Дорога на райский остров - Холт Виктория - Страница 64

Уильям Грэвилл вернулся как-то под вечер. Миссис Мейкен в преддверии его приезда зажарила баранью ногу и напекла множество пирогов. Весь дом сразу изменился. В него вернулась угроза.

В тот вечер в доме было много работников. Они сидели на воздухе, ели и пили.

Уильям Грэнвилл поднялся к себе за полночь.

Я слышала, как он нетвердым шагом взбирается по ступенькам и вваливается в спальню.

Я не могла заснуть, думая о Фелисити, у которой не хватило смелости усколъзнутъ, пока была возможность.

Что-то с ней будет, думала я.

И мне пришло в голову, что в один, прекрасный день она действительно уйдет и заблудится или утопится в ручье. Могло дойти и до такого. Однако скорее всего она смирится, будет рожать одного ребенка за другим, утратит свою прелесть и станет рыхлой, измученной, павшей духом женщиной, терпящей навязанную ей жестокую жизнь и принимающей ее как должное.

Миновала еще неделя. Я пробыла в этом доме уже три недели. Казалось невероятным, что я смогла продержаться здесь так долго. Может быть, в Сидней уже вернулся Дэвид Гутеридж. Что бы ни случилось, скоро я уеду. Я настою на этом. Скажу Фелисити, что либо она едет со мной, либо я прощаюсь.

Однажды вечером в воскресенье я услышала внизу сильный шум. Выглянув из окна, я увидела группу людей, возбужденно переговаривавшихся друг с другом.

Уильям Грэнвилл вышел к ним. Я слышала обрывки разговора:

— У Пикерингов… Бандиты… То-то и оно… Одни женщины… Все мужчины были на работе… миссис Пикеринг и две ее дочки…

— Так ведь они еще совсем девчонки… Сдается мне, одной четырнадцать, другой — тринадцать.

— Вот дьяволы, — выругался один из мужчин.

— Говорят, пятеро их было.

— Пятеро на трех женщин… Господи!

— Разграбили все подчистую… забрали все до последнего пенни… Не известно, выживет ли миссис Пикеринг. Бедная женщина… смотреть, как эти подонки балуются с ее дочками.

— Кто они? Кто-нибудь узнал их?

— Ни одной зацепки. Знают только, что это банда, говорят, разбойничают в округе. Ни одна женщина теперь не может спать спокойно. Так-то вот.

Я отпрянула.

Какая ужасная история! Скажу Фелисити, что надо планировать отъезд немедленно.

Повсюду только и разговоров было, что об этом жутком происшествии. Уильям Грэнвилл съездил в городок и, вернувшись, велел нам с Фелисити спуститься в гостиную. — На столе лежали несколько пистолетов.

Уильям Грэнвилл бросил на меня сардонический взгляд.

— Насколько хорошо вы умеете стрелять?

— Я? Никогда не держала в руках оружия.

— Что ж, тогда придется кое-чему научиться.

Он положил руку на плечо Фелисити. Она чуть вздрогнула. Грэнвилл, видимо, тоже это заметил, потому что, засунул пальцы за ворот ее корсажа, словно наказывая. Фелисити стояла совершенно пассивно.

— А ты, любовь моя, хорошо умеешь обращаться с оружием?

— Совсем не умею.

— Я так и думал. Что ж, придется учиться! Вы ведь слышали, что случилось у Пикерингов. По округе рыскают бандиты. Они грабят и питают слабость к дамочкам вроде вас. Вам бы это не понравилось. Совсем не понравилось. Так что придется учиться стрелять, и если кто-то из них приблизится к вам, придется воспользоваться оружием. Здесь нечего робеть. Они могут явиться среди бела дня. Налетают, когда думают, что в доме одни женщины. А вы пригрозите им пистолетом и, если надо будет, выстрелите. Понятно?

— Да, — отозвалась я. — Понимаю. Уильям Грэнвилл кивнул и ухмыльнулся.

— Вот и отлично, — объявил он. — А теперь я хочу, чтобы вы прямо сейчас начали тренироваться. Я научу вас, как пользоваться пистолетом. Моя дорогая жена скорее всего будет направлять его на себя. Вот, любовь моя, это ствол пистолета — из него стреляют.

Фелисити осталась совершенно безучастной.

— А теперь поупражняемся. Прямо сейчас не откладывая. Берите каждая по пистолету. Теперь они ваши. И будут с вами всюду. Когда ездите верхом и когда сидите дома. Вам придется надеть ремни, чтобы носить их. Ни в коем случае не оставляйте пистолеты, пока этих подонков не найдут. А теперь пошли на улицу. Будем учиться.

Неподалеку от дома к кусту прикрепили металлическую пластину.

Миссис Мейкен тоже была с нами. Она оказалась хорошим стрелком.

Я довольно быстро овладела этим искусством. В глаз быку я, может, и не попала бы, зато все мои выстрелы попадали в пластину.

Грэнвилл похвалил меня:

— Неплохо. Совсем неплохо. Держите вот так. Крепче. — Его пальцы сомкнулись поверх моих. Он знал, что мне противно его прикосновение, и я была уверена, что ему это доставляет удовольствие. В нем было что-то от садиста.

Фелисити все время целилась мимо. Грэнвилл саркастически заметил:

— Нам следует поостеречься, когда у моей дорогой жены в руках оружие.

Когда первый урок подошел к концу, я, по крайней мере, умела заряжать пистолет и обращаться с ним.

— Вам надо упражняться каждый день, — сказал мне Грэнвилл. — Из вас получится хороший стрелок.

— Благодарю вас, — холодно ответила я.

Грэнвилл вернулся в дом. Вид у Фелисити был пришибленный. Ее муж наслаждался, унижая ее, и я была уверена — она боялась его больше, чем бандитов.

Стрельба заинтересовала меня, и я с удовольствием упражнялась. Я спала с пистолетом под боком, так что мне стоило только протянуть руку, чтобы взять его. Выезжая верхом, я пристегивала пистолет ремнем. Поразительно, какое он создавал чувство безопасности.

У меня действительно неплохо получается. Я могла выхватить пистолет и быстро выстрелить, прицелившись всего за несколько секунд. Фелисити же была безнадежна. Она боялась пистолета так же, как и всего остального здесь.

Спустя два дня после нашего урока я вышла поупражняться. В доме было тихо. Фелисити, наверное, спит, решила я. Она часто бывала измученной, мне казалось, больше из-за мужа, чем от жары.

Кто-то подошел и встал рядом со мной. Я знала, что это Грэнвилл, и продолжала стрелять.

— Хорошо, — одобрил он. — Отлично. Вы совсем неплохой стрелок. Впрочем, я так и думал.

Я засунула пистолет за пояс и повернулась, собираясь уйти.

— Вы замечательная женщина, мисс Эннэлис, — заявил Грэнвилл. — И больше подходите для жизни здесь.

— Не согласна, — отрезала я.

— Мне показалось, вы здесь неплохо осваиваетесь.

— Вот уж нет. Я скоро уеду.

— Моя дорогая жена настаивает, чтобы вы остались, не так ли?

— Она очень гостеприимна.

— Надеюсь, я тоже. Это ведь, как вам известно, мое имение. И у меня нет желания, чтобы вы уезжали. Мне нравится, что вы здесь.

— Благодарю вас, — ответила я и сделала шаг по направлению к дому.

Грэнвилл встал передо мной, загораживая мне путь.

— Жаль, что я не встретил вас первой, — заявил он. Я подняла брови, притворяясь, что не понимаю, о чем он говорит.

— До моей дорогой жены, — пояснил он. — Мне следовало сделать предложение вам.

— У вас бы ничего не вышло.

— Ну, не знаю. У наемного общего.

— У нас нет ничего общего, насколько я могу судить.

— Вы мне нравитесь. В вас есть изюминка.

Я сделала еще шаг по направлению к дому, и он схватил меня за руку, вплотную приблизив свое лицо к моему. От сильного запаха виски меня замутило.

По-видимому, я выдала свои чувства, ибо он так стиснут мою руку, что мне стало больно.

— Будьте добры отпустить меня, — потребовала я. Он слегка ослабил хватку, но не выпустил руки.

— Мы могли бы неплохо поразвлечься вместе, — сообщил он.

— Я презираю вас, — отрезала я. — И воспользуюсь первой же возможностью, чтобы оставить этот дом. Грэнвилл расхохотался.

— Никуда вы не уедете, — заявил он. — Когда малютка Фелисити придет к вам со слезами, вы останетесь… еще на денек, потом еще. Я не против. Меня это устраивает. Я высоко вас ставлю. И мне хотелось бы многому научить вас.

— Оставьте это для своих друзей.

Я вырвала руку и вошла в дом. Мне было страшно. Завтра, пообещала я себе, поеду в городок и закажу место в дилижансе.