Большой кусок мира [Большой кусок света] - Хмелевская Иоанна - Страница 12

Неоправданный энтузиазм Терески вызывал у неё протест и явную тревогу. В её намерения вовсе не входило обнаруживать что-либо интересное, а уж тем более подозрительное и опасное. Байдарка как раз огибала поросший лесом мыс, как вдруг Шпулька шлёпнула по воде веслом и застыла.

— Ну конечно! — воскликнула она. — Так я и знала! Мыло, щётки и зубная паста остались на траве. Только сейчас спохватилась! И все эта спешка! Что будем делать?

— Только не возвращаться! Ничего не поделаешь, купим новые в этом паршивом Гижицке. Шпулька снова принялась грести.

— Куда этот городишко подевался? И вообще, мы на том озере или нет?

— Вроде да. И движение здесь оживлённее, вон кораблик плывёт. Опять же можно по карте посмотреть.

Супруги Стшалковские, устроив свои дела с гаражом, быстро сориентировались, что на Мазурских озёрах ввели новые строгости, и начали беспокоиться о двух барышнях, подобранных на июльском шоссе и брошенных на произвол судьбы на первом попавшемся берегу.

Оба испытывали некоторые угрызения совести, к тому же девчонки ассоциировались с их собственной дочкой, путешествующей автостопом по Бельгии. Поэтому они решили проверить, как у подружек дела.

К полудню, исследовав Мамры, Стшалковские прошли широкими кругами по Даргину, внимательно всматриваясь во все болтающиеся по озеру байдарки, и выплыли в Кисайно, медленно двигаясь вдоль его западного берега. Хозяин правил рулём, а его жена с помощью бинокля изучала окрестности. Уже издали оба заметили одинокую лодочку, нерешительно двигавшуюся со стороны Добского озера.

— Кажется, две девочки, — сказала пани Стшалковская. — Точно не скажу, подойдём-ка поближе.

Пан Стшалковский послушно направил яхту в указанном направлении. Чуть позже стали хорошо видны Тереска и Шпулька, вырывавшие друг у друга уже знакомую нам карту, чья информация явно противоречила сторонам света в натуре. Берег оказался совсем не там, где должен был быть, и подруги как раз пришли к выводу, что или север с югом поменялись местами, или они сами находятся совсем не там, где думали. Погруженные в ожесточённый спор, они не обращали внимания на нарастающий гул лодочного мотора. Небольшая яхта подошла поближе и остановилась.

— Эй! — радостно крикнула пани Стшалковская, стоявшая на носу — Как дела? Мы уже второй день вас ищем. Куда вы подевались?

Тереска со Шпулькой от радости потеряли дар речи. Уже второй раз их благодетели пришли на помощь в самый трудный момент. Двух энергичных гребков было достаточно, чтобы причалить к яхте.

— Само небо вас посылает! — воскликнула счастливая Тереска. — Мы тут совсем потерялись: ни мыла, ни Гижицка!

— У нас нет ни зубной щётки, ни хлеба! — торопливо добавила Шпулька. — Ни маргарина. И сил тоже нет! Вы не знаете, где здесь можно остановиться?

Супруги Стшалковские с пониманием выслушали жалобы. Все это было им хорошо знакомо. Пан Богумил меланхолично покачал головой.

— Неудивительно, что столько проблем, — вздохнул он. — С каждым годом все хуже. Я уж жалею, что завёз вас так далеко.

— Зато теперь мы вам поможем, — заявила его жена. — Доставим куда хотите, и все устроится.

На общем совещании решили, что одна из девочек на яхте отправится в Гижицко за покупками, а вторая подождёт в условленном месте на противоположном берегу, где сплошные поля и пустыри и никто не будет цепляться. До другого берега можно было догрести за неполный час — Поезжай ты, — решила Шпулька. — С меня новых впечатлений достаточно, с удовольствием посижу себе спокойно.

Тереска не имела ничего против.

— Изучи заодно местность, — добавила она. — Нельзя ли заночевать.

Побыв часок в одиночестве, Шпулька немного оклемалась и тут, вспомнив про сковородку, так и не доведённую до ума, решила её замочить. Примерно в полукилометре к северу она заметила какой-то лесок или большую рощу и подумала, что не мешало бы её исследовать. Времени было предостаточно, а замачивание сковороды прекрасно сочеталось с изучением окрестностей.

С востока дул лёгкий ветерок, наполнявший многочисленные там и сям видневшиеся паруса, на которые Шпулька поглядывала с откровенной завистью. Один из таких парусов как раз появился из-за полосы тростника и приблизился к ней.

Управлял им молодой человек, уже совсем взрослый — лет двадцати трех или даже четырех.

Поначалу он равнодушно скользнул взглядом по медленно плывущей вдоль берега байдарке, но потом вдруг уставился на неё с явным изумлением. Сидевшая в лодке девочка с гривой прекрасных, картинно растрёпанных волос с некоторым усилием гребла огромной сковородкой. Обалдевший молодой человек уже открыл было рот, чтобы спросить, не нужна ли ей какая-нибудь помощь, как тут заметил торчащие из байдарки весла и решил воздержаться от вопроса. В конце концов, каждый волен грести, чем ему больше нравится. И если, имея весла, предпочитают сковородку, это дело вкуса.

И все же зрелище было столь нетипичное, что парень сделал круг и ещё раз проплыл мимо, с большим интересом наблюдая за греблей сковородкой. Переведя взгляд с паруса на его хозяина, Шпулька вздрогнула так, что упустила сковородку, которая, к счастью, упала на дно лодки, а не в воду. Несколько удивлённый такой бурной реакцией, молодой человек оглянулся ещё раз, но, увидев, что девочка вытянула свою посудину и снова принялась грести, успокоился и отплыл в южном направлении.

Стшалковские с Тереской вернулись только в половине пятого. К этому времени Шпулька успела сделать многое: нашла место для ночлега, перемыла всю посуду, искупалась несколько раз и установила дипломатические отношения с мужиком, косившим неподалёку лужок. Крестьянин великодушно разрешил разбить палатку даже на две ночи, не возражал и против разведения костра, а также поделился ценной информацией о деревне, где можно купить творог и яйца и до которой всего километра два по суше и чуть меньше — по воде.

Тереска, кроме продовольственных и косметических товаров, привезла ещё туристскую карту и богатейшие сведения об окрестностях.

— До самого Гижицка — сплошная безнадёга, — расстроенно докладывала она подруге. — Заповедники и заповедники, а к тому же оживлённое движение, милиция ловит нарушителей и штрафует направо и налево. Зато я знаю, как проплыть на озеро Негочин. Через канал. Ума не приложу, что нам делать?

— До завтра можем оставаться здесь, — с удовлетворением ответила Шпулька. — Даже до послезавтра. Вон там, у лесочка. Разрешено.

И рассказала о своих достижениях. Тереска слушала без особого энтузиазма и поглядывала вокруг.

— Тут мы будем как на витрине, — недовольно проворчала она. — Здесь постоянно такое движение на воде?

— Постоянно. И все пялятся. У лесочка немного тростник заслоняет, но купаться нельзя. Там пиявки. Да, ещё я видела…

— О рыбалке в таком месте и не мечтай, — прервала подругу Тереска. — Будем есть колбасу, что я купила.

— Подожди, ты и представить себе не можешь!

Я видела…

— Потом, давай я искупаюсь прямо здесь, раз там нельзя. И будем сразу перебираться к твоему лесочку.

Супруги Стшалковские распрощались, обещав через неделю снова отыскать девчонок, когда отправятся на озеро Снярдвы. Шпулька пошла в деревню за яйцами и сыром, а Тереска устраивалась на опушке, чрезвычайно довольная тем, что обнаружила несколько больших, довольно плоских камней, из которых очаг получался ещё лучше, чем из предыдущих, развороченных неизвестным злоумышленником. Место для палатки было специально выбрано прямо за камнями, чтобы огонь освещал площадку перед ней. При этом Тереска демонстративно не обращала внимания на какого-то настырного типа с удочкой, несколько раз прошедшего мимо, и в зародыше придушила опасения Шпульки в отношении камней.

— Не видишь, что ли, ими уже пользовались, — решительно заявила она. — Вон следы от огня. И не морочь мне голову. Все рукавички я уже сожгла и больше мучиться не собираюсь. Отныне буду всегда готовить на камнях.

Только уже вечером, сидя у костра и поджаривая колбасу на палочках, обе вспомнили, что так и не окончили разговор.