Маска чародейки - Холт Виктория - Страница 40

— Я с тобой согласна.

— Значит, ты не осудишь меня, если я тебе признаюсь, что собираюсь замуж за Эсмонда, потому что он наследник замка?

— А если бы не замок, ты бы не вышла за него?

— Нет. Я выйду за кого угодно, кто владеет замком. Если бы Эсмонд умер, замок получила бы я, а так мне приходится выйти за него замуж или убить его — но замужество проще убийства. Ну вот, ты шокирована. Думаешь, она продает себя за кучу камней и говорит об убийстве, как о чем-то естественном.

Я молчала и думала: если она собирается замуж за Эсмонда, значит, она уедет, и все будет как прежде. Мы снова будем вместе с Филипом.

Но, конечно, все будет уже иначе.

— Меня очаровал замок с раннего детства, — продолжала она, не заметив, что я отвлеклась от ее проблем на свои. — Я заставляла себя спускаться в темницу. Я играла с детьми из ближайшего поместья и заставляла их ходить в склеп. Спустишься на несколько ступенек, а там темно и холодно. Ужасно холодно, Сьювелин. Здесь невозможно это представить. В склепе покоятся умершие Мейтленды в великолепных гробницах. Когда-нибудь и я буду там лежать. Мне не придется даже менять фамилию после замужества. Очень удобно. Эсмонд мой кузен.

— Он знает о твоей любви к замку?

— До некоторой степени. Но, как все мужчины, он тщеславен. Он считает, что я люблю не только замок, но и его самого. Что ж, пусть так считает.

— Ты говоришь слишком цинично, Сюзанна.

— Нужно быть реалистом. Все так поступают, если хотят добиться своего.

— Когда ты выйдешь за Эсмонда?

— По возвращении.

— А когда это случится?

— Когда я посмотрю мир. Я училась год в Париже, а потом решила дополнить образование, посмотрев мир. Хотелось совершить кругосветное путешествие. Потом я узнала, где живет мой отец и, естественно, изменила планы и приехала сюда.

— Тот человек, Алан, нарушил закон, сказав тебе о нас.

— Мне пришлось очаровать его. Я это умею, если захочу.

— У тебя это получается… совершенно легко, без усилий.

— Так кажется. Это настоящее искусство, чтобы усилия были не видны. Но результат достигается упорным трудом.

— Иногда мне кажется, что ты смеешься надо мной… над всеми нами.

— Смеяться полезно, Сьювелин.

— Но не над другими.

— Я никого из вас не обижу. Я всех вас люблю. Вы моя давно утраченная семья.

Ее глаза смеялись. Мне бы хотелось ее понять.

Несомненно, ее восторг замком искренен. Меня он тоже заворожил. После ее рассказов казалось, что я вместе с ней бродила по склепу, спускалась в темницу. Я могла ощущать холодные стены склепа, ужас, который испытываешь в темнице, восторгаться величием главного холла. Я представляла, будто поднимаюсь по лестнице и стою перед портретами умерших Мейтлендов, ужинаю вместе с ними в столовой, где стены обиты тканью, осматриваю комнату Браганзы, где останавливалась королева с таким именем, сижу у окна в библиотеке, иду через холл в маленькую гостиную, где завтракает семья. Ночью брожу по оружейной комнате, где рыцарские доспехи стоят как стражники. Перед заходом солнца сижу в солярии. Я чувствовала, что уже знаю замок, будто и я там жила. Я любила слушать о нем рассказы Сюзанны, задавала ей массу вопросов.

Ее веселила моя настойчивость.

— Вот видишь, какую силу имеет этот замок. Ты и шагу в нем не сделала, а уже жаждешь побывать в нем. Тебе хотелось бы владеть им, не правда ли? Наверняка, да. Представь себя хозяйкой замка. Каждое утро ты идешь на кухню и обсуждаешь с поваром меню на день, в кладовке считаешь банки с вареньем, назначаешь балы, устраиваешь другие развлечения. Потому что ты одна из нас. В твоих венах наша кровь, хоть ты и родилась не по ту сторону одеяла, как гласит пословица, все равно кровь дает знать о себе. Это дом твоих предков. Твои корни вросли в те древние серые камни.

В ее словах много истины. Никогда не забуду, как я стояла на опушке леса с Анабель и впервые увидела замок, как наблюдала за всадниками, въехавшими в ворота, это были Сюзанна, Эсмонд, Малком и Гарт.

Мы проговорили с Сюзанной много времени. Я сказала, что получила приглашение на свадьбу Лауры и уеду со следующим кораблем.

— А ты не хочешь поехать?

— Я подумаю, — заколебалась она. — Тебя не будет два месяца. Да, пожалуй, я поеду с тобой. Мне нужно будет заняться приготовлениями к отъезду. А почему тебе не поехать со мной в Англию, я покажу тебе замок.

— Поехать с тобой! Как ты объяснишь мое появление Эсмонду, Эмералд и другим?

— Я скажу: вот моя дорогая сестра. Мы с ней подружились. Она будет жить в замке.

— Они догадаются, кто я.

— Ну и что? Ты Мейтленд, одна из нас.

— Я не могу поехать. Они будут расспрашивать, узнают, где живет отец…

Она пожала плечами.

— Подумай о моем предложении, пока будешь танцевать на свадьбе.

— Я уезжаю через две недели.

— И Филип поедет с тобой, он же брат невесты. Думаю, и мне придется поехать.

— Я уверена, Халмеры будут тебе рады. У них дом огромный, много свободных комнат.

Она задумалась.

Через несколько дней она заявила:

— Почему ты постоянно носишь эти платья, Сьювелин? Я бы хотела увидеть на тебе что-нибудь элегантное. Надень мое. Давай проверим, сумеем ли мы обмануть их. Оденем тебя как меня.

— Для этого потребуется не только платье. Она осмотрела меня:

— Попробуем.

Она принесла белое платье, в котором приехала. Его только что выстирали.

— Надень-ка. Давай посмотрим.

Я примерила платье. Оно и вправду изменило меня. Оно подходило почти идеально. Я чуть выше и немного тоньше в талии.

— Какое чудо! Если ты живешь на острове, нет причин одеваться как туземка. Ну, что теперь скажешь?

Мы стояли рядом и смотрелись в зеркало.

— Все же я — это я, а ты — это ты.

— Подожди, дай я тебе сделаю прическу.

Я села. Она зашла сзади и, прежде чем я сообразила, что она собирается делать, начала стричь мои волосы. Я закричала в знак протеста, но было поздно. Она выстригла мне челку и засмеялась над моим отчаянием.

— Уверяю тебя, так лучше. Тебе понравится. В любом случае, уже ничего не поделаешь, я закончу стрижку. Сиди спокойно, иначе испортишь мой труд.

Я посмотрела в зеркало. Мое отражение изменилось.

— Ну как? Разве не лучше?

Она приблизила свою голову к моей.

— Мы как близнецы. Ты чуть-чуть светлее. Может, мои волосы выгорят на солнце, если рискну ходить без шляпы. Так. И последний штрих.

Она повернула мое лицо к себе и провела черным карандашом по моей родинке.

— Вот. Картина завершена. Как думаешь, удастся нам обмануть их?

— Обмануть мою маму? Никогда!

— Возможно, но других, которые не знают тебя так хорошо, наверняка удастся.

Она развлекалась, ее глаза блестели.

— Пойдем ужинать, Сьювелин, не переодевайся. А когда приедем в Сидней, накупим тебе платьев. — Я смотрела на белое платье, и она предложила: — Оставь его себе. Тебе очень к лицу. Оно мне всегда нравилось, но тебе даже лучше в нем.

Я все смотрелась в зеркало. Нет, я не очень похожа на Сюзанну, но и на себя прежнюю больше не похожа. Как изменилась.

В дверях мы столкнулись с Кугабель. Она взглянула на меня, вскрикнула и убежала.

Я крикнула вслед:

— Вернись, Кугабель. Что с тобой?

Она остановилась и посмотрела через плечо, словно перед ней призрак.

— О, нет, нет… — заголосила она, — очень плохо, очень, — и умчалась.

Всех поразило мое появление.

— Сьювелин, — с отчаянием в голосе вскрикнула моя мама, — что ты сделала со своими волосами!

— Ты теперь не похожа на себя, вторая Сюзанна. — Отец был искренен.

Мама молча смотрела с укором.

— Вам не нравится? Разве она не хороша в моем платье? Мне надоело видеть ее балахоны. Моя сестра разгуливает как туземка, — возмутилась Сюзанна.

— Прекрасно на тебе смотрится, — заверил Филип, — ты очень похожа на Сюзанну.

Я немного обиделась. Смотрелось прекрасно, потому что я стала похожа на Сюзанну. По крайней мере, честно.