в мою душу зерно сомнения насчет информации, добытой Мариной на лыжной базе.

— Меня смущает то, что наша секретарша по уши влюблена в симпатичного молодого человека, который тоже должен бы подозреваться нами, — объяснил Сергей Иванович свою позицию. — Скорее всего к редакционному заданию Марина отнеслась со всей ответственностью — я помню ее безупречный отчет. Но все-таки она не профессионал, поэтому вполне могла не обратить внимания на некоторые, важные при расследовании мелочи.

Про то, что у русского языка существует некая функция, с помощью которой человек косвенным образом подводит своего оппонента к принятию нужного именно ему решения, я где-то слышала. Только никогда не думала, что мои коллеги воспользуются ею в самом ближайшем будущем и проведут эксперимент непосредственно на мне. Но пока я это поняла, отказываться от повторной поездки на лыжную базу стало уже поздно: Виктор заперся в своей фотолаборатории, а Сергей Иванович, сославшись на важные неотложные дела, отпросился до обеда.

Посвящать в свой план Маринку я не имела права, поэтому пришлось наплести ей про своего нового поклонника и умотать с работы, оставив на нее охрану родного офиса и защиту его от «злых ворогов». Конечно, повседневных посетителей и потенциальных клиентов я вовсе не имела в виду, просто очень люблю это выражение.

Воздух был до такой степени прозрачным и морозным, что даже светился от снежинок. А белизна сугробов была настолько первозданной, что я не удержалась от насмешки: «Тетя Ася с ее отбеливателем и рядом не валялась». Конечно, кому-то мое выражение показалось бы кощунством по отношению к красотам природы, но ведь я приехала на лыжную базу не любоваться окрестностями и даже не просто отдыхать.

Вообще-то спортивный костюм и всякие другие атрибуты туриста у меня присутствовали, даже термос с чаем я взяла с собой, не надеясь на гостиничное обслуживание. Но все это было только камуфляжем, который должен был ввести в заблуждение праздно отдыхающих молодых людей, которые с первых же минут окружили меня со всех сторон. Спустившись на лыжах пару раз с горы, я как-то сразу потеряла интерес к этому виду отдыха — до того ли, если все время голова забита работой и редакционным заданием, от выполнения которого в буквальном смысле зависела судьба человека!

— Уже устали? — удивился администратор, очень милый улыбчивый мужчина лет пятидесяти, когда я показалась в гостиничном холле буквально через полчаса после выхода и присела в кресло, чтобы перевести дух. — Или замерзли? Могу дополнительную пару варежек предложить, если хотите.

— Спасибо. — Я с улыбкой покачала головой и от такой любезности отказалась.

Естественно, трясти своим журналистским удостоверением и рваться к книге регистрации постояльцев напролом мне вовсе не следовало, поэтому я избрала иную тактику.

— Я отдохнуть приехала, а меня просто одолели посторонние молодые люди, — пожаловалась я. — Не могли бы вы разместить меня в каком-нибудь самом дальнем уголке, чтобы добираться до меня было потруднее?

Администратор тоже улыбнулся и начал листать книгу Встав, я подошла ближе. Пока он пытался мне доказать преимущества занимаемого теперь мною девятнадцатого номера, который был снят на одни сутки, я успела перевернуть несколько страниц и удостовериться своими глазами, что Ярослав Сосновский действительно был зарегистрирован в этой уютной гостинице с шестого по седьмое января. Кстати, и Маринкино имя тоже значилось в списках, что я тоже успела заметить.

Когда информация нашей секретарши подтвердилась, я задышала спокойнее и быстро смирилась со своей участью, чтобы провести ночь в том же самом девятнадцатом номере, принимая на веру доводы администратора. Похоже, он остался очень доволен, когда шуршащая бумажка перекочевала из моей куртки в его карман, поскольку лично пообещал проследить за тем, чтобы мой ночной покой никем не нарушался.

Но кое-какие сомнения на этот счет у меня все-таки остались, поэтому я не стала торопиться остаться одна. Переодевшись, я спустилась в ресторан, расположившийся на первом этаже небольшой гостиницы, и устроилась за стойкой с бокалом сока и спортивным журналом, которые здесь лежали в ассортименте. Конечно, место было выбрано не случайно: отсюда хорошо просматривался холл гостиницы, так что наблюдение за постояльцами отсюда велось достаточно легко.

Вскоре отдыхающие начали возвращаться с прогулки, и я приступила к своим профессиональным обязанностям — сбору информации и ее обработке при помощи серого мозгового вещества.

Первыми, после меня, естественно, пришли очень замученные, уставшие девушки, которые, похоже, приехали сюда впервые. На таких новичков я сразу решила не обращать внимания, поскольку ничего полезного для нашего расследования они мне сообщить не могли. Позже стал подтягиваться остальной народ, среди которого тоже затруднительно было выделить завсегдатаев лыжной базы отдыха. Только когда гонг пробил к обеду и почти все столики в ресторане уже заняли отдыхающие, в холле появился, наконец, этот мужчина лет сорока.

Подобный контингент лиц знаком почти всем, потому что попадается на каждом шагу — высокий, спортивного вида, начавший седеть, но очень импозантный. Впрочем, в повседневной жизни я не назвала бы такой тип мужчины своей мечтой, поэтому внимания на таких представителей сильного пола не обращала никакого. Но здесь и сейчас, поняла я, разрешить наши сомнения может только он.

Пока я строила свои логические доводы, мужчина успел переодеться и спуститься в ресторан. К счастью, свободных столиков не осталось совсем, так что ему поневоле пришлось приземлиться за стойкой рядом со мной.

— Прекрасный повод для знакомства, — открыто улыбнулся он, пока я лихорадочно пыталась придумать тему для светской беседы. — Что-то не видел вас на лыжне. Только приехали?

— С чего вы взяли? — скорее возмутилась, чем удивилась, я. — Разве здесь всего одна лыжня? И неужели вы помните всех, кто катается рядом с вами?

Мужчина рассмеялся и представился:

— Никита Сергеевич Дубинин. Знаю, что с отчеством это звучит слишком помпезно, а без оного — было бы пошло, — заметил он вскользь. — Но все-таки лучше называйте меня, пожалуйста, просто по имени — хотя не слишком официально получается. Вообще-то я владею этой самой базой отдыха, но только бумажную волокиту предпочитаю переложить на подчиненных, а сам в свободное время люблю покататься.

Выслушав такие подробные детали, я тоже не удержалась от улыбки. Вскоре мы совершенно свободно болтали, и уже через несколько минут официант провел нас к освободившемуся столику. Я поняла, что не ошиблась — Никита являлся как раз тем человеком, который был мне так необходим. Скрывать от него истинную цель своего приезда я сочла бы непростительной глупостью, поэтому уже за обедом рассказала ему почти всю историю, за исключением упоминания некоторых фамилий действующих лиц. Впрочем, Никита и сам понял все остальное.