Дорога на райский остров - Холт Виктория - Страница 69

— В таком случае, странно, что он никому не сообщил о том, что собирается отплывать.

— Он вполне мог это сделать.

— Я думала, может быть, кто-нибудь в отеле сумеет пролить свет на его исчезновение.

— Возможно. Если я что-то узнаю, мисс Мэллори, я свяжусь с вами. Вы ведь отправляетесь на Карибу, верно? И остановитесь в отеле. Он ведь там один. Если я что-то услышу или вспомню, я вам напишу.

— Вы очень добры.

Дэвид Гутеридж испытующе посмотрел на меня:

— Боюсь, вы поставили перед собой трудную задачу.

— Я к этому готова. Но я твердо решила выяснить, что случилось с моим братом.

— Желаю удачи, — тепло напутствовал меня Дэвид.

Он пожал мне руку и предложил проводить до «Короны».

В следующую среду мы с Фелисити отправились на Карибу.

ОСТРОВ КАРИБА

Мы Прибыли на Карибу утром в четверг. Всю ночь мы с Фелисити просидели на палубе, подремывая. Я чувствовала себя спокойнее, чем когда-либо с тех пор, как кончился этот кошмар. Море было гладким, время от времени я замечала в воде фосфоресцирующий блеск — причудливо красивый. Южный крест в небе и мириады звезд напоминали мне, как далеко я сейчас от дома. Но мы плыли на Карибу, и там я надеялась что-нибудь выяснить о Филипе и… там я увижу Милтона Хемминга.

Жизнь была полна приключений — иногда ужасных, но я верила, что ничто из уготованного мне в будущем не может быть страшнее ужасных событий, только что пережитых нами.

Я бросила взгляд на Фелисити: ее глаза были закрыты. С тех пор, как она призналась мне в том, что в действительности произошло в ту ночь, в ней произошла перемена. Казалось, тяжелый груз хоть немного перестал давить ей на плечи. Бедная Фелисити! То, что она выстрадала, пережить просто невозможно. Я могла только благодарить Бога, что все уже закончилось — независимо от того, каким способом.

А теперь перед нами… Кариба и Милтон Хемминг.

Солнце встало так же внезапно, как и зашло, воды утратили свой таинственный темный блеск и в утреннем свете были прозрачными.

И тут я увидела острова. Их было четыре… и, да, еще один, чуть на расстоянии, отдельно от других. Когда человек в море видит землю, это волнующий момент, и я могла хорошо представить себе возбуждение, которое должны были испытывать первооткрыватели, плававшие по неизведанным морям.

Когда мы подплыли поближе, я разбудила Фелисити.

— Смотри, Фелисити. Мы почти приплыли. Мы стояли рядом, опираясь на поручни. Я посмотрела на подругу. Та улыбалась. Я накрыла ее руку своей.

— Ты выглядишь гораздо лучше, — заметила я.

— Мне уже спокойнее. Пока я тут сидела и дремала, я совсем не видела снов. Это был… ну, покой.

— Теперь так и будет.

— Спасибо, — сказала Фелисити. — Я никогда не забуду того, что ты для меня сделала.

Я на мгновение задумалась: если бы не я, этого никогда бы не случилось. Ты бы вышла за Реймонда, если бы не появилась я. И этого эпизода никогда бы не было.

Насколько все сложилось бы по-другому для Фелисити! Я представляла ее замужем за Реймондом, как она становится хорошей женой и матерью, живет небогатой событиями жизнью и даже во сне не может вообразить, что на свете существуют люди вроде Уильяма Грэнвилла.

Мне впервые пришло в голову как подходят друг другу Реймонд и Фелисити и как они продвигались бы к браку, если бы не я. Из Реймонда вышел бы идеальный муж… для любой женщины.

Странно, что я, собиравшаяся сама за него замуж — правда, придумывая различные предлоги, чтобы отдалить свадьбу — размышляла о том, что он может жениться на другой.

Но передо мной была Кариба. Начиналось новое приключение, и я пообещала себе, что оно будет прекрасным. Я добьюсь того, за чем сюда приехала.

Острова были зелеными, покрытыми пышной растительностью. В тот момент над ними из-за жары повисла дымка.

— Вон тот остров, похоже, чуть в стороне, — показала Фелисити.

— Да. Остальные находятся очень близко друг к другу. На каком расстоянии, как ты думаешь? Их разделяют не больше полумили. За исключением того единственного. Интересно, как он называется и есть ли там люди.

Мы приближались к самому крупному острову — Карибе, нашему месту назначения. В маленькой гавани кипела жизнь. Мы бросили якорь. Как и ожидалось, море было слишком мелким, чтобы корабль мог подойти к берегу, и нам предстояло добираться туда на лодках.

К нам устремились маленькие лодочки. В них находились улыбающиеся мальчишки, кричавшие на ломаном английском, чтобы им бросили монетки, а они будут за ними нырять. Мы бросали мелочь в воду, такую прозрачную, что было видно дно.

Мы смеялись, наблюдая за гибкими коричневыми телами, извивающимися в воде, как рыбки. Находя монету, мальчишки с победным видом показывали ее нам, бросали в лодку и кричали:

— Еще! Еще!

Так продолжалось некоторое время, пока нам не велели собраться внизу, чтобы отправиться на берег.

Мы с некоторой опаской спустились по веревочной лестнице в лодку, и спустя короткое время нас уже везли к берегу.

Меня охватило сильнейшее возбуждение. Этот остров был последним местом, где, как было известно, побывал Филип. Кто-нибудь здесь наверняка что-то знает.

Солнце поднималось все выше, и уже становилось ощутимо жарко. Я разглядела большое здание и решила, что это и есть отель.

Это вовсе не был необитаемый остров, каким я его себе представляла. Должно быть, здесь проживала процветающая община. Док был забит большими ящиками, что было естественно, поскольку в этот день прибывал корабль из Сиднея, и эти ящики надлежало погрузить и отправить, скорее всего, в самые различные порты мира. Я увидела связки зеленых бананов и каких-то фруктов, названия которых не знала. В гавани были люди всех цветов кожи — черные, коричневые, белые. Казалось, все носятся вокруг и создают много шуму., — Мы отправимся прямо в отель. Кто-нибудь из этих людей расскажет нам, как туда добраться, — как туда добраться.

Лодка была уже почти у берега. Один из двух огромных чернокожих, правивших лодкой, соскочил в воду и закрепил ее.

А потом поднял нас, чтобы мы не замочили ноги.

Я услышала крик это он проталкивался сквозь толпу к нам. Я заметила, как на загорелом лице блеснули белые зубы.

— Я думал, вы никогда не приедете, — сказал он.

Я просто как дурочка разволновалась, и мне в голову пришла безумная мысль, что все мои тревоги уже позади.

Милтон командовал всеми. Где наш багаж? Он присмотрит за ним. При звуке его голоса, казалось, все вытягивались по струнке.

Я рассмеялась, ощущая себя счастливой. И сказала ему:

— Вы действительно большой белый вождь.

— Здесь только таким и можно быть. Он взял за руку меня и Фелисити.

— Бедные девочки, вы, наверное, совсем измучились. Это утомительное путешествие, я знаю, и бессонная ночь.

— Мы подремали, правда, Фелисити?

— На палубе было так мирно, и ночь была чудесной.

— Вам повезло. Бывает и наоборот. А теперь я велю отправить ваш багаж и отправить в дом.

— В какой дом?

— В мой, конечно. Вы мои гостьи.

— Нет, нет, — возразила я. — Мы остановимся в отеле.

— И слышать об этом не хочу.

— Но я настаиваю. Очень мило с вашей стороны, что вы так гостеприимны, но мы должны остановиться в отеле.

Мне надо очень многое сделать, и я хочу жить в отеле.

— Я ждал вас каждую неделю, когда приходил корабль. Я приготовил вам комнату. Я ведь не знал, что вы тоже приедете, миссис Грэнвилл.

— Это долгая история, и она может подождать, — объявила я. — Мы остановимся в отеле.

Милтон бросил на меня обиженный взгляд.

— Вижу, мне ничего другого не остается, как везти вас в отель, — разве что притащить в свой дом силой.

— Решительно ничего другого.

— Возможно, мне удастся уговорить вас навестить меня, пока вы здесь.

— Спасибо. И, пожалуйста, не считайте меня неблагодарной. Я очень ценю вашу доброту и помощь, оказанную нам раньше… Но я должна жить в отеле. Мы какое-то время не хотим находиться в доме. С мистером Грэнвиллом случилось нечто ужасное.