Легион хаоса - Хольбайн Вольфганг - Страница 41

Казалось, его двойник сильно озадачен.

— Что вы хотите этим сказать, Лавкрафт? — спросил он.

Говард улыбнулся.

— Этот дом принадлежал Родерику Андаре, — сказал он. — Отцу Роберта. А он был колдуном, так же как и его сын. Вы забыли об этом? Дом прекрасно чувствует, что его законный владелец снова здесь

Двойник смотрел на него некоторое время испуганно, но потом, видимо, взял себя в руки и крепче сжал свое оружие.

— Возможно, — сказал он. — Но теперь это не играет никакой роли. Я хочу эту книгу. Если вы меня вынудите, я применю силу, чтобы получить ее. Присутствие Некрона ничего не меняет в моем решении, даже напротив. Это еще одна веская причина, чтобы именно я завладел книгой

— Идиот, — насмешливо сказал Говард.

Глаза двойника сверкнули, но улыбка Говарда стала еще шире.

— Неужели вы действительно думаете, что мы вот просто так таскаем с собой “Necronomicon”, — спросил он.

— Мистер Крейвен будет настолько любезен, что проводит нас к тайнику

— Черта с два, — заявил теперь уж я.

— Если нет, — продолжал Лжеговард, — то я к сожалению буду вынужден, Роберт, сначала застрелить Рольфа, а потом мистера Лавкрафта. А если и этого окажется недостаточно, то и вашу маленькую подружку с верхнего этажа.

Его слова вызвали у меня волну горячей, ослепляющей ярости. Я сжал кулаки и шагнул ему навстречу, но в последний момент Говард остановил меня.

— Оставь это, Роберт, — сказал он спокойно. — Он не шутит.

— Лучше послушайтесь его совета, Роберт, — резко добавил его двойник. — Я сам ненавижу шантажировать кого-либо, но клянусь вам, что получу книгу.

Он слабо улыбнулся, поднял оружие и направил оба ствола на Рольфа.

— Ну?

— Даже если я вам это скажу, вам от этого будет мало проку, — быстро сказал я, чтобы лишь выиграть время. — Она… защищена. Она убьет вас, если вы попытаетесь к ней прикоснуться.

Лжеговард рассмеялся дьявольским смехом.

— Пусть это будет нашей заботой. Крейвен, — сказал он. — Итак?

В то же мгновение дом задрожал, как от взрыва.

Это не было похоже на землетрясение или порыв урагана. Это был невероятно сильный толчок, как удар молота, который потряс здание до самого основания.

Пол вздыбился, словно своенравная лошадь Оконные стекла лопнули и осыпали комнату градом острых осколков. Потолок затрещал, когда одна из балок сломалась и пробила штукатурку. Огромная зигзагообразная трещина расколола южную стену.

И в то же мгновение дверь слетела с петель.

Противный зеленый свет на несколько секунд озарил помещение. Я вскрикнул и закрыл ладонями глаза, но свет оказался таким ярким, что я несмотря на это увидел, как Грея ударила сломанная дверь и как он полетел по комнате, сбивая стулья и столы, и со всего маху ударился о стену рядом с окном.

Рольф бросился с яростным ревом вперед и, схватив Лжеговарда, сбил его с ног.

Когда свет погас, я увидел какую-то фигуру. Она показалась мне похожей на одну из тех бесформенных бестий, которые иногда являются нам в кошмарным снах: огромная, странно скрюченная, с толстыми как у слона ногами, жуткой головой и болтающимися щупальцами вместо рук, потом она расплылась и за несколько секунд превратилась в некое карикатурное подобие человека со все еще слишком большим количеством рук и тонких бьющихся щупальцев. Потом она изменилась еще раз, и я узнал ее.

— Присцилла!

Это была Присцилла, и в то же самое время — не она, так как бывшая возлюбленная страшным образом изменилась!

На ней была белая шелковая ночная рубашка, но вся забрызганная кровью. Ее лицо пылало, а в глазах горел жуткий, испепеляющий огонь.

Медленно, спотыкаясь и пошатываясь, словно у нее не было больше сил стоять на ногах, она двинулась на меня и вытянула вперед свои руки. Ее пальцы были скрючены, как когти. Рот открылся, словно в крике, но единственное, что из него вырвалось, это страшное хрипение. Ее ногти начали расти и превратились в кинжалы. Она раскинула свои руки для смертоносных объятий.

Что-то коснулось моего плеча и швырнуло меня на пол. Руки Присциллы сомкнулись со странным, металлическим щелчком именно в том месте, где только что находилось мое горло.

Но несмотря на это, словно действуя по чужой воле, я снова вскочил на ноги и попытался броситься к Присцилле.

Рольф еще раз подскочил ко мне и рванул меня назад. И на этот раз я почувствовал всю чудовищную силу его огромных рук. Я попытался вырваться, но его лапы держали меня как оковы. Присцилла взвизгнула. Ее руки совершили бессмысленные вращательные движения.

— Это не Присцилла, Роберт! — крикнул Говард. — Вспомни Аркхем! Это Шоггот! Они снова пытаются убить тебя!

Глаза Присциллы пылали.

И потом она начала изменяться, медленно, но ужасным образом. Ее губы медленно растянулись в страшную, звериную ухмылку, и я увидел, что у нее были длинные и острые зубы, загнутые назад.

Раздался высокий, шелестящий звук. Что-то невидимое пролетело мимо меня и поразило тело Рольфа, как ударом молота. Его руки отпустили мои плечи. Он со стоном осел и неподвижно замер на полу. И Говард, сраженный невидимой силой, упал на пол. Но его крик развеял чары, и внезапно я понял, какому существу противостоял — Шогготу. Такому же Шогготу, как тот, который уже однажды нападал на меня в образе Присциллы, девушки, которую я любил больше всего на свете и вид которой должен был поражать меня сильнее всего. И наконец я увидел, каков он в действительности: страшная карикатура на Присциллу — высокая ростом, костлявая, с морщинистой бурой пергаментной кожей, покрытой бородавками и гнойниками, из которых торчала черная щетина. Руки представляли собой огромные хищные лапы, готовые разорвать меня, а глаза пылали злобой нездешнего мира.

— Ты умрешь, Крейвен, — сказала она. Ее голос потерял всякое сходство с человеческим — хриплое карканье, словно у нее было горло из камня. И на мгновение мне показалось, что сквозь нее я вижу второе раздутое тело, тело Шоггота, каким оно было в действительности: гигантское, с топающими ногами-колоннами, налитыми кровью глазами и развевающимися щупальцами, покрытыми слизью, колючками и присосками. Потом оба видения слились в одно вызывающее ужас существо, описать которое просто невозможно.

— Ты умрешь, Крейвен, — прохрипело существо. — Ты последний наследник колдуна, и ты умрешь и освободишь дорогу для истинных Господ. Я убью тебя!

Существо захихикало. Складки и морщины на его коже стали глубже, и внезапно что-то дернулось на его лице, как черное, маслянистое нервное волокно, оставило блестящий слизистый след на его щеке и исчезло во рту.

Объятый ужасом я отпрянул от приближавшейся кошмарной фигуры. Существо последовало за мной, волоча ноги и непрерывно хихикая и издавая страшные звуки. Я увидел, что его ноги превратились в лапы дракона. Там, где ступала его нога, ковер начал тлеть.

— Роберт! — Стон Говарда доносился до моего сознания, как сквозь слои ваты. Он хотел встать, но его ноги подкосились под тяжестью его тела. — Ворота… — прохрипел он. — Беги, воспользуйся… воротами…

Он еще раз собрал все силы, быстро взмахнул рукой. Что-то темное и тонкое полетело ко мне. Я инстинктивное поймал это и узнал свою трость, которую оставил на каминной полке.

Шпага, спрятанная в трости, была единственным оружием, способным убить Шоггота!

Я молниеносно выхватил ее из ножен, в которых она выглядела как обыкновенная трость, и вонзил ее в грудь твари в образе Присциллы!

Чудовище издало хриплый, жалобный стон, отшатнулось назад и прижало свои когти к груди. На белой ночной рубашке появилось новое, темное пятно, из которого хлынула черная, зловонная жидкость, пульсирующая в теле этого существа из протоплазмы. Из-под рубашки вырвались клубы серого, вонючего пара. Начался процесс распада, и во всей Вселенной не имелось силы, которая могла бы остановить его.

Но я слишком хорошо знал это существо, чтобы забыть, что оно все еще оставалось опасным. Оно умрет, если конечно могло умереть то, что никогда и не жило, но оно все еще было опасно.