Закон постоянного невезения [Невезуха] - Хмелевская Иоанна - Страница 41

— С утра до вечера.

— Так вот тринадцатого вечером я был в казино.

Во Дворце культуры. Я так подумал: тринадцатое число, может, оно как раз будет счастливым, а не невезучим, поэтому я и помню, что это было тринадцатого. Ну и пошёл. Выиграл около тысячи злотых, ушёл оттуда ближе к полночи, ведь потом-то уже было четырнадцатое, правильно?

— А перед этим?

— Что перед этим?

— Перед казино.

— А, да, да. Покупками занялся, ходил по магазинам. Думаю, раз уж я все равно в городе, так надо этим воспользоваться. Потом перекусил малость и — в казино…

— Поздравляю. Но вы не ответили на мой вопрос. Вы видели огнестрельное оружие пана Доминика?

— Видел, — сознался Ченгала с некоторым колебанием. — Он мне показывал. Пару раз. Но ведь это не преступление?

— Где он вам показывал? В кабинете?

— В каком кабинете?

После этого последнего вопроса в слесарной мастерской воцарилось молчание, которое продолжалось довольно долго. Роберт уже знал все, что ему было нужно, и дальше, руководствуясь вдохновением, поступил так, как и требовалось, разумно и действенно, хотя и крайне неохотно и со смешанными чувствами, потому что в первый момент этот парень, Ченгала, ему понравился…

26

Лукаша Дарко Бежан тоже нашёл легко.

Поймав его по сотовому телефону, он узнал, что тот как раз возвращается с пассажиром из Тарчина.

Нет, фамилии пассажира он не знает и спрашивать не будет…

— ..А пожалуйста, — услышал затем Бежан в трубке. — Пассажир говорит, что может сказать. Станислав Микульский.

— Кто, кто? — изумился Бежан.

— Станислав Микульский.

— Да вы что, не узнали Микульского в лицо?

Капитана Клосса?

— Что? — в свою очередь изумился Дарко. — А, вы правы. Нет, это не он. Просто фамилии совпали.

— И куда вы его везёте?

— В Варшаву.

— То есть вы будете здесь минут через сорок?

— Через два часа. Я заказан на два часа. Клиент имеет право делать по дороге все, что ему заблагорассудится, даже на меже посидеть и жаворонкам «цып-цып» покричать. Это не моё дело. Через два часа — пожалуйста, позовите меня по мобильнику, и я подъеду, куда вы скажете.

— Но вы можете позвонить мне, если что-то изменится?

— По какому номеру?

Бежан, не раздумывая, сообщил ему номер своего сотового, что вообще-то делал крайне редко.

Потом он утверждал, что вдохновение Роберта оказалось заразительным и как раз в этот момент снизошло и на него.

Спустя двадцать минут мобильник зазвонил, и на том конце вежливый до тех пор Лукаш Дарко разразился потрясающим набором изысканнейших ругательств. Прежде чем удивлённый майор успел среагировать, тот пояснил причину своего прекрасного настроения.

— Вы можете подослать мне какую-нибудь патрульную машину, или мне искать кого-то из приятелей? — мрачно спросил он, расширив наконец словарный запас польского языка за счёт слов, принятых в приличном обществе. — Моя тачка вся вдребезги.

Холера, значит, не судьба мне было… Взрывчатку мне подложил, мать его.., так я и разбежался покрывать этого сукиного сына. Так что с машиной?

— А где вы находитесь?

— А черт его знает. На какой-то просёлочной дороге, к западу от варшавского шоссе, где-то между деревнями. Тут даже ни одного знака поблизости нету. Я ехал по его указаниям: сейчас налево, теперь направо… Речка тут рядом течёт, заросшая такая…

А, минуточку, вон люди бегут. Может, я что-то узнаю…

— Не пускать их!!! — дико заорал Бежан. — Остановите их, а не то они все затопчут! Сейчас там будет кто-нибудь от нас. Вы их только спросите, где вы, на расстоянии!

— Здесь неподалёку какие-то Пшипки, — через несколько секунд сказал Дарко. — Похоже, что я посредине между различными Волями. Здесь — Кровенская, там — Пыпковская. Ну, может, чуть по-другому, все равно…

Под вой сирены Бежан молниеносно выбрался из города и прибыл на указанное место через тридцать четыре минуты. Патрульная машина из Груйца приехала ещё раньше, так как находилась значительно ближе к месту аварии.

Бывшее транспортное средство Лукаша представляло собой жалкие остатки, среди которых легче всего можно было опознать багажник и задние колёса.

Остальное догорало, будучи разбросанным по грядкам молодой капусты в виде небольших кусков, один из которых долетел аж до зарослей кустарника, растущего более чем в десяти метрах, и там весело посвечивал уже гаснущим пламенем. В просёлочной дороге появилась не слишком большая дыра.

— Это ещё слава богу, что я был застрахован от всех возможных несчастий, — вместо приветствия сообщил Бежану Лукаш, все ещё мрачно, но явно пытаясь найти в этой катастрофе хоть какие-то утешительные моменты. — И на кой черт я заливал бензин? Я бы спокойно доехал до Варшавы, так нет, он упёрся, обезьяна поганая…

— Кто это был?

— Клиент, чтоб ему пусто было. Пассажир. И к тому же, как мне кажется, он себе алиби устроил. Я вам все расскажу, так что если они меня и угробят, то пусть это им так просто с рук не сойдёт.

— И где же он, ваш клиент? Постойте. А каким чудом вы вообще выбрались из всего этого невредимым? И откуда вы знаете, что это была взрывчатка?..

Лукаш Дарко как-то странно на него посмотрел, и Бежан прикусил язык и перестал задавать вопросы, так как осознал, что ведёт себя, как истеричка.

В конце концов, не он же пострадал, а Дарко, а он почему-то нарушил основное правило ведения допросов: никогда не задавать двух вопросов одновременно. Кажется, он их задал уже штуки четыре, ему нужно немедленно взять себя в руки.

— Я заговорённый, — сообщил ему Лукаш. — Самое страшное уже позади, хотя готов признать, что я тут слегка натерпелся. А тип пошёл вон туда…

Он указал пальцем на стоящий метрах в двухстах овин в крайне плохом состоянии — вот-вот развалится. Повсюду светились дыры, полуоткрытые ворота висели на одной петле, а крыша наличествовала всего лишь наполовину. Взрыв не нанёс ему никакого вреда.

— Велел мне подождать на дороге, у него, мол, там дело, он сходит и вернётся…

— Какое, к шутам, дело могло быть у него в такой развалюхе?

— А черт его знает. Знаете, люди иногда такое напридумывают, что вам в жизни и в голову бы не пришло, я-то уж кое-что повидал. Может, он там когда-то что-то закопал, сам или его предок? На мой взгляд, этот овин будет постарше нас обоих вместе взятых. Может, он с кем-то встречался, может, это тайник, и он что-то хотел там оставить? Я не стал гадать, хочет — пусть идёт, мне все равно, могу и подождать. И так бы я и дождался этой переброски на тот свет, если бы не приспичило сбегать в кусты.

Здесь мне как-то неловко было — все как на ладони, видно со всех сторон, может, тут какая скромная девушка как раз веночек себе у речки плетёт…

Бежан понял, что таксист лишь симулирует каменное спокойствие, по всей видимости, он испытал немалое потрясение, и хотя внешне сумел взять себя в руки, но внутри отнюдь ещё не успокоился. Бежан почувствовал, что хорошо понимает Дарко.

— Ладно, она тут себе плетёт, а вы сбегали, и что?

— И ничего. Как рванёт у меня за спиной… И минуты не прошло. Я стоял, словно соляной столб, кусок моего собственного кузова мне чуть не к ногам прилетел… Потом ожил, можно сказать, во всех смыслах, мысль человеческая, говорят, быстрее всего, так что в овин за клиентом я не побежал, потому что сразу же услышал, а потом даже и увидел мелькнувшую там машину. Не знаю, какую — там дальше кусты, кусочек луга, рядом что-то растёт, вроде бы морковка, на траве следы шин. Я так понимаю, что до дороги среднего класса можно доехать. Не сомневаюсь, что он и доехал.

Пока я вас ждал, у меня было время все рассмотреть.

— А что за мысль?

— Какая мысль?

— Когда вы ожили…

— А!.. Мысль эта заставила меня схватиться за мобильник, позвонить вам. Так мне сразу как-то вспомнилось. Когда я прошлый раз с вами разговаривал.., вы записываете?

— Что?

— Все, что я говорю.