Черный фрегат - Хоус Чарльз - Страница 8

Мартин жадно набросился на еду. При этом он что-то вполголоса нашептывал девушке. Она отвечала ему коротко и сухо. Мартин вышел из себя, отставил в сторону пиво и зарычал:

— Ведьма! Смотришь на него!? Он опять витает в облаках.

Фил поднял голову и встретил прямой взгляд девушки. Она была хороша собой. Фил откинулся на стуле и улыбнулся.

— Те двое гостей, что приехали сегодня в карете, уже легли спать? — спросил он.

— Откуда мне знать?

Его вопрос озадачил ее. Она взглянула на него из-под длинных ресниц, как будто искала какой-то скрытый смысл в его словах. Она прекрасно знала, что глаза — ее самое меткое оружие, которое бьет прямо в цель. Она не ошиблась и на этот раз.

Фил снова посмотрел на нее и отметил красивую посадку ее головки, изгиб шеи и плеч, полную грудь и обнаженные руки. Но мысли его были все время направлены на другое.

— Я хочу увидеть их, но так, чтобы никто об этом не узнал, даже они. Только ты и я, — сказал он тихо.

Он принял правила игры, предложенные ею, хотя и не получал от этого большого удовольствия. Он улыбнулся про себя.

Она снова взглянула на него из-под длинных ресниц.

Он ответил ей тем же.

— Пойдем, — прошептала она.

Мартин оторвался от пива и недовольно запыхтел. Нэлли нетерпеливо отмахнулась от него, вышла из кухни и направилась вперед по длинному коридору. Фил неотступно следовал за ней. Она остановилась, прижала палец к губам, неслышно открыла дверь и указала ему внутрь. При этом она глазами умоляла его двигаться как можно тише.

Фил прошел через дверь. Пол под ним слегка заскрипел. Вторая дверь вела в гостиную и была приоткрыта. Он увидел седобородого старика с длинными белыми волосами. Годы наложили свою печать на его лицо. Возможно, это были годы разочарований и волнений. Его глаза были закрыты. Он дремал. По другую сторону от камина, на стуле, сидела дама. Через приоткрытую дверь Фил мог видеть лишь подол ее дорогого платья.

В душе у него было полное смятение. В горле стоял комок. Все произошло так неожиданно, так странно, что Филу казалось, что это случилось не с ним. Он дотронулся до стены, чтобы проверить, не сон ли это. Если бы он остался в школе, как того желал отец, и вернулся потом в Литтл Гримсби, что бы из этого вышло? Кто знает? Но нет! Сейчас он нищий бродяга, скитающийся по дорогам Англии. В душе у него происходила борьба. Ему то хотелось все рассказать старикам, то провалиться сквозь землю. Его веселого, никогда не унывающего отца уже не было. Он был один в целом мире. Его спасло только случайное знакомство на дороге. И еще неизвестно, что лучше — полное одиночество или такой приятель. Он смотрел на доброе лицо дремлющего старика и думал о том, какое безумие увело Тома Маршама из родного дома. Может быть, за этим стояло нечто большее, чем просто каприз? Может быть, образ жизни сельского священника настолько претил ему, что довел до отчаяния? Фил вспомнил о Мартине, который сейчас пил на кухне, и в нем вспыхнуло отвращение. Но, в конце концов, его отец тоже водил такие компании, хотя сына приучал к более достойным делам. Несмотря на благие намерения, неугомонная и безрассудно смелая кровь его отца толкала мальчика на извилистые тропки. Комок подступил к горлу Фила и мешал ему дышать, но тут в нем проснулась отчаянная гордость за своего отца. Он прекрасно понимал, что у Тома Маршама были свои недостатки. Даже такие, за которые перед ним закрылись двери родного дома в Литтл Гримсби, но он был хорошим человеком и его сын был ему предан.

Девушка уже начала волноваться. Она яростно потянула Фила за рукав, боясь произнести слово. Он бесшумно отступил назад и закрыл дверь. В этот мир он только что мог войти и сам не захотел этого. С собой он унес ту тайну, которая могла принести успокоение двум одиноким сердцам. Пусть даже печальное и горестное успокоение.

В коридоре он остановился, девушка — рядом с ним. Вокруг никого не было. Он поцеловал ее, и она охотно приняла его поцелуй. Чувства его смешались. На первом месте были еще мысли о доме в Литтл Гримсби и погибшем отце, но, несмотря на это, он уже думал о том, как вернется сюда и женится на девушке. С того самого момента, как он закрыл дверь в мир, куда не пожелал войти, его заветной мечтой стало обрести пристанище, где он мог бы укрыться в трудные дни. Ему понравилась эта девушка и она ответила ему взаимностью. Он в точности повторил судьбу отца и пал жертвой прекрасных глаз служанки как раз в тот момент, когда Литтл Гримсби был как нельзя ближе. Они снова вернулись на кухню и старались делать вид, будто ничего не случилось. Мартин заметил их порозовевшие щеки и усмехнулся.

— Переночуешь на сеновале, — прошептала она и обернулась к Мартину. — Я скажу ему утром и передам тебе, что он ответил.

Они снова пошли за мальчиком на задний двор к конюшням. Там они забрались по лестнице на сеновал и легли на стог. Каждый думал о своем. Внизу конюхи продолжали разговаривать о своих делах. Лошади нетерпеливо переминались с ноги на ногу. Мальчик побежал передавать сообщение.

ГЛАВА 5

СЭР ДЖОН БРИСТОЛЬ

На рассвете на небе не было ни облачка. То здесь, то там раздавались призывные крики петухов. Дневной свет постепенно разливался по спящей деревне и придорожной гостинице и проникал в конюшню, где лошади мирно жевали сено и беспокойно переминались с ноги на ногу. Звезды становились бледнее и постепенно исчезли совсем. Восток из розового окрасился в золотистый цвет. Темные холмы обрели ясные очертания. Деревня просыпалась.

Хозяин гостиницы спустился вниз, потирая глаза и зевая. В гостинице убирались служанки. Одна, еще сонная, чистила камин, а другая вытирала со стола, за которым вчера засиделись двое гостей. Хозяин был в дурном настроении и искал, к чему бы придраться. В гостиной все было в порядке. Он не нашел повода, чтобы выразить свое недовольство, и через длинный коридор направился на кухню.

Там, на столе он увидел свечу, которая почти сгорела и медленно оплывала в розетку. Он закричал, что это расточительство и протянул руку, чтобы потушить пламя, но тут он заметил мальчика, который сидел на стуле и крепко спал.

— Эй! — заорал хозяин.

Мальчик дернулся, проснулся и широко открыл глаза от страха.

— Где, черт возьми, ты шлялся этой ночью? — взревел хозяин.

Мальчик разразился слезами.

— Было так темно, — заскулил он, — а дорога такая длинная. Но я дошел, разыскал его и передал сообщение. Он ужасно ругался и приказал мне, чтобы я передал тому, кто послал меня, чтоб он убирался… Я даже не могу повторить, какими словами он ругался. Он приказал передать Нэлли Энтик, что он ей отомстит за то, что она связалась с таким типом, как его брат.

— Ага! — воскликнул хозяин, затягивая пояс на брюках. — Сдается мне, что здесь творится что-то неладное. Где Нэлли Энтик? Нэлли Энтик, эй, где ты?

Его голос громом разлетался по дому. В окнах задребезжали стекла. Мальчик задрожал от ужаса. Хозяйка и служанки спустились вниз. Собрались все — кроме Нэлли Энтик.

— Нэлли Энтик! Где Нэлли Энтик, я спрашиваю? Черт ее подери, где она?

В комнату вошли заспанные конюхи и кучер, который впопыхах никак не мог правильно надеть свою ливрею. Нэлли Энтик не появилась.

Она поздно легла этой ночью и плохо спала. Ее ни на минуту не оставляли сомнения. Она встала сразу же после хозяина, спустилась за ним и подслушивала у двери, пока не подтвердились ее самые худшие опасения. Тогда она быстро выбежала из дома и бросилась в конюшню. Там она, стараясь не разбудить остальных, позвала Мартина:

— Мартин! Мартин! Проснись же, или они схватят тебя! Мартин, проснись же!

Хозяин же в ярости схватил мальчишку и стал таскать его за ухо.

— Ну, сударь, — приговаривал он при этом, — кто это здесь так визжит и вопит? Я думаю, крепкая палка пойдет тебе на пользу!

— Отпустите меня! — ныл мальчик. — Она убьет меня! Я все расскажу!

— Попробуй только не рассказать, глупое отродье, и я разделаю тебя на куски, как телятину.