Красное море под красным небом - Линч Скотт - Страница 102

— Ты уверен, что имеешь право приказывать коту? — Локки повернулся и увидел на трапе Жеана; тот только что натянул рубашку. — Осторожнее! Он может быть старшим по вахте.

— Будь у него понятие о рангах, думаю, он поместил бы себя между Дракастой и Двенадцатью. — Локки несколько секунд смотрел на Жеана. — Привет.

— Здорово.

— Послушай, есть много вариантов скучного разговора «Я был ослом…», и я все еще чувствую, что я жертва голубого вина, так что давай просто…

— Извини, — сказал Жеан.

— Постой, это моя работа.

— Я хочу сказать, что мы опять показали свои… острые углы.

— Если и есть то, на что бой не годится, так это успокоить нервы. Я не ставлю тебе в вину то… что ты говорил.

— Мы что-нибудь придумаем, — спокойно и настойчиво сказал Жеан. — Придумаем вместе. Я знаю, что ты не… Я не хотел тебя оскорбить…

— Я это заслужил. Ты был прав. Вчера вечером я поговорил с Дракастой.

— Поговорил?

— Я сказал ей… — Локки поморщился и снова потянулся, использовав это движение, чтобы скрыть несколько условных сигналов руками. Жеан наблюдал за ним, приподняв брови. — Не упомянул контрмагов, Солнечный Шпиль, Каморр, настоящие имена. Все остальное — правда.

— На самом деле?

— Да. — Локки посмотрел на палубу. — Я сказал, ты был прав.

— И она…

Локки изобразил бросок костей и пожал плечами.

— Мы сначала идем в Порт Расточительности, а потом будет видно, — сказал он. — Там много дел. А потом, она сказала… даст нам знать.

— Понятно. И теперь…

— Хорошо провел ночь?

— Боги, да.

— Отлично. Относительно того… что я сказал вчера…

— Не нужно…

— Нужно. Я вчера говорил ужасные глупости. Чудовищно тупые и несправедливые. Я знаю… у меня так давно не было надежды, что это стало чем-то вроде брони. Я не осуждаю тебя за то, что у тебя она есть. Наслаждайся.

— Я наслаждаюсь, — ответил Жеан. — Поверь.

— Отлично. У меня ты этому не научишься.

— Но…

— Все в порядке, мастер Валора. — Локки улыбнулся, довольный тем, что уголки его губ поднялись сами по себе. — Но вино, о котором я говорил…

— Вино? Ты что…

— Я на сетку, Джером. Нужно отлить, пока мочевой пузырь не разорвало. А ты стоишь на дороге.

— Ага. — Жеан шагнул в сторону и хлопнул Локки по спине. — Прошу прощения. Облегчайся, брат.

Глава двенадцатая

Порт Расточительности

1

«Ядовитая орхидея» шла на юго-запад сквозь влажный воздух по спокойному морю, и дни Локки текли в ритме работ. Их с Жеаном зачислили в красную вахту, которой в отсутствие Нарсина руководила непосредственно старпом Дельмастро. Грандиозная церемония посвящения нисколько не отразилась на неуемной тяге корабля оставаться в отличном состоянии; мачты по-прежнему необходимо было смазывать, течи проверять и перепроверять, палубы мести, снасти приспосабливать. Локки смазывал оружие из оружейных ящиков, работал у кабестана, чтобы лучше разместить груз, подавал эль в обед и распутывал веревки, превращая их в паклю, пока не краснели пальцы.

Дракаста сдержанно кивала ему, но ничего не говорила и больше не приглашала для разговоров наедине.

Как полноправные члены экипажа, бывшие моряки «Вестника» получили право спать где хотят. Некоторые выбрали главный трюм, особенно те, кому появилось с кем спать из числа моряков с «Орхидеи», но Локки остался под ютом, где теперь стало гораздо просторней. В кости он выиграл запасную рубашку и пользовался ею как подушкой — после бесконечных дней сна на голой палубе это была настоящая роскошь. Заканчивая вахту перед самым рассветом, он мгновенно засыпал и спал, как каменная статуя.

Жеан после ночных вахт спал, конечно, в другом месте.

В море больше ничего не видели до двадцать пятого дня месяца, когда ветер поменял направление и задул с юга. Локки после вахты лег на свое обычное место у борта и спал несколько часов, пока его не разбудил шум наверху. Он обнаружил у себя на шее Короля.

— Хах, — выдохнул Локки, и котенок принял это за сигнал, уперся лапами в щеки Локки и сунул мокрый нос ему между глаз.

Локки сел, моргая. Голова словно паутиной набита: что-то разбудило его раньше срока.

— Это ты? — спросил он, нахмурившись и двумя пальцами гладя голову котенка. — Мы ведь договорились больше не устраивать таких свиданий. Я к тебе не привязан, малыш.

— Земля! — послышался негромкий крик снаружи. — Три румба с правого борта.

Локки опустил котенка, недвусмысленно подтолкнул к другим спящим и выбрался на утренний свет.

На палубе все как обычно; никто не бегает, не приносит Дракасте срочных сообщений и даже не стоит у борта, глядя на приближающуюся землю. Кто-то хлопнул Локки по плечу; он повернулся и увидел Утгара, у которого через плечо свисал трос. Вадранец дружелюбно кивнул.

— Озадачен, красная вахта?

— Просто… Я слышал крик. И подумал, что будет больше возбуждения. Это Порт Расточительности?

— Нет. Уже Призрачные острова, но самый край. Отвратительное место. Осиновый остров, Сучий утес, Опаловые Пески. К ним мы не пристаем. До Расточительности еще два дня, и с таким ветром мы не пройдем тем путем, которым хотелось бы.

— О чем это ты?

— Сам увидишь. — Утгар улыбнулся, гордясь своей осведомленностью. — Точно увидишь. Иди досыпай. Через два часа снова на работу.

2

Призрачные острова постепенно окружали «Орхидею», как шайка грабителей, медленно приближающаяся к жертве. Горизонт, некогда чистый, теперь пестрел островами, поросшими туманными джунглями. Высокие черные вершины непрерывно ворчали, выбрасывая в тяжелое серое небо столбы пара и дыма. Шел дождь, но это была не безжалостная буря в открытом море, а скорее равнодушный пот тропиков, теплый, как кровь, и почти не обращающий внимание на ветер из джунглей.

Чем дальше они уходили на запад, тем светлее становилась вода: кобальт глубоких мест сменился небесной голубизной и прозрачным аквамарином. Все здесь кишело жизнью; над головой кружили стаи птиц, на отмелях серебряными облаками проплывали косяки рыб и извилистые силуэты, крупнее людей, смотревших на них сверху. Они же неторопливо следовали за «Орхидеей»: серповидные акулы, голубые вдовцы, несчастье рифов, плавники-кинжалы. Самыми необычными были местные волчьи акулы; песочная окраска спины позволяла им растворяться и исчезать в дымке под кораблем. Нужен был острый глаз, чтобы их заметить, к тому же у этих акул была привычка постоянно держаться под сетями для испражнений.

Локки благодарил богов за то, что эти акулы не умеют выпрыгивать из воды.

Полтора дня они плыли, огибая случайные рифы и мелкие острова. Дракаста и Дельмастро как будто очень хорошо знали этот район и лишь изредка заглядывали в карты. На отмелях и скалах Локки начал замечать следы пребывания человека: то сломанную мачту, то остатки старинного киля на песке. Однажды днем, во время полуденной вахты, он увидел сотни крабообразных существ величиной с собаку: они собрались на перевернутом корпусе корабля. Когда «Орхидея» проходила мимо, эти твари попрыгали в воду, которая покрылась белой пеной. Через несколько мгновений они бесследно исчезли.

Через несколько часов вахта закончилась. Локки чувствовал постоянно растущее напряжение экипажа. Что-то изменилось. Дракаста непрерывно расхаживала по юту, расставила на мачтах дополнительных впередсмотрящих и то и дело шепотом совещалась с Дельмастро и Мамчансом.

— Она не говорит мне, что происходит, — сказал Жеан, когда Локки поделился с ним своими наблюдениями. — Сейчас она не Эзри, а старпом.

— Это само по себе кое о чем говорит, — сказал Локки. — Например, что сейчас не время благодушествовать.

В вечернюю вахту Дракаста собрала всех моряков. Весь экипаж «Орхидеи» — толпа потных, встревоженных мужчин и женщин — смотрел на ют и ждал, что скажет капитан. Впереди солнце ослепительным медным диском садилось в джунгли; по облакам пробегали огненные вспышки, острова вокруг погружались в тень.