Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Драконья справедливость - Худ Дэниел - Страница 43


43
Изменить размер шрифта:

– Нет, – заявил Лайам. – Я никуда не пойду. Я поем вместе со всеми. – Кроме старика Иоврама и парнишки-слуги, он никого тут толком не знал, а потому постарался пристроиться возле старшего клерка.

Когда Лайам сел, разговор за столом утих, но затем потихоньку возобновился. Охотно потеснившийся Иоврам приветливо ему улыбнулся, и вскоре новому гостю стало казаться, что он сидит здесь с начала застолья. Клерки смеялись, перешучивались со слугами, болтали о мелочах, сетуя на непогоду. Собравшиеся единодушно сошлись во мнении, что нынешняя весна очень походит на прошлогоднюю, только та была много хуже. Затем разговор перешел на дела, и все опять же единодушно решили, что Лонсу Каммеру равных среди преступников нет. По крайней мере, в последние годы. Остальные дела, вкупе с историей Хандуитов, были признаны так себе – средненькими. Один из клерков принялся было обсуждать приговоры, но на него зашикали и заставили дурака замолчать. И писцы, и все остальные держались достаточно дружелюбно, но скованно – еще бы, ведь с ними ужинало значительное лицо.

– Скажите пожалуйста, квестор, – спросил вежливо кто-то, – как вам служится в ареопаге?

– Очень неплохо, – ответил Лайам, – только работать приходится с негодяями.

Поначалу его не поняли – лица вытянулись, застолье затихло, – и тут Иоврам расхохотался, и вскоре хохотали уже все. После этого остатки скованности исчезли и собравшиеся стали относиться к Лайаму гораздо теплее. Шутку шепотом передавали друг другу и с восхищением обсуждали даже конюхи, сидевшие в дальнем углу. Лайам приосанился, но тут же себя одернул. Дело не в том, удалась ли шутка, а в том – кто пошутил.

Он с удовольствием выпил три чашки бульона, потом встал, и остальные тоже начали подниматься, отодвигая скамьи и стулья.

– Благодарю за приятно проведенное время. Доброй всем ночи. Пойду-ка я спать.

Ощущал он себя неловко, словно солдат, получивший чин капитана и плохо соображающий, как ему теперь обращаться к своим недавним товарищам. Однако, если в его поведении и были огрехи, никто их, вроде бы, не заметил. Вслед ему неслись нестройные пожелания спокойного сна.

* * *

Крыша и вправду не протекала. Дождь рассеянно стучал по соломе, но в закутке было сухо и даже уютно. Ложе Лайама представляло собой деревянную раму с переплетением провисших веревок, на них был наброшен тюфяк. Он долго ерзал всем телом, прежде чем нашел позу, удобную для просмотра бумаг. Фануил копошился рядом, пристраиваясь так, чтобы видеть страницы, ибо хозяин, несмотря на неоднократные просьбы уродца, распускать серебристый узел не захотел.

Он стал читать и тут же понял, что это нелегкое дело. «М-да, господин Грациан явно не мастер пера!» Продравшись через очередной головоломный абзац, Лайам уныло вздохнул. Кажется, госпожа Саффиан намекала, что они с этим малым похожи. Теперь он вовсе не был уверен, что ему сделали комплимент. «Просто абракадабра какая-то, другого слова не сыщешь!» Лайам потер глаза и еще раз пошел на штурм трудного места, но его отослали к факту, о котором забыли упомянуть. Он загнул угол страницы и перешел к другой.

Когда Лайам стал наконец понимать, в чем, собственно, дело, свеча его, стоявшая на полу, на две трети уменьшилась в росте. Итак, рыбацкий поселок Хоунес, расположенный на земле графа Райса, урожденного Гальбы, в течение трех месяцев недосчитался троих ребятишек. Исчезли две девочки и один мальчик. В отчете не говорилось, были ли обнаружены их тела, однако в ближайшей к поселку пещере нашли рубашку одной из девочек и ножик мальчишки. И рубашка, и ножик были в крови, а на полу пещеры виднелся «рисунок квадратного круга», начертанный голубым мелком.

«Стало быть, книгу мы попридержим», – подумал Лайам.

«Попридержим», – кивнул Фануил.

Остальное скрывалось в тумане. Намекалось, что пещера является вроде бы склепом, но чьим – непонятно. «Тела усопших не потревожены» – и весь разговор. Упоминались также ключи от пещеры, один из которых принадлежал местному жрецу Котенару, а другой – матушке Аспатрии, дипенмурской искательнице теней. Возможно, именно они и подозревались в убийствах детей, а возможно, и нет, и это Лайама так разозлило, что он выругался – площадно и вслух.

– Что не так с этим отчетом? – спросил он Фануила.

«Похоже, его составляли частями – в разные дни».

– В разные годы! – прорычал Лайам свирепо. Уродец был прав: текст бессвязен, с прорехами, перескакивает с темы на тему, перенасыщен ссылками на обстоятельства, описаний каковых не содержит, – сущее мучение такое читать. Даже почерк невероятно неряшлив. Куспиниан по сравнению с автором этого документа – изысканный каллиграф.

Кто совершил преступление – жрец или ведьма? Есть ли против них другие улики – кроме каких-то ключей? А не могли эти ключи иметься у кого-то еще? Ответ скрывался в тумане.

«И как, черт побери, можно „замкнуть пещеру“? – спросил Лайам у Фануила, швыряя отчет на пол и откидываясь на постель. – Подумать только! История затрагивает жреца и ведьму, состоящую на герцогской службе, а изложена так, словно речь идет о краже столовой ложки!»

«Возможно, в Дипенмуре, на месте, эдил Грациан нам толково все объяснит».

«У меня зарождается подозрение, что эдил Грациан просто олух».

Свеча почти догорела и заморгала, но горящий фитиль, не сдаваясь, продолжал плавать в лужице воска.

– Потуши ее, хорошо? И разбуди меня завтра пораньше. Я хочу поговорить с госпожой Саффиан.

Фануил слез с кровати и потащился к свече. Его громадная тень заплясала на потолочных балках. Уродец постоял возле моргающего огонька, склонив голову набок, затем резко взмахнул крыльями.

Пламя угасло.

Он стоял в знакомом подвале и смотрел в водосборник. С низкого потолка в вонючую лужицу падали капли – большие, черные, извивающиеся, словно пиявки, одна за другой, одна за другой.

«Вставай», – слышалось после каждого всплеска.

Кап. «Вставай». Кан. «Вставай». Кап. «Вставай».

Он проснулся под монотонный шелест дождя. В комнате было черно, как в яме.

– Эй, приятель, а ты не знаешь ли заклинаньица, способного зажигать свечи?

Через мгновение комната осветилась.

«Это совсем ненадолго. Воска почти что нет».

Лайам быстро оделся и даже собрал сумку, но выйти из помещения не успел. Искать дверь ему пришлось уже ощупью. Клерки и слуги сидели вокруг большого стола, словно никуда и не уходили. Квестора встречали улыбками, спрашивали, как он провел ночь.

– Чудесно, – сказал Лайам и сел около Иоврама. Спину его, памятую узлами веревок, ощутимо поламывало, но он все-таки улыбнулся. – Госпожа председательница еще не спускалась?

Служанка поставила перед ним деревянное блюдо с ветчиной, сыром и хлебом.

– Она завтракает в своей комнате, господин.

– И скоро спустится, – пообещал ему Иоврам. – Нам еще ехать и ехать.

Лайам, сооружая себе сэндвич, кивнул. Желание говорить с госпожой Саффиан у него, в общем, пропало. Вряд ли она что-нибудь ему объяснит. Он чувствовал, что его клонит в сон, потом вспомнил, что забыл причесаться. «Ничего, малость проедусь по дождичку, и все будет в порядке!» Мысль не добавила бодрости. Стекло единственного окна, темневшего в дальней стене помещения, заливали потоки воды.

Клерки и слуги, сидевшие за столом, выглядели не лучше его, и это служило Лайаму утешением, пока в общий зал не спустился Проун – свежевыбритый, нарядный, умытый. Как-то все же сумел устроиться человек!

«И тебе не мешало бы вовремя подсуетиться, – выругал Лайам себя, потом успокоил: – Но все равно ведь сейчас все перемажемся, разве не так?»

Он дожевал сэндвич, подхватил Фануила и направился к выходу, не глядя на толстого квестора, который нудно втолковывал своему малому, в какой очередности следует складывать вещи в сундук.

Выйдя за дверь, Лайам устроил дракончика под навесом, а сам шагнул в дождь. Холодная вода смыла остатки сна и пригладила волосы. Он снова шагнул под навес, встряхнулся и обнаружил рядом своего мальчугана, держащего в руках его плащ.